По случаю открытия в «Неглинной галерее» флагманского бутика итальянской марки женской одежды Elena Miro в Москву прилетел CEO Miroglio Fashion Ханс Хёгштет, куда входит бренд Elena Miro. Сообщается, что до 2022 года дистрибутор «Джамилько» откроет десять монобрендов марки в России и странах СНГ. На фоне роста популярности бодипозитива это хорошие новости. Дизайнеры бренда Elena Miro специализируются на создании модной одежды сегмента curvy, ярких цветов и современного дизайна, которая не прячет фигуру, а выгодно подчеркивает формы.
Фото: Архив пресс-службы
— Стали ли мы легче относиться к собственному несовершенству?
— Я думаю, что мы живем в чудесное время. Фэшн всегда был уделом избранных, а прорыв последнего времени состоит в том, что все стало более демократичным. Louis Vuitton и Gucci создают рекламные кампании с людьми разного возраста и национальности. Свобода в моде — это прекрасно. Но я бы хотел, чтобы мы также никогда не забывали, ради чего мы всем этим занимаемся. Главное — красота.
Мы всегда делали одежду разного размера и для всех женщин: молодых и постарше, стройных и с формами. Мы верим, что у каждой женщины есть право считаться красивой.
Однако для меня это абсолютно не значит, что нужно обязательно принадлежать к европейскому размеру одежды 36, чтобы считаться красивым. Того же мнения придерживаются и в нашей компании. Наша «религия» становится все более распространенной: мы встречаем на подиумах в Париже и Милане совсем разных моделей. А особенно четко это видно, конечно же, в Америке.
— Эти перемены, конечно, радуют. Но когда, как вы думаете, движение в эту сторону началось? Бренд Elena Miro был запущен 30 лет назад, во времена идеальных супермоделей. Тогда даже знаменитый фотограф Питер Линдберг боролся с ретушью, а не с культом юности и худобы.
— Тогда на рынке был огромный пробел в определенном сегменте: полные женщины были вынуждены прятать свое тело, так как не было модной и красивой одежды для них. Поэтому мы создали конструкторский отдел, который изучал строение женского тела в разном весе и придумывал, как создать максимально комфортные модели для таких женщин. С этого и началась история Elena Miro. Нам просто захотелось жить иначе и играть по-другому.
— Меня поразила цитата из одной вашей рекламной кампании: «Сегодня мы бы назвали Софи Лорен и Джину Лолобриджиду оверсайз». Как вы думаете, почему мода на худобу, особенно характерная для 1990-х и 2000-х, вообще прижилась? Например, в Италии, где женское тело всегда было объектом восхищения искусства: от художников Возрождения до режиссеров неореализма.
— Мода тех лет изначально делала сильный акцент на эстетику, а глобальным трендом этой эстетики были очень худые модели. Фэшн по своему определению всегда был эксклюзивен. Магазин Prada создает дистанцию между своим дизайном и покупателем, рисует дивный мир, попасть в который ты можешь, только если у тебя есть деньги. А мы стали играть наоборот: поставили в центр вселенной человека. Наша главная задача — подобрать удобный крой.
Большие бренды не рассчитывают, как меняется форма одежды с увеличением размера, и просто добавляют по два сантиметра к лекалам. Но мы всегда строим трехмерные выкройки, потому что для 52-го размера нужно собирать всю модель заново. Фактически мы создаем пять разных платьев в разных размерах вместо одного — просто они могут выглядеть очень похоже. И вот причина, почему бренды масс-маркета вроде Zara этим не занимаются: это просто очень дорого, и они не умеют это делать. Приведу небольшой пример: брюки в этом смысле очень показательны. Они обязательно должны быть сшиты из эластичной ткани, а пояс должен тянуться, чтобы адаптироваться к фигуре, но не слишком сильно, и в идеале спереди быть из более плотной ткани, чтобы адаптироваться к силуэту.
В Elena Miro хотели, чтобы полные женщины открыли для себя моду. Ведь обычно они носят только черный цвет и определенный фасон одежды, который прячет их сексуальность.
Наши менеджеры в магазине всегда стараются предложить женщинам такие модели, которые раньше они, возможно, даже боялись примерить. Настоящее волшебство видеть, как женщина смотрит на новую себя в зеркале и кажется намного смелее и увереннее в себе.
— Современную моду ругают за слишком быструю смену тенденций. Модные дома выпускают несколько коллекций в год: к праздникам, к отпуску, на случай, о масс-маркете, который обновляет ассортимент магазинов каждую неделю, можно и не говорить. Как обстоят дела в мире моды в вашем сегменте — она меняется медленнее?
— Любой предмет одежды можно разделить на три составляющие: форму, материал и цвет. В смысле формы curvy-мода более стабильна, но что касается цветов, принтов и материалов мы стараемся, чтобы она следовала трендам.
— Готовы ли вы, например, пойти навстречу уличной моде, которая активно влияет на все модные дома вплоть до Louis Vuitton?
— Мы можем, но только в своем духе. Риск потерять нашу идентичность слишком велик. Мы стараемся не забывать о собственном стиле, но, конечно, стараемся и обращать внимание на главные тренды, пусть и не слишком сильно. Все-таки остромодные истории — это не совсем про нас.
— У вас была кампания с участием женщин, которым было 46 лет. Что вы думаете о тренде на возрастных моделей?
— Для меня есть только одно преступление: быть старым изнутри. Я думаю, что сегодня мы живем в мире без возраста и размера, где вы сами решаете, какими хотите быть и как хотите чувствовать себя. А мы, в свою очередь, стараемся вдохновлять женщину каждого возраста на то, чтобы она жила полной жизнью.
— Как я понимаю, это тоже непростая задача: формы тела и фигура меняются с годами...
— Интересно, что сегодня мы можем увидеть 50-летнюю женщину, которая одевается более модно и изобретательно, чем она же в свои 35.
— Тут все просто: она застала расцвет концептуальной моды в 1990-е, разве нет?
— Есть много причин, и одна из революционных состоит в том, что общество согласилось с тем, что нет ничего интереснее, чем увидеть 60-летнюю женщину, одетую смело и остромодно. Gucci проделали огромную работу и просто снесли все барьеры, связанные с возрастом. Им позируют 75-летние — вы раньше видели что-нибудь подобное? Меняется то, как мы покупаем вещи. У продукта сегодня совсем другой жизненный цикл: мы покупаем так много, как никогда раньше. И на рынке можно найти любой товар и за любую цену. Вопрос в том, какая ценность заложена в этом продукте — имя дизайнера или ценность сама по себе? Мы много занимаемся исследованием форм и материалов, благодаря чему и выигрываем на рынке. Такой классический итальянский подход к дизайну и ручной работе.
— Много ли у вас самого одежды в гардеробе?
— Слишком много. Самое забавное, что мне больше нравится выбирать одежду женщинам, в отличие от большинства мужчин, которых беспокоит, что их жены слишком много времени тратят на шопинг. Я приношу своей жене огромное количество платьев в примерочную. Мне вообще очень повезло с работой — я обожаю моду, тех, кто ее создает, тех, кто ее покупает, и сами вещи, конечно.
— Как вы готовились к выходу на русский рынок? Изучали особенности российских женщин?
— Мы представляем свой полный размерный и модельный ряд, но на ваш вопрос — а вы имели полное право его задать, потому что формы тела отличаются от страны к стране,— я отвечу, что специальных продуктов для русских женщин у нас пока нет.