Жители Беслана будут блокировать "Кавказ", пока президент Дзасохов не уйдет с поста
противостояниеВчера в Беслане продолжилась акция протеста местных жителей, требующих объективного расследования сентябрьского захвата городской школы, а также отставки президента Северной Осетии Александра Дзасохова (о начале митинга Ъ сообщал вчера). За тщетными попытками главы республики уговорить участников акции "образумиться" и разблокировать федеральную трассу "Кавказ" наблюдал корреспондент Ъ ЗАУР Ъ-ФАРНИЕВ.
Проехать в Беслан по трассе "Кавказ" сейчас практически невозможно. Пострадавшие во время теракта в школе жители города уже третий день блокируют дорогу у развилки, ведущей к аэропорту. Весь автотранспорт направляют в объезд, пробок нет, но водители вынуждены делать крюк километров в 20. Причем после того, как в четверг заместитель генпрокурора Владимир Колесников все-таки проехал к аэропорту кружным путем, бывшие заложники решили заблокировать и эту дорогу. Когда я подъезжал к месту пикета, машину остановил очень уставший на вид милиционер и попросил предъявить документы, после чего пожелал счастливого пути.
— Разгоните их уже,— сказал он на прощание безнадежным голосом.— Они чего-то требуют, а нас из-за этого напрягают.
Пообещав милиционеру разобраться, я поехал дальше и уже через 50 метров увидел большую палатку, перегородившую дорогу, и стоящих рядом с ней людей. Их было человек 150, но примерно половину собравшихся составляли милиционеры и сотрудники спецслужб.
— Мы здесь для того, чтобы он (президент Северной Осетии Александр Дзасохов.—Ъ) ушел,— сказала Сусанна Дудиева, потерявшая во время теракта сына.— Я поклялась, что буду продолжать бороться, пока наш народ не избавится от Дзасохова. Почему погибли наши дети, а не он? И какое он сейчас имеет право говорить нам, что было сделано все? Боевики нам все время говорили, что им нужны всего четверо (Александр Дзасохов, президент Ингушетии Мурат Зязиков, врач Леонид Рошаль и советник президента Асланбек Аслаханов.—Ъ) и если они придут, то детей отпустят...
— Нет, они еще хотели, чтобы вывели войска из Чечни,— перебивает ее Светлана Марзаева.— Они еще сказали, что отпустят детей, а взрослых заберут с собой.
Около меня собралась толпа. Люди наперебой кричали, что больше не хотят, чтобы им врали, что приезды прокурора Колесникова их только раздражают.
— Мы даже его из Беслана выпускать не хотели, но он все равно уехал,— сказал мужчина в черной дубленке.— Ну ничего, теперь мы сам аэропорт заблокируем, чтобы ни один самолет не смог взлететь.
До блокирования аэропорта, правда, еще не дошло, да и вряд ли дойдет. Людей не так много — только и хватает на то, чтобы "держать" участок федеральной трассы.
— Может быть, в выходные люди подтянутся,— надеется один из пикетчиков, Петр Ваниев.— Просто никто же не знает о том, что мы здесь стоим. Нигде об этом не говорят, по телевизору не показывают. Приезжают журналисты с камерами, снимают и уезжают, а потом молчание, как будто нас и нет. А в выходные люди сами об этом узнают и придут сюда.
Пока я был на месте пикета, там присутствовала и съемочная группа телеканала "Россия". Журналисты постоянно снимали, записывали интервью, но когда я спросил у них, собираются ли они показывать эти материалы, они улыбнулись и ответили, что "их дело только снимать, а дальше решит начальство". Как решило начальство, было известно уже в первый день акции, когда ни по одному федеральному каналу не было ни слова сказано о том, что происходит в Беслане.
Вчера утром к пикетчикам приехал Александр Дзасохов. Но разговора как такового не получилось. Президент Северной Осетии пытался призвать людей "к благоразумию", говорил, что своими действиями они "дестабилизируют обстановку". Но митингующие не желали слышать никаких доводов.
— За что погибли наши дети? — раздавались выкрики.— Кто нам ответит за вранье? Если ты президент республики, то должен отвечать за наши жизни, мы же тебя выбирали. Почему ингуши до сих пор сюда ездят и им никто слова не говорит?
— Я не держусь за власть, и в Москве это известно,— ответил президент.— Но этот вопрос (об отставке.—Ъ) должен решаться по закону. А подталкивать, торопить этот процесс, тем более действовать путем давления, нельзя.
Господин Дзасохов просто физически не успевал отвечать на все вопросы. Вконец расстроенный, он повернулся к женщине, которую, видимо, помнил еще с прошлогоднего митинга на площади Свободы во Владикавказе.
— Поверьте, если я все-таки стану свободным, я и без вас приду на могилу вашего сына и попрошу у него прощения, несмотря на то как вы ко мне относитесь. А теперь до свидания. Я уехал.
Сказав это, он развернулся и ушел к своей машине. Президентский кортеж направился во Владикавказ.
— Зачем надо было приезжать,— сказал один из пикетчиков.— Мы же не для того здесь встали, чтобы с ним встретиться. Нам нужно совершенно другое — чтобы он ушел в отставку. И он об этом прекрасно знает.
К вечеру пикетчиков стало меньше: кто-то поехал за дровами, кто-то ушел домой, чтобы немного поспать. Все готовились к тому, чтобы провести еще одну ночь под открытым небом.