Вчера Госдума приняла поправки к закону «О психиатрической помощи». Одна из поправок фактически упраздняет службу защиты прав граждан с психическими расстройствами, о чем прямо и гневно заявила депутатам на заседании основательница фонда «Вера» Анна Федермессер. Ранее 75 НКО призывали президента Путина наложить вето на поправки. Среди подписантов — благотворительная организация «Перспективы», которая уже 26 лет помогает детям и взрослым с ментальной инвалидностью в Санкт-Петербурге и области. Программы сопровождаемого проживания позволили бы пациентам выйти из психоневрологических интернатов (ПНИ), жить самостоятельно.
Но теперь государство двинулось в обратном направлении — к полному лишению пациентов ПНИ права голоса и шансов на обычную жизнь.
НКО, помогающие пациентам ПНИ, ждали закона «О сопровождаемой опеке». Но случилось обратное — по мнению общественников, поправки «ухудшают правовую защищенность людей с психическими расстройствами, отбрасывают нас в прошлый век».
Мария Островская, президент благотворительной организации «Перспективы», считает, что причины такой государственной глухоты по большей части экономические:
— Если человек попал в ПНИ, то никуда уйти он уже не может. Он останется тут со своими деньгами — выделенным на него финансированием, пенсией по инвалидности. Это в интересах государства, руководителей и сотрудников ПНИ, но не пациента. В интересах пациента было бы иметь некий сертификат — индивидуальную социальную программу с перечнем услуг — и возможность управлять своими деньгами и выбирать, где эти услуги получать: в учреждении или на дому, у НКО или госорганизаций. Тогда за пациента была бы борьба и как итог — забота о качестве его жизни. Именно об этом проект закона «О распределенной опеке», поэтому его тормозят на всех уровнях.
До сих пор у всех на слуху ситуация в ПНИ №10 Санкт-Петербурга, где умерли семь пациентов. По предварительным данным, половина умерла из-за дефицита массы тела. В отделении, где умерли пациенты, катастрофически не хватало персонала для полноценного ухода за тяжелобольными. Однако на предварительной стадии расследования в СМИ неоднократно появлялись сообщения о том, что никаких нарушений в ПНИ выявлено не было и все документы были оформлены правильно.
— Проверяющих и контролирующих органов множество, все они транслируют администрации ПНИ: наказание последует за неправильно оформленные документы,— отмечает Островская.
Так за бумагами теряется человек. По словам Островской, поправки к закону «О психиатрической помощи» еще больше закрепляют такое положение. Например, они запрещают пациентам ПНИ без разрешения врачебной комиссии или без заявления опекуна покидать учреждение даже временно, чтобы поехать в отпуск или пойти в гости. Это касается тех, кто попал в ПНИ добровольно, по заявлению. А недееспособные пациенты вообще ничего не могут предпринять без разрешения опекуна, которым является сам интернат. Кроме того, закрываются независимые службы защиты прав пациентов. Контроль передается чиновникам, а интернат оказывается полновластным хозяином абсолютно бесправного человека.
— Директора в интернатах разные, необязательно все плохие. Но мы помним из истории, сколько было «добрых помещиков», отпускавших своих крепостных? Единицы. Поэтому и сейчас у нас нет иллюзий,— говорит Островская.— Печально, что такой подход поддерживает довольно большая часть общества. Многие не хотят видеть на улицах каких-то неудобных людей.
«Никакие ментальные и физические нарушения не должны лишать человека достоинства, права на свободу и самостоятельный выбор» — этот принцип «Перспектив» звучит красиво, но не приживается. Крепостное право нам все еще интуитивно ближе.