Слепоглухонемое кино

премьера кино

На московские экраны выходит фильм Романа Балаяна "Ночь светла", снятый на русском языке, в основном с русскими актерами. Некоторые из них приехали в Киев, где на открывшемся фестивале "Молодiсть" этот же фильм показывают в "Украинской панораме". О феномене русско-украинского "космополитического" кино — АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ.

В лесопарке, на берегу дивного озера расположен интернат для слепых, глухих, слабослышащих, немых детей. Руководит заведением властная директриса, "синий чулок", способная временами превращаться в ранимую, сексуальную и, как выясняется, еще не старую женщину. На практику в интернат приезжает амбициозная аспирантка свободных нравов, она готовит диссертацию о проблемах общения подростков с дефектами. Хочет свести слепоглухонемую девушку со слепым парнем. В аспирантку влюбляется самый одаренный педагог. Он один умеет настраиваться на внутренний мир своих подопечных. Другой учитель безответно и комично влюблен в директрису. Двое молодых мужчин коротают вечера с пьющим завхозом. Отчаявшаяся мать привозит в интернат своего сына, который не понимает, что он не птица, и хочет летать.

В свое время Роман Балаян, режиссер с армянской кровью и киевской пропиской, довел до снайперской точности свой метафорический киноязык. "Полеты во сне и наяву" стали манифестом внутренней эмиграции и тихого диссидентства, за что отечественная интеллигенция, прежде всего русская, считает себя Балаяну навек обязанной. С тех пор много воды утекло, появились другие снайперы, другие кумиры. Последнее, чем напомнил о себе режиссер,— фильм с поэтическим названием "Две луны, три солнца" и с вполне публицистической темой, неожиданной для этого чрезвычайно изысканного автора. Певец застойных драм интеллигенции, ее сладких наркотических полетов, он вновь обращается к проблеме интеллигентской рефлексии. Но на сей раз не пустота существования (социальная либо экзистенциальная) ранит героя, а раздвоенность сознания полукровки, чей сводный брат-чеченец гибнет на кавказской войне от русской пули. Роману Балаяну, родившемуся в Карабахе, проблема голоса крови должна быть близка, но "Две луны, три солнца" совершенно не выглядел личным фильмом. Он скорее напоминал то заказное кино, которое возродилось в постперестроечной России, где заказчиком выступали уже не партия и государство, а продюсеры и частные кинокомпании. В предложенной ими как раз перед дефолтом 1998 года концепции кинематографа ценились профессионализм, политическая корректность и верность жанру (в данном случае — мелодрамы). Авторский голос, индивидуальная интонация оказывались в этой ситуации лишними, и деликатный Балаян их заметно приглушил.

Новая картина режиссера — полный контраст с предыдущей. Ее можно рассматривать как своего рода ремейк, соединяющий все ключевые мотивы авторского кино 60-70-х годов. Начиная с излюбленного для такого кинематографа места действия. Это могло быть дворянское гнездо, чеховская усадьба, сталинская дача, пионерлагерь, дом отдыха, дом престарелых. В таких фильмах всегда есть пространство для актеров. Ирина Купченко и Владимир Гостюхин в ролях директрисы и завхоза своим мастерством уравновешивают свежесть лиц и манер молодых актеров — Андрея Кузичева и Ольги Сутуловой. Оператор Богдан Вержбицкий умело следует генеральной линии, обозначенной его предшественниками. Не говоря о композиторе Вадиме Храпачеве — настоящем соавторе многих фильмов режиссера.

Видна в картине и тень украинского поэтического кино: ведь Роман Балаян — ученик Сергея Параджанова. В таких фильмах часто бывает расплывчата драматургия. Выстроенная при помощи Рустама Ибрагимбекова и опасным образом связанная с фобиями больных людей, с почти неизбежным в таких случаях морализаторством, эта драматургия все время балансирует на грани фола, едва ли не самопародии. Иногда и срываясь — как в сцене самоубийства одной из интернатских девочек.

Тем не менее фильм удерживается на плаву. И вовсе не благодаря "профессиональным статям", которые во всей красе, а порой и чрезмерно демонстрируют Купченко с Гостюхиным. Главный герой этого фильма — сам режиссер, как будто экранизирующий собственные грезы и воспоминания о старом кинематографе. Как в "Полетах во сне и наяву", раскачиваются качели. "Белеет парус одинокий..." — пронзительно звучит мелодия, которой Кира Муратова завершила "Долгие проводы". Да и название "Ночь светла" — парафраз к еще одному ретрофильму "Ночь коротка" Михаила Беликова, где тоже сплетались традиции русского и украинского кино. Фильм не стесняется ни сентиментальности, ни слез, ни повторов. Это почти дайджест того кино, которое осталось в прошлом веке, стало историей, классикой, почившим мамонтом. Роману Балаяну удалось на короткий миг оживить его.

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...