премьера кино
Сегодня в кинотеатре МДМ выходит в прокат "Любимец женщин" (Roger Dodger) — типичный образчик американского независимого малобюджетного кинематографа. Его характерный признак — неумолкающие разговоры, преимущественно о сексе, и ручная камера, показывающая преимущественно расфокусированные поверхности, которые умышленно заслоняют лица героев. Разглядеть их выражение попробовала ЛИДИЯ Ъ-МАСЛОВА.
Взамен перевода названия, обещающего в лучшем случае романтическую комедию, циничные представители прокатной компании выработали для внутреннего пользования вариант "Суходрочка", по понятным причинам мало подходящий для афиш. Однако суть происходящего на экране он передает точнее: "Любимец женщин" — крайне невротическая вещь, от которой смутно веет Вуди Алленом, видимо, из-за того, что действие разворачивается в Нью-Йорке. Правда, режиссерский дебют Дилана Кидда не так тонок, остроумен и беспощаден, как вудиалленовское самобичевание, и гораздо больше похож на "Секс в большом городе". Заглавный герой вызывает такую же жалость с оттенком брезгливости, как героини популярного телесериала, с виду бойкие, раскрепощенные, востребованные в личной и профессиональной жизни, однако окруженные аурой предклимактерической неврастении, уродующей их куда больше, чем экстерьерные изъяны.
Нью-йоркский актер Кэмпбелл Скотт был отмечен рядом призов за то, что в "Любимце женщин" продемонстрировал виртуозное умение совмещать со своей хорошенькой внешностью и ловко подвешенным языком полное отсутствие обаяния. Его 40-летнего героя Роджера с детства прозвали Dodger (Хитрец) за умение разводить людей. С таким даром из него должен был получиться блестящий копирайтер, исповедующий безотказный принцип: чтобы продать любое барахло, достаточно заставить человека почувствовать себя чем-то обделенным и поселить в нем уверенность, что только рекламируемый продукт может вернуть счастье. Эту методику герой экстраполирует и на отношения с женщинами, которых он с места в карьер обижает, расшифровывая их жалкие тайные мотивировки, и одновременно как бы предлагая себя в качестве утешительного приза.
В прологе Роджер является на коне, точнее, на своем любимом коньке: в дружеской компании фонтанирует остротами насчет клитора, который открыл Колумб, поначалу приняв его за Индию, и его любовница (она же начальница) в исполнении Изабеллы Росселлини с удовольствием подхватывает его шутки. Но уже в следующем эпизоде героя вышибает из седла внезапное и холодное официальное уведомление от босса о прекращении интимных отношений. Роджер не может поверить, ведет себя как инфантильный лузер и берет себя в руки только при появлении 16-летнего племянника из Огайо, приехавшего научиться от дяди куртуазным манерам. Тому ничего не остается, как привычно притворяться хладнокровным ловеласом и врать, что каждый вечер он приводит домой новую телку. После этого разыгрывается сюжет "яппи в поисках самки" в интеллигентных декорациях ночного Манхэттена, чья таинственность подчеркнута невнятными ракурсами, создающими для зрителя эффект подсматривания. Хотя подслушивание все-таки преобладает: "Любимец женщин" фильм не изобразительный, а разговорный, и оставляет такое же впечатление, как случайно залетевшие в уши интимные мужские разговоры, мало отличающиеся от женских и тоже инспирированные глянцевыми журналами с их концепцией перманентной войны полов.
Свой отрывистый, фрагментарный визуальный стиль режиссеру нравится называть "новым натурализмом", хотя новизну в нем разглядеть так же трудно, как в роджеровских донжуанских приемчиках манипулирования противоположным полом. Главный их недостаток не в том, что они пошлы, а в том, что малоэффективны. Роджер без устали работает языком, и им с племянником удается снять в ресторане двух тридцатилетних подружек, затащив их на лавочку в парк для волнующих разговоров о первом сексуальном опыте. Но как ни распускает хвост циничный копирайтер, проявившие вдруг недюжинную проницательность девицы больше всего пленяются тем, что племянник — девственник и без всяких понтов в этом признается, за что получает первый в своей жизни поцелуй взасос и трогательное напутствие: "Береги себя. Нам очень нужны такие мужики, как ты". Подтекст прозрачен: "Не превращайся в такого кокетливого козла, как твой дядя, представляющий подавляющее большинство мужчин".
В конце авторам не хватает жестокости намекнуть, насколько малы шансы осуществить пожелание девушек: когда племянник сидит в компании своих прыщавых дружков-онанистов, к нему подходит подосланная Роджером блондинка, желающая услышать "то, от чего у нее снесет крышу". И только мальчик открывает рот, как фильм обрывается стоп-кадром: остается невыясненным, принял ли доверчивый ребенок дядю-пижона за эталон. Или, наоборот, пообщавшись с неиспорченным человеком, сам герой хоть немного начал сомневаться, стоит ли так усердствовать, выдавая себя не за того, кто ты есть.