Ток без притока
Почему завал на Бурее надо ликвидировать как можно быстрее
Военные намерены уже к 20 февраля пробить взрывами протоку в завале, в декабре 2018 года перегородившем Бурейское водохранилище. Это нужно сделать до апреля, пока не пришлось останавливать Бурейскую ГЭС из-за нехватки воды и эвакуировать села Чекунда и Эльга, находящиеся под угрозой затопления во время паводка. Пока снижение выработки ГЭС могут замещать и ТЭС Дальнего Востока: энергоснабжение потребителей не прервется, но сама электроэнергия станет дороже из-за затрат на уголь. Для покрытия этих убытков, возможно, придется повысить дальневосточные энергосубсидии, собираемые с оптового энергорынка в других регионах.
Фото: Андрей Александрович / РИА Новости
Завал на Бурейском водохранилище образовался в начале декабря 2018 года, но из-за малонаселенности района (ближайшее село Чекунда в 73 км от оползня) об этом стало известно только к концу месяца (см. также интервью Алексея Махинова о причинах катастрофы). Завал произошел выше Бурейской ГЭС, разделив водохранилище и ограничив приток воды. Отсеченный участок водохранилища — 28% от его полезного объема (5,39 куб. км).
Это поставило под угрозу работу ГЭС в обычном режиме. Средний приток в Бурейское водохранилище с 1 января составил 14 кубометров в секунду, но это в целом характерно для зимы. В Амурском бассейновом водном управлении (БВУ) ожидают, что в феврале-марте приток составит 10–20 кубометров в секунду, резко расти он начнет со второй декады апреля (до 100 кубометров в секунду), а к концу месяца достигнет 1 тыс. кубометров в секунду. Основной паводковый приток ожидается в мае.
Пока Бурейская ГЭС продолжает работать на накопленной за предыдущий год воде, и в «РусГидро» и Минэнерго говорили, что запаса хватит до апреля. Но Амурское БВУ уже несколько раз уменьшало расход воды через Бурейский гидроузел: с середины декабря он снизился с 820 до 550 кубометров в секунду.
Экс-директор по технической политике «РусГидро» Расим Хазиахметов говорит, что сток Буреи все равно будет сохраняться как выше, так и ниже оползня, поэтому ГЭС «будет работать на боковом притоке с какой-то нагрузкой». Но перепад уровней воды выше и ниже оползня будет расти, образуя новое водохранилище (подпрудное озеро): «А потом начнется перелив, восстановится естественный приток к створу ГЭС. Недовыработка станции будет равна разнице между выработкой на естественном притоке и выработкой на притоке с заполнением верхнего водохранилища».
Дальний Восток уходит в уголь
Бурейская ГЭС — самая мощная электростанция ДФО (2 ГВт), в январе ее нагрузка достигала 900 МВт, но среднечасовой показатель — 500 МВт против 800 МВт в том же месяце 2018 года. По данным «Системного оператора» (СО), гидрогенерация обеспечивает 38,5% потребления в Объединенной энергосистеме (ОЭС) Востока, 17% приходится на Бурейскую ГЭС. Завал на Бурее уже начал менять энергобаланс в ДФО: за 28 дней января выработка Бурейской ГЭС снизилась на 37,8%, до 339,2 млн кВт•ч, в сравнении с прошлым годом. По данным Минэнерго, с середины декабря среднесуточная выработка ГЭС упала на 8 млн кВт•ч.
Часть нагрузки вынуждена замещать более дорогая тепловая генерация — ТЭС в ДФО дополнительно загружаются на 3,1 млн кВт•ч в сутки, снижение выработки замещает и Зейская ГЭС, ее нагрузка выросла на 1 млн кВт•ч в сутки, сообщили “Ъ” в Минэнерго. При этом зимой спрос высок: потребление в декабре 2018 года составило 5,1 млрд кВт•ч, на 40% больше, чем в июне.
