Книги с Лизой Новиковой

Екатерина Великина — еще один автор, выловленный из своей естественной интернетной среды обитания и помещенный предприимчивыми издателями в "книжную клетку" (в интернете 25-летняя Екатерина Великина именуется "Катечкиной" — там все, что называется, updated, младенец Фасолька, в книге все больше орущий и пачкающий пеленки, уже подрос). Автор, привыкший к свободному высказыванию в формате "постов" и "блогов" (привыкайте, эти термины грозят заменить привычные литературные жанры), стиснут рамками крошечной брошюрки. Но, кажется, Екатерина Великина не потерялась — и все благодаря четко очерченной целевой аудитории. "Пособие по укладке парашюта" — идеальное чтение для молодых родителей, и в особенности — для женщин "периода лактации" (только не читайте, когда кормите ребенка,— хохот чреват травмами). В дневниковой форме "Катечкина" рассказывает про потерянную в поликлинике коляску, попытку похудеть, про свекровь и детские книжки. Боевая мамаша никогда не лезет за словом в карман.

Но, отсмеявшись, задумываешься. Ладно — мат, давно и успешно перекочевавший из диалогов грузчиков и слесарей в дневники благородных девиц. Но тот хорошо известный нам по электронным письмам специфический, некрасивый язык, то нарочито вычурный, то торопливо имитирующий разговорную речь,— его что, уже засчитывают за литературный? Все эти "патамушто", "ваабче-та", "естессно" и тому подобные слова-мутанты, все эти неизвестно откуда выплывшие "ибо" и "посему"... Екатерина Великина активно участвует в приготовлении этого всходящего как на дрожжах нового языкового "теста". Но почему-то мне кажется, что со своим сыном Фасолькой автор все же говорит не на языке "Пособия по укладке парашюта", а на языке "Наша Таня громко плачет".

По сравнению с нелегким российским бытом разудалой мамаши из "Пособия по укладке парашюта" жизнь в "Man and Wife" британца Тони Парсонса кажется слишком размеренной. Даже непонятно, как здесь набралось событий на 400 страниц. Тем более что все основные проблемы уже были изложены в первой части этого семейного сериала "Man and Boy", откуда мы уже узнали, как телепродюсер Гарри Сильвер лишился своей семьи и превратился в "воскресного папу". Теперь воскресный папа Гарри стал еще и отчимом. Оказывается, такие семьи в Англии называют "смешанными" (blended). С шестилетним сыном он тайком уезжает в Париж, а с восьмилетней падчерицей самозабвенно танцует под Кайли Миноуг. Гарри готов подробнейшим образом обсуждать, почему его сын играет только в "Звездные войны" и нужна ли его дочери кукла Люси, подозрительно похожая на игрушку легкого поведения.

Но комплектация семьи на этом вовсе не заканчивается. Свежеженатому Гарри еще суждено неожиданно встретить прелестную японскую девушку. Скорее всего, этой "мобильностью" и объясняется немалый успех семейной саги Тони Парсонса. У него семья не что-то скучно-устойчивое, и даже не средоточие личных трагедий, а скорее подвижная структура. Дети, конечно,— основа. Но здесь всегда есть возможность заменить кое-какие детали. Необычность текстов Парсонса и в том, что повествование ведется не от лица "потерпевшей стороны", то есть женщины, а от лица мужчины, который готов все доступно объяснить. Для этого и нужны 400 страниц: Гарри Сильверу нужно еще раз растолковать читателям, почему он изменил первой жене, почему было навострил лыжи от второй жены и почему все же передумал и вернулся в свою "смешанную семью".