Событие недели — "Форель" (La Truite, 1982) великого режиссера-скитальца Джозефа Лоузи (19 апреля, РТР, 2.50 *****). В России Лоузи (1909-1984) почти неизвестен, а жаль: он, пожалуй, одна из ключевых фигур нового европейского кинематографа. Отпрыск богатого американского клана, он дебютировал в театре в 1930-х годах, работал с самим Брехтом, примыкал к коммунистам и даже совершил паломничество в сталинскую Москву. В конце 1940-х годов заявил о себе как о мастере нуара. Преследуемый комиссией по расследованию антиамериканской деятельности, бежал в середине 1950-х годов в Англию, где быстро приобрел статус живого европейского классика, а в 1971 году даже получил каннское золото за обманчиво традиционный викторианский фильм "Посредник" (The Go-between). "Форель" — нервный и неровный женский портрет, балансирующий на грани женоненавистничества и исполненный с пугающей виртуозностью: дорогого стоит хотя бы первый план, снятый в боулинге, снятый головокружительным, непрерывным движением камеры. Кроме того, в "Форели" сыграла одну из своих лучших ролей Изабель Юппер. Ее Фредерика провела детство и юность в горном департаменте Юра, разделывая на семейной ферме скользкую, трепещущую рыбу. И поклялась, что получит в жизни от мужчин все, что захочет, не отдавая им ничего. Сюжет фильма — жестокая, умело замаскированная "естественностью" и "непосредственностью" простолюдинки, доводящая людей до безумия и смерти игра, которую ведет Фредерика со всеми, кто попадается на ее пути. В конце она вроде бы одерживает победу, возглавляет в Японии компанию по обработке форели. Но ирония Лоузи очевидна: рыбная лавка, независимо от ее размеров,— вот судьба доморощенной авантюристки. По мизантропии с "Форелью" может сравниться лишь шедевр Чарли Чаплина "Месье Верду" (Monsieur Verdoux, 1947), первый фильм, в котором он скинул маску бродяжки Чарли (17 апреля, "Культура", 22.40 *****). Лучше бы он этого не делал: под маской оказалось лицо лощеного, холодного, ненавидящего мир, и прежде всего женщин, чудовища, к которому сам Чаплин испытывал несомненную нежность и солидарность. Выброшенный на улицу во времена великого экономического кризиса 1930-х годов парижский кассир Верду становится ради собственного выживания и спасения жены-инвалида серийным убийцей. Как и его прототип, пресловутый убийца-карлик Ландрю, он соблазняет и убивает богатых кумушек, не вызывающих у зрителя никакого сочувствия. Есть здесь и фирменные чаплинские гэги, но они страшны, поскольку неизменно завершаются изощренным убийством. В финале приговоренный к смерти Верду произносит гневную речь, обличая мир, в котором убийство миллионов — доблесть, а убийство шести жалких бабенок — преступление. Вообще, на телеэкране господствуют фильмы в жанре "женского портрета". "За что мне это..." (Que he hecho yo para merecer esto? 1984) — один из ранних фильмов Педро Альмодовара, еще не звезды мировой режиссуры, а отвязанного иберийского хулигана (16 апреля, ТВЦ, 0.45 ****). Фильм вызывает ощущение, что кто-то насмотрелся, приняв изрядную дозу "кислоты", итальянского неореализма и в меру сил пересказывает его коллизии. Несчастная уборщица Глориа, живущая в тесноте и обиде в уродливом спальном квартале, постоянно принимает амфетамины. Ее муж-таксист никак не может забыть любовь своей жизни, немецкую певицу Ингрид Мюллер, шофером у которой он некогда работал. Впрочем, не только шофером: Антонио так мастерски подделывает любой почерк, что написал для Ингрид множество писем, якобы адресованных ей Гитлером. Их 12-летний сын спит с отцами своих одноклассников, его старший брат продает героин, чтобы купить ферму и заняться сельским хозяйством. Соседка больна манией чистоты, а ее дочь обладает сверхъестественными способностями, которые использует, чтобы разрушать все, на что падает ее глаз. Одним словом, Альмодовар невозмутимо населяет реалистический, "чернушный" мир