премьера кино
Вчера в 17.00 Россия влилась в дружные ряды множества стран, одновременно, час в час, выпустивших на свои экраны последнюю часть знаменитой кинотрилогии братьев Вачовски — "Матрица: Революция". На одном из первых показов в кинотеатре "Ударник" побывала ЛИДИЯ МАСЛОВА.
Прокатчики наши, конечно, не могли упустить случай обыграть в переводе названия близящуюся очередную годовщину ВОСР, хотя на самом деле ничего революционного в оригинальном названии — The Matrix Revolutions — нет. Судя по происходящему на экране, revolutions следует понимать в самом буквальном смысле — как круговращение, кругооборот матрицы. Если уже с этих слов вы начали ничего не понимать, то тут я помочь не могу, потому что в случае с "Матрицей", как и с Великой Октябрьской социалистической революцией, надо объяснять "с семнадцатого года", с самой первой серии. А поскольку с тех пор утекло много воды, денег и пленки, то и сами матричные персонажи уже с трудом ориентируются в окружающей действительности — это нетрудно заметить по их характерной манере речи, которая состоит в основном из вопросительных предложений. Утвердительные реплики авторам диалогов окончательно опротивели, и снисходят они до них лишь в крайних случаях, предпочитая в упор расстреливать зрителя-слушателя целыми обоймами такого рода: "Кто, он? Какую дорогу? Где, в матрице? Кого, Нео? Вы в курсе, что с ним случилось?" Надо отдать должное братьям Вачовски, довольно быстро можно догадаться, что именно случилось в третьей серии с главным героем по кличке Нео (Киану Ривз). Он оказался заперт между этим миром и миром машин на станции подземки, выложенной белым кафелем. Нео бы и рад скакнуть в один из проходящих мимо поездов и отправиться в мир машин с мирными переговорами, но нечесаный кривозубый мужчина, известный как Проводник, грубо швыряет героя о кафельную плитку, не забыв вставить очередную вопросительную реплику: "А ты кто такой?"
Пока Нео парится в метрополитене, его друзья, известные как Тринити (Кэри-Энн Мосс) и Морфеус (Лоуренс Фишберн), посещают дискотеку и встречаются там с мужчиной в красной рубашке, которого они называют Француз. Рядом с Французом сидит Моника Белуччи, верхняя часть туловища которой затянута в красный латекс, и для красоты учащенно дышит. Если во второй серии "Матрица: Перезагрузка" авторы заставили Белуччи целоваться с Ривзом, то теперь они не сумели найти ей никакого практического применения. Краснорубашечный Француз держится вызывающе и требует в обмен на Нео принести ему глаза пифии, но немного покувыркавшись и постреляв, Тринити и Морфеус разруливают ситуацию и забирают Нео из метро без всяких глаз. Пифия тем временем безмятежно месит тесто с какой-то маленькой девочкой, поучая: "Печенье хочет любви, как и все остальное".
Тут настает черед пифии выслушивать от Нео череду вопросов, на которые она дает совершенно оскорбительные ответы, не вызывающие ничего, кроме новых вопросов: "Зачем, куда все идет и где конец? — Надо сделать выбор.— Какой выбор?" "Откуда происходит сила? — Из источника". "Чего вы добиваетесь? — Того же, чего и ты". "Если есть ответ, то в одном месте.— В каком?" "Кто же он? — Он — это ты. Твой антипод". Возникает антипод — размножающийся делением агент Смит, вставляющий свою пару наводящих тень на плетень вопросов, но главный его выход отложен на финал как один из самых лакомых кусков. До этого Нео еще надо выяснить отношения со своей любимой девушкой Тринити, и их разговоры вызывают наибольшее зрительское веселье: "Знаешь, что изменилось за эти шесть часов? — Я знаю. Ничего". "Тринити! — Я тут.— Где? — Здесь!" "Ты не можешь умереть! — Что же делать?" (Смех, оживление в зале.)
Избавившись от павшей в бою подруги, Нео залезает на броневик и начинает агитировать матрицу за мир. Матрица на удивление быстро соглашается. После этого только остается под внезапно зарядившим дождем свалить агента Смита замедленным мощным хуком справа. На прощанье Смит успевает спросить: "Что я сейчас сказал?" Но ответить ему уже никто не успевает, потому что и все клоны Смита, и Нео распадаются на мелкие кусочки под влиянием солнечного света, символизирующего зарю коммунизма. Из финального разговора пифии с девочкой недвусмысленно вытекает, что Нео будет доволен и вообще дело его живет и побеждает. Так что напрасно коммунисты грозятся устроить акции протеста против "Матрицы", с легкой руки наших прокатчиков профанирующей идею революции,— на самом деле учение братьев Вачовски о матрице имеет много общего с марксизмом-ленинизмом. Оно так же трудно для понимания и требует безоговорочной веры и так же всесильно, потому что верно — на нем основан верный способ заставить людей три раза заплатить за одно и то же.