Но аналитики не видят особых рисков для надежности ОЭС Востока даже в экстремальном случае остановки Бурейской ГЭС, поскольку ее выработка «без особых сложностей» может быть замещена ТЭС Дальневосточной генерирующей компании (ДГК, входит в «РусГидро»). По расчетам Владимира Скляра из «ВТБ Капитала», коэффициент использования установленной мощности (КИУМ) ДГК при таком сценарии может вырасти с 48% до 59%: «Вполне приемлемый уровень, несмотря на изношенность ТЭС» (о ситуации в ОЭС Востока см. также колонку Алексея Жихарева).
В Минэнерго и «РусГидро» говорят, что энергоснабжение идет в штатном режиме, рисков нарушения нет. Беспокойства не выразил и зампред правительства Хабаровского края по вопросам ТЭКа и ЖКХ Анатолий Литвинчук, отметивший, что даже полная остановка Бурейской ГЭС не создаст региону проблем. Потребности хозяйственного комплекса, социальной сферы и населения края в электроэнергии обеспечиваются ТЭС ДГК, говорит он, поясняя, что их мощность превышает 2,2 ГВт, чего будет достаточно и при худшем сценарии.
Цена обвала
Но встает вопрос стоимости такого замещения — энергия ТЭС дороже из-за потребности в угле. При замещении 20% выработки Бурейской ГЭС потребители должны будут заплатить дополнительно до 2,9 млрд руб., при полном замещении — около 10,9 млрд руб. в год, оценивает господин Скляр. На Дальнем Востоке конечные энергоцены в изолированных районах субсидируются за счет потребителей оптового энергорынка других регионов РФ. Логично предположить, что новая переплата будет включена правительством в размер ежегодной субсидии, составляющей в 2019 году 32 млрд руб., полагает аналитик.
Ольга Демина из Института экономических исследований (ИЭИ) ДВО РАН также ожидает, что рост нагрузки на ТЭС повысит стоимость выработки электроэнергии. При полной остановке Бурейской ГЭС и замещении выработки, соответствующей загрузке на уровне ее проектной мощности, дополнительно потребуется 5,2 млн тонн топлива в год, на что требуется 4,7 млрд руб., посчитала она. Эксперт полагает, что в ОЭС Востока хватит генерации, чтобы закрыть спрос: в 2017 году мощность использовалась в среднем на 45%. Владимир Скляр добавляет, что многое зависит от того, сможет ли Зейская ГЭС поддерживать дополнительную выработку: «Гидроэнергетика — нерегулируемая мощность на длинном горизонте и сильнее зависит от водности, чем от решений производить больше или меньше». Также, по его словам, непонятно будущее платы за мощность Бурейской ГЭС (постоянные ежемесячные выплаты, призванные компенсировать готовность генерации к работе): «Должна ли станция продолжать получать эту плату, если оборудование находится в готовности, а остановка вызвана природными факторами?»
Кроме того, существенная доля выработки ГЭС из ОЭС Востока экспортируется «Интер РАО» в Китай (3,3 млрд кВт•ч в 2017 году). В компании “Ъ” сообщили, что ситуация с Бурейской ГЭС не сказалась на контрактах, экспорт не снижался. «Мы находимся в постоянном контакте с "РусГидро" и не ожидаем каких-либо отклонений от плановых поставок электроэнергии»,— отметили в «Интер РАО».
Взрывать до победного конца
По поручению президента к расчистке завалов на Бурее было подключено Минобороны. Военные приступили к работе в середине января, причем, говорит источник “Ъ” в правительстве, они были не против участия: «это хорошая тема для пиара». В Минобороны рассказывают, что первый взрыв был уже 22 января, он позволил снять первый пласт обвала на глубину 3,5 м. В ходе еще трех подрывов глубина протоки составила 17 м от уровня завала, длина — 145 м, ширина — около 35 м. В работах задействованы порядка 540 человек, 46 единиц техники, шесть вертолетов и беспилотный аппарат «Орлан-10» (фиксирует изменения обстановки с воздуха).