самыми невероятными созданиями и делает вид, что так и должно быть. "Джульетту и духи" (Giuiletta degli spiriti, 1965) Федерико Феллини критики называли женской версией "8 1/2" (1962) (20 апреля, "Культура", 21.40 ***). Внутренний мир потерявшей опору в жизни богатой женщины Феллини живописует в своем первом цветном фильме как балет масок, влекущих, но чаще чудовищных. Чистый поток режиссерского сознания, почти что фиксация болезненных эротических снов самого Феллини. Пытается понять женщину и Микеланджело Антониони в "Идентификации женщины" (Identificazione di una donna, 1982), последнем фильме, поставленном режиссером перед тем, как болезнь обрекла его на десятилетнее молчание и неподвижность (21 апреля, "Культура", 21.55 **). Брошенный женой режиссер пытается найти исполнительницу главной роли в своем новом фильме, а заодно и новую спутницу жизни. Вывод пессимистичен и банален: умом женщину не понять, да и в мужчинах она не особенно нуждается. Столь же, увы, банален и визуальный ряд: Антониони словно пытается дать выжимку, формулу своего авторского стиля, сложившегося в конце 1950-х годов, однако она оказывается безнадежно устаревшей. Необходимо отметить, кроме того, продолжение ретроспективы Чаплина на "Культуре". В блестящей "Золотой лихорадке" (The Gold Rush, 1925) Чарли отправляется на Аляску, где его чуть не съест ошалевший от голода колосс-напарник (18 апреля, "Культура", 11.05 *****). В чрезмерно сентиментальных "Огнях большого города" (City Lights, 1931) влюбляется в слепую цветочницу (18 апреля, "Культура", 11.05 ***). В "Огнях рампы" (Limelight, 1952) примеряет на себя маску старого клоуна (17 апреля, "Культура", 11.05 **). А в "Короле в Нью-Йорке" (A King in New-York, 1957) высказывает отторгнувшим его США все, что он о них думает, притворившись низвергнутым монархом, попавшим в циничное общество потребления (16 апреля, "Культура", 22.05 ***).
Телекино
Событие недели — "Форель" (La Truite, 1982) великого режиссера-скиталь
Событие недели — "Форель" (La Truite, 1982) великого режиссера-скитальца Джозефа Лоузи (19 апреля, РТР, 2.50 *****). В России Лоузи (1909-1984) почти неизвестен, а жаль: он, пожалуй, одна из ключевых фигур нового европейского кинематографа. Отпрыск богатого американского клана, он дебютировал в театре в 1930-х годах, работал с самим Брехтом, примыкал к коммунистам и даже совершил паломничество в сталинскую Москву. В конце 1940-х годов заявил о себе как о мастере нуара. Преследуемый комиссией по расследованию антиамериканской деятельности, бежал в середине 1950-х годов в Англию, где быстро приобрел статус живого европейского классика, а в 1971 году даже получил каннское золото за обманчиво традиционный викторианский фильм "Посредник" (The Go-between). "Форель" — нервный и неровный женский портрет, балансирующий на грани женоненавистничества и исполненный с пугающей виртуозностью: дорогого стоит хотя бы первый план, снятый в боулинге, снятый головокружительным, непрерывным движением камеры. Кроме того, в "Форели" сыграла одну из своих лучших ролей Изабель Юппер. Ее Фредерика провела детство и юность в горном департаменте Юра, разделывая на семейной ферме скользкую, трепещущую рыбу. И поклялась, что получит в жизни от мужчин все, что захочет, не отдавая им ничего. Сюжет фильма — жестокая, умело замаскированная "естественностью" и "непосредственностью" простолюдинки, доводящая людей до безумия и смерти игра, которую ведет Фредерика со всеми, кто попадается на ее пути. В конце она вроде бы одерживает победу, возглавляет в Японии компанию по обработке форели. Но ирония Лоузи очевидна: рыбная лавка, независимо от ее размеров,— вот судьба доморощенной авантюристки. По мизантропии с "Форелью" может сравниться лишь шедевр Чарли Чаплина "Месье Верду" (Monsieur Verdoux, 1947), первый фильм, в котором он скинул маску бродяжки Чарли (17 апреля, "Культура", 22.40 *****). Лучше