Событие недели — "Маккейб и миссис Миллер" (McCabe and Mrs. Miller, 1971), один из двух вестернов в богатой фильмографии Роберта Олтмена, отмечающего восьмидесятилетие (18 февраля, "Культура", 22.00 *****). Вернее, антивестерн, который мог родиться только в атмосфере великого бунта конца 1960-х годов, развенчания всех мифов американской истории. Ну и компания на фильме подобралась соответствующая. Главный голливудский нонконформист Олтмен, раскуривавший "косяки" на оскаровской церемонии, только что оторвавший Золотую пальмовую ветвь Каннского фестиваля за "Военно-полевой госпиталь" (M.A.S.H., 1970), ядовитую сатиру на американскую армию. Леонард Коэн, чьи завораживающие, заунывные баллады сопровождают фильм. Исполнитель главной роли Уоррен Битти, красавчик крайне левых по американским меркам убеждений, поклонник налетчика Клайда Барроу, которого только что сыграл в фильме Артура Пенна "Бонни и Клайд" (1967), и журналиста Джона Рида, которому посвятит через десять лет оскароносный фильм "Красные" (Reds, 1981). Дикий Запад на экране просто не узнать. Вместо палящего солнца — холод, грязь, слякоть, а в финале еще и томительный снегопад, который убивает надежнее, чем пули. Вместо бескрайних прерий — теснота убогого, заплеванного городка: "Маккейб", вообще, очень "тесный" фильм, где персонажи непрерывно находятся в состоянии вынужденной физической близости. Вместо ярких цветов — коричневый и серый. Вместо шикарных наездников — шпана какая-то, напоминающая человеческую фауну заштатного восточноевропейского местечка: котелки, ермолки, треснутые очечки, нечесаные бороды, подтяжки, кальсоны. Вместо див из кабаре — шлюхи из борделя, разместившегося в палатках: толстые, чумазые, щербатые. Впрочем, один "настоящий", вернее, киношный ковбой на экране появится: заскочит накормить лошадь и развеяться с девочками белозубый красавчик в широкополой шляпе. Его почти сразу же пристрелят: так, от скуки, чтобы сноровку не потерять, а тело его, чавкая, засосет трясина. Маленький мир, маленькие люди. Маккейб должен был бы вызывать отвращение: трусливый, приписывающий себе громкое убийство гешефтмахер в котелке, создающий на пару с циничной миссис Миллер, бандершей и любительницей опиума, образцовый бордель. Образцовый без шуток: если посетители приучатся принимать ванну перед визитом к девушкам, гигиена зашагает по Дикому Западу семимильными шагами. Но Маккейб безумно трогателен. Он мечтает писать стихи, хотя не умеет писать, искренне влюблен в дрянную компаньонку и, окруженный убийцами, прячется перед схваткой под стойкой бара, чтобы приготовить себе в последний раз любимый напиток: виски с сырым яйцом. Впрочем, теперь режиссерская манера Олтмена ассоциируется с многофигурными композициями, саркастическими групповыми портретами того или иного, социального или профессионального, слоя. В "Нарезке кадров" (Short Cuts, 1994) главных героев аж 21 штука (19 февраля, "Культура", 22.20 *****). Их отношения переплетаются в атмосфере бодрого, трагикомического апокалипсиса: от полета вертолетов, распыляющих над Лос-Анджелесом инсектициды в прологе, до финального землетрясения. Пилот вертолета пытается примириться с женой, которая крутит роман с полицейским. Жена копа, которой он неуклюже врет, разрывается между гневом и приступами истерического смеха. Она исповедуется сестре, художнице. Та, с мужем, нелюдимым хирургом, приглашает на ужин супругов, клоунессу и безработного фанатика рыбалки. Тот, в свою очередь, отправляется поудить и видит плывущий по реке труп девушки, но не предупреждает полицию, пока не наловит столько рыбки, сколько планировал. И это только начало. Запойные джазовые певицы, девушка, практикующая телефонный секс, шоферы и гримерши. Умирающие дети, пропавшие невесть когда и возвращающиеся из ниоткуда отцы. Убийства, самоубийства, нервные срывы. Странная, эгоистичная, противная, трогательная, беззащитная человеческая плазма, которую Олтмен изучает, как добрый энтомолог. "Сыграй это еще раз, Сэм" (Play it Again, Sam, 1972) поставил Герберт Росс, но фильм невозможно воспринимать иначе, как работу Вуди Аллена, сценариста и исполнителя главной роли (21 февраля, НТВ, 1.45 ****). Это еще не мизантропичный, истерзанный комплексами и сексуальными проблемами, стремящийся быть большим европейцем, чем европейские режиссеры, Вуди Аллен 1980-1990-х годов. Аллен без надрыва, искренне комикующий, но вкладывающий в свое комикование не меньше смысла, чем в свои поздние, "интеллектуальные" фильмы. Маленький, травмированный разводом, подсевший на аспирин человечек, у которого есть один-единственный во всем мире друг и советчик: ни больше ни меньше, как Хамфри Богарт. Друзья, супружеская пара, пытаются помочь ему, устраивая свидания с разнообразными барышнями. Однако герой Аллена каждый раз играет с ними в свое собственное кино: крахом завершается встреча даже с записной нимфоманкой. Единственная, кто нужен ему, как раз жена друга. В блестящем финале, пародирующем легендарный финал "Касабланки", ему хватает сил отказаться от беззаконной любви, за что он, естественно, удостаивается комплиментов от призрака Богарта, на дружбу с которым чудак, очевидно, обречен до конца дней своих. "Птицы" (The Birds, 1963) — возможно, один из самых совершенных и наверняка самый таинственный фильм Альфреда Хичкока (24 февраля, "Первый канал", 1.50 *****). Сюжетная загадка в нем конгениальна загадке технологической. С какой стати птицы в один прекрасный день сбились в стаи и объявили беспощадную войну людям? И каким образом Хичкок заставил птиц играть, как актеров, вынудив их рассесться на проводах, словно выписывая своими тельцами таинственную мелодию?