Преображенский райсуд столицы продлил сроки содержания в СИЗО фигурантам скандального уголовного дела бывшего министра «Открытого правительства» Михаила Абызова. Исключение сделали только для подсудимой Екатерины Заяц, едва не потерявшей зрение в заключении и некоторое время назад переведенной под домашний арест. Адвокаты обвиняемых, категорически отрицающих свою вину в масштабных хищениях в составе организованного преступного сообщества (ОПС), просили изменить меру пресечения на любую другую, отмечая, что большинство их подзащитных не скрывались от следователей и, более того, сами добровольно явились на допросы. По их словам, прокуроры не смогли привести ни одного доказательства о намерении подсудимых скрыться, также и о возможности препятствовать суду. Впрочем, суд вполне прогнозируемо встал на сторону гособвинения.
Михаил Абызов просил освободить из СИЗО хотя бы обвиняемых-женщин, но понимания у суда не нашел
Фото: Игорь Иванко, Коммерсантъ
Михаил Абызов просил освободить из СИЗО хотя бы обвиняемых-женщин, но понимания у суда не нашел
Фото: Игорь Иванко, Коммерсантъ
Решение вопроса о продлении сроков содержания под стражей Михаилу Абызову и его предполагаемым сообщникам растянулось на проходящем в Мосгорсуде выездном процессе Преображенского райсуда на два дня. На прошлой неделе, как рассказывал “Ъ”, было оглашено ходатайство представителей прокуратуры о продлении сроков до 10 ноября. А в понедельник настала очередь адвокатов, возражавших против его удовлетворения. Защита просила избрать любую другую меру пресечения, не связанную с содержанием в СИЗО. Шансов на смягчение, как признавались защитники, было немного, хотя недавно, как сообщал “Ъ”, перед ними мелькнул лучик надежды, когда кассационная инстанция изменила решение районного и городского судов, освободив под домашний арест обвиняемую Екатерину Заяц, которая в заключении практически потеряла зрение и перенесла пять операций по поводу отслоения сетчатки.
Выступавший в защиту господина Абызова адвокат Сергей Дрозда отметил, что гособвинители до сих пор не привели ни одного аргумента в подтверждение своих слов о возможности его подзащитного в случае изменения меры пресечения хотя бы на домашний арест скрыться, угрожать свидетелям или препятствовать рассмотрению дела судом. По сложившейся в судах практике зачастую прокуроры пытаются обосновать свои подозрения рапортами оперативников, которые осуществляют сопровождение уголовного дела. Однако в данном случае никакой бумаги от сотрудников ФСБ, которые по этому уголовному делу работали вместе со следователями СКР, не поступило.
Сам экс-министр попытался обратить внимание суда на то, что суд уже ознакомился с материалами дела и что для него должно быть очевидным, что все арестованные являются руководителями и работниками крупных энергетических компаний и вменяемые им в вину преступления относятся к сфере экономической деятельности. При этом, сказал экс-министр, и он, и другие фигуранты дела ранее не были судимы и характеризуются «исключительно положительно».
Надо отметить, что если решение своей собственной судьбы Михаил Абызов оставил на усмотрение суда, то отдельно он просил суд смягчить участь хотя бы женщин-подсудимых, напомнив о прецеденте с госпожой Заяц.
Подсудимый Николай Степанов, гендиректор группы «Ру-ком», в свою очередь, заявил, что обвиняемых содержат в СИЗО, где многие из них провели уже более трех лет только из-за их отказа дать признательные показания и готовности отстаивать до конца свое честное имя, и ему совершенно непонятно, как пребывание под домашним арестом, который контролируется ФСИН, может помешать судебному разбирательству. Господина Степанова поддержал его заместитель Максим Русаков, назвавший арест «самоцелью» стороны обвинения, напомнив: у него недавно скончалась жена, а дома остались 18-летний сын и престарелая мать, о которых некому позаботиться. Защита бизнесмена Сергея Ильичева, кроме прочего, обратила внимание суда на то, что ему была проведена серьезная операция в связи с тяжелым заболеванием, после которой ему необходима длительная реабилитация, что невозможно в условиях СИЗО. Сам же господин Ильичев напомнил, что он добровольно вернулся в Россию, узнав о возбуждении уголовного дела, чтобы дать объяснения, но оказался в камере. Там же очутился и Александр Пелипасов, также добровольно прилетевший к следователю из Новосибирска в Москву. Олег Серебрянников подчеркнул, что также знал о начале расследования, допрашивался как свидетель, не пытался скрыться, а в СИЗО попал спустя два года после возбуждения дела.
Предприниматели Руслан Власов, Оксана Роженкова и Яна Балан были взяты под стражу через полтора года, а до того неоднократно выезжали за границу, но каждый раз возвращались на родину, отмечали их адвокаты. При этом господин Власов уточнил, что явился на допрос, после которого был задержан, при этом понимая, что будет арестован, но все равно приехал. Понимал, по его словам, потому что ему неоднократно предлагали дать показания на Абызова, устраивающие следствие. Но он на это не пошел, так как «не считает возможным оклеветать человека».
Впрочем, на рассматривавшую дело тройку судей во главе с председательствующей Вероникой Сиратегян все эти доводы особого впечатления не произвели. И после недолгого пребывания в совещательной комнате ходатайство СКР суд полностью удовлетворил. Защитники считают, что такой исход во многом был предопределен огромным резонансом уголовного дела и тяжестью обвинений, хотя последнее обстоятельство, согласно разъяснениям Верховного суда, не может являться единственным основанием для ареста.
Напомним, что 12 подсудимых обвиняются по ч. 1, ч. 2, ч. 3 ст. 210 УК РФ (организация преступного сообщества или участие в нем), ч. 4 ст. 159 УК РФ (мошенничество в особо крупном размере), ч. 4 и ч. 8 ст. 204 УК РФ (коммерческий подкуп), ст. 289 УК РФ (незаконное участие в предпринимательской деятельности), а также п. «а», п. «б» ч. 4 ст. 174.1 УК РФ (легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных лицом в результате совершения им преступления).
При этом один из адвокатов Михаила Абызова Александр Аснис заявил “Ъ”, что в СМИ допускаются серьезные ошибки при освещении уголовного дела. По его словам, сообщалось, что его подзащитный с сообщниками похитил более 32 млрд бюджетных рублей.
«Это совершенно не так, поскольку Абызов не обвиняется в хищении чего-либо у государства. Абызов обвиняется в создании ОПС с целью хищения путем мошенничества вроде как у двух энергетических компаний СИБЭКО и РЭС, которые, как утверждает само следствие, принадлежали ему на 96%, 4 млрд руб.»,— сообщил господин Аснис, отметив, что, если верить обвинению, Михаил Абызов украл сам у себя. Кроме того, как уточнил защитник, СИБЭКО и РЭС не признаны по делу потерпевшими, а вместо этого таковыми названы только три миноритарных акционера — один ФГУП и два физических лица, обладавшие в общей сложности 0,034% акций этих акционерных обществ, потерявшие, по мнению СКР, 1,365 млн руб. Также, по словам адвоката, не ясно, кому причинен ущерб, что является обязательным признаком состава преступления.