|
37,7 градуса по Цельсию |
 |
 |
В принципе график температуры российского бизнеса в марте — зрелище нерадостное, но ни в каком смысле не может считаться большой проблемой. 37,7 °С — конечно, ничего приятного, однако недомогание можно вполне "переносить на ногах". Разумеется, любой участковый терапевт любому посоветует побольше внимания уделять своему здоровью. Однако, положа руку на сердце, кто из нас не бывал в такой ситуации? Поболит и пройдет, главное — не перегружать себя, а это вполне позволяют обстоятельства: высокие доходы бюджета и высокие цены на нефть, определяющие в коротких временных рамках относительно высокую рентабельность во всех отраслях экономики. Тем не менее локальные повышения температуры (а неделя 15-25 марта, равно как и весь конец месяца, несомненно, имела все признаки локального кризиса — 37,8 °C) требуют симптоматического лечения. Иными словами, чувствуешь озноб — ищи аспирин, раз уж лечиться серьезно нет ни времени, ни возможности.
И именно с аспирином в марте и возникла совершенно отчетливая проблема.
Напомним, по нашей методике, политическая стабильность в стране является одной из компонент общей температуры российского бизнеса. Нынешней лихорадкой март 2005 года обязан достаточно высокой температуре в нескольких составляющих — в энергетике (речь идет о стабильно конфликтной ситуации вокруг реформы РАО "ЕЭС России"), в отношениях власти и бизнеса в целом, в нефтегазовом секторе (здесь дело ЮКОСа, в первую очередь дестабилизирующее ситуацию в ТЭКе, является фактором долгосрочным). При этом первые две компоненты имеют двойственную природу: с одной стороны, экономическая политика правительства и администрации президента влияют на температуру непосредственно, с другой стороны, правительство своими действиями в состоянии оказывать непосредственное влияние на все остальные компоненты. Иными словами, аспирин следует спрашивать именно здесь.
И обыкновенно аспирин именно в правительстве и обнаруживался, причем главной аптекой служил экономический блок в правительстве России. Однако в марте аптека, похоже, закрылась: если ранее хотя и банальные, но тем не менее действенные "терапевтические" выступления главы МЭРТ Германа Грефа, руководителя Минпромэнерго Виктора Христенко, министра финансов Алексея Кудрина не заставляли себя ждать, то на сегодняшний момент чувствуется явная усталость.
С одной стороны, причина происходящего в том, что правительство во многом отошло от позиции "над схваткой" в большей части конфликтов в российском деловом сообществе. В известном смысле ситуация конструктивно напоминает конфликт вокруг "Связьинвеста" в 1997 году, правда, гораздо меньший по масштабам, зато многократно тиражированный: практически ни один госчиновник не считает для себя необходимым соблюдать "дистанцию арбитра", зато большинство ведомств и министерств в конфликтах выступают действующей стороной. И если в случае вялотекущих проблем с инвестиционной программой и бюджетом "Газпрома" МЭРТ, например, просто в принципе не может быть отстраненным — реформу в газовой отрасли необходимо проводить именно ему,— то, например, в споре вокруг возможности или невозможности создания под крылом структур Алишера Усманова и Василия Анисимова практически монополиста в области производства железной руды возможность стать арбитром, "поставщиком аспирина", есть. Но она практически не используется — "правительство на нашей стороне" являлось в крупнейших конфликтах чаще всего произносимой, и не без оснований, фразой.
С другой стороны, исполнять роль "аптеки" для российского правительства на деле означает отказаться от поддержки основной идеологемы в экономической политике. А именно возможности и необходимости позитивного вмешательства государства в экономические процессы не на уровне регулятора, а на уровне игрока. Иными словами, там, где от правительства требуется качественная диагностика, создание для пациента максимально соответствующей целям лечения среды, рекомендаций и предписаний по диете, по рабочему графику, по физиотерапии, государственные мужи немедленно выступают в роли сверхэффективного антибиотика, решительное использование которого должно исправить ситуацию раз и навсегда.
Между тем, как показывает март, с эффективностью государственного вмешательства пока есть ощутимые проблемы, а вот отказ от симптоматической терапии является проблемой для всей экономики. Поскольку замены аспирину на самом деле нет. Именно поэтому значительная часть экспертов, опрошенных "Деньгами" (см. "Консилиум"), не склонна считать, что мартовская лихорадка в российском бизнесе — явление, которое будет иметь и долгосрочные последствия. Основной прогноз — самолечение не будет эффективным, а за высокой температурой, на деле определяющейся пока работающим иммунитетом делового сообщества, последует снижение эффективности иммунной защиты. И — снижение температуры. Но не до необходимых для нормальной жизнедеятельности 36,6 °С, а до пониженной — иными словами, последствиями лихорадки будет слабость и хронические осложнения.
Разумеется, довольно печально наблюдать происходящее в ситуации, когда конъюнктура на мировых рынках дает российскому бизнес-сообществу уникальный шанс на развитие. По сути, мы болеем на курорте. Поправить здоровье в теплых краях, по всей видимости, не удастся. Однако возвращаться в холода с букетом хронических заболеваний — это уже опасно.
ДМИТРИЙ БУТРИН
|