Доля фиксированной части зарплаты у российских сотрудников меньше, чем в европейских странах, и последние пять лет она снижается, полагают исследователи ВШЭ. Сейчас меньшая доля фиксированной зарплаты характерна скорее для компаний с большим количеством работников (77,5), чем с меньшим (около 80%), а также больше для государственных предприятий (78,4%), чем для иностранных компаний (84,7%). В то же время ни финансовое положение фирмы, ни наличие в ней профсоюза не оказывают влияния на структуру зарплат работников.
Фото: Константин Кокошкин, Коммерсантъ / купить фото
За последние несколько лет фиксированная часть зарплаты российских сотрудников сократилась в среднем на 10 процентных пунктов. Такие данные приводят в своем исследовании «Структура зарплат в российской экономике: что говорят данные предприятий» экономисты Высшей школы экономики (ВШЭ) Сергей Рощин, Елена Сидорова и Сергей Солнцев. Эмпирической базой исследования стала серия опросов предприятий «Взаимодействие внутренних и внешних рынков труда» в 2009–2017 годах ВШЭ. Ежегодно опрашивалось 1–2 тыс. предприятий разного размера, что в сумме дает 14 тыс. наблюдений. Наиболее полно в выборке представлены промышленность (25,7% выборки), торговля (17,8%), строительство (14,5%), а также транспорт и связь (11,7%) и сфера услуг (11,6%).
В среднем доля фиксированной части зарплаты у российских сотрудников составляет около 80%. У рабочих доля фиксированной части несколько выше (81,4%), чем у руководителей (79,5%) и служащих (79,1%). Как отмечают авторы, доля фиксированной части оплаты труда в России меньше, чем в среднем в Европе (93%), но сопоставима с показателями для португальских фирм (75%). При этом с 2012 по 2017 год она сократилась примерно на 10 п. п. Как предполагают авторы, предприятия стараются «подстраховаться» на фоне проблем в экономике: сокращение переменной части зарплаты является одним из основных способов сокращения издержек компаний в кризис, которое позволяет не увольнять работников, это особенность российского рынка труда, ранее показанная Владимиром Гимпельсоном и Ростиславом Капелюшниковым. Фирмы могли сокращать фиксированную часть, не индексируя ее при инфляции или замещая работников с более высокими фиксированными зарплатами работниками с меньшими.
Как показали данные опросов, сейчас меньшая доля фиксированной зарплаты характерна скорее для предприятий с большим количеством работников (77,5%), чем с меньшим (около 80%), а вот различия между предприятиями с большей/меньшей текучестью персонала и приростом/сокращением численности не слишком велики. Аналогична ситуация с размером зарплат, когда предприятия с большей средней зарплатой имеют более низкую долю фиксированной части (более 25 тыс. руб. в месяц — 77%, менее — 84%). Межотраслевые различия невелики, за исключением сферы услуг — там доля фиксированной части ниже.
Более высокая доля фиксированной части характерна для предприятий с иностранной собственностью (84,7%), в то время как на предприятиях с госсобственностью, напротив, доля фиксированной части меньше (78,4%). Это контринтуитивно, возможно, поясняют авторы, из-за более жестких механизмов установления и пересмотра окладов они более активно пользуются механизмом гибкости через высокую долю переменной части. Хотя традиционно считается, что профсоюзы заинтересованы в большей жесткости зарплат и большей доле фиксированной части, наличие у предприятия профсоюза в РФ снижает долю фиксированной части зарплаты работников.
Наблюдение авторов ВШЭ, по всей видимости, будет обсуждаться, часть выводов противоречит ранее высказываемым предположениям о механизмах адаптации. Важной проблемой является расширение данных о структуре зарплат. Как отмечает Игорь Полевой из ЦМАКП, статистика Росстата не позволяет оценить структуру российских зарплат, а исследования, построенные на опросах предприятий, могут искажать реальную картину. «Отдельного изучения требуют и госпредприятия с зарплатой из многих частей, и отрасли здравоохранения и образования, где в 2012 и в 2017 году из-за майских указов президента действовали принципиально разные системы начисления зарплат»,— говорит он.