По словам источников “Ъ” в Минобороны, задачу по пуску первой протоки до 1 февраля и второй до 20 февраля «никто не снимал». Проведенные за несколько недель геологические изыскания показали, что для расчистки военные должны задействовать до 300 тонн взрывчатки. Причем ее необходимо закладывать вглубь пласта: грунт слежался и пытаться пробить его путем сброса боеприпасов неэффективно, говорит один из собеседников “Ъ”. Инженерные подразделения следуют плану, работа будет выполнена и Владимиру Путину направят соответствующий доклад, заверил он. Затраты на операцию не раскрываются, но военные отмечают, что они сравнимы по размерам с расходами на локальные учения инженерных войск Восточного военного округа.
30 января, сообщили “Ъ” в Минобороны, вертолеты Ми-26 доставили еще около 50 тонн боеприпасов и 20 тонн другого имущества в полевой лагерь на Бурее. В ведомстве уточнили, что взрывчатые вещества подвозятся к месту подрыва на «КамАЗах» и «Уралах», а в труднодоступные места разлома — снегоходами.
Глава Верхнебуреинского муниципального района Алексей Маслов считает, что альтернативы взрывным работам для ликвидации затора нет: «Там кругом лед, техника туда не пойдет, это опасно». При этом, считает он, четкого сценария ликвидации затора на самом деле нет.
Эксперты говорят и о технических рисках для Бурейского гидроузла в случае задержек с созданием прорана. Как отмечено в протоколе заседания от 23 января межведомственной рабочей группы по регулированию режима водохранилищ ДФО, формальных требований к скорости наполнения Бурейского водохранилища нет, но, если перемычку ликвидировать при большом перепаде уровней воды, оно будет наполняться очень быстро, что является «неблагоприятным воздействием на сооружения гидроузла». Перед паводком также будет сложно срабатывать водохранилище до мертвого объема (минимальный уровень воды — 236 м). Рабочую группу обеспокоила и возможная необходимость использовать для слива излишков воды при отрицательных температурах водосбросную плотину расположенной ниже по течению Нижне-Бурейской ГЭС.
Прощание с Чекундой
По заключению представителей ДВО РАН, даже при создании прорана при паводках неизбежно произойдет подпор и подъем воды с ежегодным затоплением Чекунды, сообщил “Ъ” Анатолий Литвинчук. Результаты многолетних наблюдений показывают, что паводкоопасный период здесь наступает в третьей декаде апреля, неоднократно были случаи подтопления низких мест Чекунды и раньше, еще до образования затора. При катастрофических паводках на Бурее с учетом подпора возможно затопление наиболее низких участков автодороги в районе станции Эльга и опор ЛЭП, а также подъем уровня грунтовых вод на обширной территории. Правительство края и органы местного самоуправления принимают все меры по минимизации возможного ущерба в результате чрезвычайной ситуации, отметил чиновник.
При этом чиновники не исключают, что быстро ликвидировать перемычку на Бурее не удастся. Анатолий Литвинчук заверил, что в случае необходимости власти изыщут средства на переселение Чекунды и Эльги. Однако, по его словам, по итогам научной экспедиции нет данных о возможности затопления Эльги. «В Чекунде зарегистрировано 232 человека,— говорит чиновник.— Расчетные затраты на расселение и строительство нового жилья в Верхнебуреинском муниципальном районе составляют более 300 млн руб.».
Алексей Маслов сообщил “Ъ”, что Верхнебуреинский район также прорабатывает вопрос о расселении жителей Чекунды и Эльги: «Возможности их переселения есть. Один из вариантов — выдача людям сертификатов, с помощью которых они смогут приобрести или построить жилье. Есть и другие механизмы обеспечения жильем. Сейчас мы готовим документы, чтобы не нарушать закон и поступить по справедливости».