Сегодня в московский прокат выходит грустная комедия "На обочине" (Sideways), представлявшая в оскаровском ассортименте симпатии критического лобби, но получившая только один приз — за сценарий, адаптированный режиссером Александром Пейном и его бессменным сценаристом Джимом Тейлором. Не разделяет восторгов американской прессы по поводу картины ЛИДИЯ МАСЛОВА.
На обочину светлого пути к американской мечте помещены два, по выражению культурологов, "архетипа": один — лысеющий флегматик с типичной преподавательской внешностью и несбыточными писательскими амбициями (Пол Джиаматти), другой — безвестный актер, бывший красавец в последнем приступе молодости (Томас Хейден Черч), обостренном необходимостью через неделю сочетаться с богатой невестой. Печальный препод приглашает приятеля провести последние драгоценные деньки свободы в турне по калифорнийским виноградникам. Из-за увлечения героя Джиаматти энологией не только его лузерский алкоголизм приобретает нечто интеллектуальное и благородное, но и в изображение характеров более или менее органично вплетается винная метафорика. Ненависть виномана к попсовому мерло и любовь к прихотливому пино нуар намечает контраст между рациональным "аполлоническим" и инстинктивным "дионисийским" мировосприятием: интроверт стремится различить нюансы вкуса и запаха, экстраверт опрокидывает бокалы залпом, даже не выплюнув жвачки.
Смотрится вся эта дегустационная психология легко и сочувственно: Пол Джиаматти вообще обаятельный социопат, а дополнительная искренность происходит еще и оттого, что Томас Хейден Черч играет почти что самого себя — траченного молью красавчика из мыльных опер, который теперь озвучивает рекламные ролики. Только на свои закадровые цитаты ему и остается ловить девчонок, ради которых он, собственно, и подписался на этот передвижной мальчишник. Компаньон же его, травмированный двухлетней выдержки разводом, не хочет впутывать никаких баб в свою тесную дружбу с бутылкой. Когда качество выпитого им вина переходит в количество, он малодушно звонит бывшей жене, несмотря на то что за ним ухаживает интеллигентная официантка (Вирджиния Мэдсен), которая вечерами учится на агронома и потому ее способность поддержать разговор о вине не исчерпывается восклицанием "Нажористый портвешок!". Ее подруга (Сандра О), барменша в дегустационном зале, напротив, к разговорам не склонна и мгновенно прыгает на актера, потрясенного ее животной сексуальностью. Однако, когда разливальщица, принявшая отношения слишком всерьез, узнает, что связалась с чужим женихом, она, не теряя звериного темперамента, разбивает ему морду сумочкой, и тот с пластырем на носу возвращается в особняк к своей богатой невесте.
Между тем другая парочка, сближавшаяся медленно и стеснительно, с намеками и обиняками, в финале оказывается на грани заслуженного и выстраданного счастья в личной жизни, раз уж в социальной оно недостижимо. В этой недостижимости создатели картины видят и положительную сторону: выращивая свое внутреннее достоинство, американский "маленький человек" должен страдать, как виноградная лоза, пробивающаяся корешками сквозь каменистую почву, на которой мало какое другое растение согласится существовать. Этически все это очень похвально, но с художественной точки зрения несколько огорчает чрезмерная разжеванность: для тех, кто не понимает намеков, герои прямым текстом уподобляют себя вину или винограду в длинных выспренних монологах, каких люди в действительности обычно не произносят, и тогда фильм с его хваленым жизнеподобием выдыхается, как вчерашнее шампанское.