бы он этого не делал: под маской оказалось лицо лощеного, холодного, ненавидящего мир, и прежде всего женщин, чудовища, к которому сам Чаплин испытывал несомненную нежность и солидарность. Выброшенный на улицу во времена великого экономического кризиса 1930-х годов парижский кассир Верду становится ради собственного выживания и спасения жены-инвалида серийным убийцей. Как и его прототип, пресловутый убийца-карлик Ландрю, он соблазняет и убивает богатых кумушек, не вызывающих у зрителя никакого сочувствия. Есть здесь и фирменные чаплинские гэги, но они страшны, поскольку неизменно завершаются изощренным убийством. В финале приговоренный к смерти Верду произносит гневную речь, обличая мир, в котором убийство миллионов — доблесть, а убийство шести жалких бабенок — преступление. Вообще, на телеэкране господствуют фильмы в жанре "женского портрета". "За что мне это..." (Que he hecho yo para merecer esto? 1984) — один из ранних фильмов Педро Альмодовара, еще не звезды мировой режиссуры, а отвязанного иберийского хулигана (16 апреля, ТВЦ, 0.45 ****). Фильм вызывает ощущение, что кто-то насмотрелся, приняв изрядную дозу "кислоты", итальянского неореализма и в меру сил пересказывает его коллизии. Несчастная уборщица Глориа, живущая в тесноте и обиде в уродливом спальном квартале, постоянно принимает амфетамины. Ее муж-таксист никак не может забыть любовь своей жизни, немецкую певицу Ингрид Мюллер, шофером у которой он некогда работал. Впрочем, не только шофером: Антонио так мастерски подделывает любой почерк, что написал для Ингрид множество писем, якобы адресованных ей Гитлером. Их 12-летний сын спит с отцами своих одноклассников, его старший брат продает героин, чтобы купить ферму и заняться сельским хозяйством. Соседка больна манией чистоты, а ее дочь обладает сверхъестественными способностями, которые использует, чтобы разрушать все, на что падает ее глаз. Одним словом, Альмодовар невозмутимо населяет реалистический, "чернушный" мир самыми невероятными созданиями и делает вид, что так и должно быть. "Джульетту и духи" (Giuiletta degli spiriti, 1965) Федерико Феллини критики называли женской версией "8 1/2" (1962) (20 апреля, "Культура", 21.40 ***). Внутренний мир потерявшей опору в жизни богатой женщины Феллини живописует в своем первом цветном фильме как балет масок, влекущих, но чаще чудовищных. Чистый поток режиссерского сознания, почти что фиксация болезненных эротических снов самого Феллини. Пытается понять женщину и Микеланджело Антониони в "Идентификации женщины" (Identificazione di una donna, 1982), последнем фильме, поставленном режиссером перед тем, как болезнь обрекла его на десятилетнее молчание и неподвижность (21 апреля, "Культура", 21.55 **). Брошенный женой режиссер пытается найти исполнительницу главной роли в своем новом фильме, а заодно и новую спутницу жизни. Вывод пессимистичен и банален: умом женщину не понять, да и в мужчинах она не особенно нуждается. Столь же, увы, банален и визуальный ряд: Антониони словно пытается дать выжимку, формулу своего авторского стиля, сложившегося в конце 1950-х годов, однако она оказывается безнадежно устаревшей. Необходимо отметить, кроме того, продолжение ретроспективы Чаплина на "Культуре". В блестящей "Золотой лихорадке" (The Gold Rush, 1925) Чарли отправляется на Аляску, где его чуть не съест ошалевший от голода колосс-напарник (18 апреля, "Культура", 11.05 *****). В чрезмерно сентиментальных "Огнях большого города" (City Lights, 1931) влюбляется в слепую цветочницу (18 апреля, "Культура", 11.05 ***). В "Огнях рампы" (Limelight, 1952) примеряет на себя маску старого клоуна (17 апреля, "Культура", 11.05 **). А в "Короле в Нью-Йорке" (A King in New-York, 1957) высказывает отторгнувшим его США все, что он о них думает, притворившись низвергнутым монархом, попавшим в циничное общество потребления (16 апреля, "Культура", 22.05 ***).