В прошлом году Госдума приняла поправки к закону "О таможенном тарифе", которые жестко привязали ставки экспортных пошлин на нефть к цене сырья на мировом рынке. Нефтяники получили то, чего так долго ждали: предсказуемость таможенного режима. А правительство утратило возможность регулирования внутреннего рынка нефти тарифными методами. К счастью, добыча нефти в последние два года росла опережающими темпами по сравнению с возможностями экспорта, в противном случае цены на нефть на внутреннем рынке наверняка пошли бы на сближение с мировыми.
Тем не менее у правительства еще оставался последний рычаг для регулирования внутреннего топливного рынка — через механизм экспортных пошлин на нефтепродукты. В этом году нефтяники решили, что и с этим фактором непредсказуемости пора кончать, и инициировали проведение через Госдуму поправки к Налоговому кодексу, в соответствии с которой ставки экспортных пошлин на нефтепродукты не должны превышать 90% от ставки экспортной пошлины на нефть. По мнению вице-премьера Алексея Кудрина, именно введение этой поправки вызвало нынешний рост цен на бензин.
Однако создав для себя комфортные условия в сфере экспорта, акционеры нефтяных компаний упустили один момент, который может негативно сказаться на их благосостоянии в будущем. В последние два года доходы от экспорта нефти активно инвестировались не только в развитие добычи, но и в другие отрасли экономики, такие как металлургия, автомобилестроение, пищевая промышленность, торговля. Снижение таможенных барьеров может привести к тому, что эти вложения окажутся в значительной степени обесцененными, так как неизбежное повышение внутренних цен на нефть и нефтепродукты приведет к снижению рентабельности отраслей, ставших объектами экспансии нефтяников.
Высокие цены на нефть на мировом рынке привели к накоплению весьма значительных средств на счетах нефтяных компаний. И хотя нефтяники начали активно увеличивать инвестиции в развитие производства, выяснилось, что деньги прибывают быстрее, чем удается их тратить. Например, резерв свободных средств на счетах ЮКОСа и "Сургутнефтегаза", по оценкам отраслевых аналитиков, составляет сейчас $3,5-4 млрд у каждой из компаний. В "Сибнефти" избыток прибыли в 2001 году, которому не удалось найти применения в нефтяной отрасли, составил около $1 млрд, и акционеры сочли возможным распределить эту сумму в качестве дивидендов.
Неудивительно, что свободные деньги ищут выход в другие отрасли экономики. За последние два года акционеры "Сибнефти" вместе с группой "Сибирский алюминий" приобрели около 70% российской алюминиевой отрасли, скупили автомобильные предприятия ГАЗ и ПАЗ, внедрились в авиастроение и целлюлозно-бумажную промышленность, стали совладельцами крупнейших предприятий энергетики. Акционеры Тюменской нефтяной компании (ТНК) также приобрели весьма значительные активы в алюминиевой отрасли, энергетике и машиностроении. Деньги, вырученные "Интерросом" от продажи СИДАНКО, работают в цветной металлургии.
В начале нынешнего года ЮКОС объявил о внедрении в розничную торговлю, купив контрольный пакет акций розничной сети "Копейка". Аффилированные с ЮКОСом компании владеют предприятиями пищевой промышленности. Не отстают и акционеры "Сибнефти": связанные с ними компании намерены развивать общероссийскую сеть розничных магазинов "Эконом". Активы акционеров "Сибнефти" в пищевой промышленности включают крупнейшую компанию "Омский бекон" и молочный комбинат в Саранске. Поступали сообщения и о том, что интерес к розничной торговле проявляют акционеры "Татнефти".
Не все нефтяные компании вкладывают деньги в другие отрасли. Например, акционеры ЛУКОЙЛа и "Сургутнефтегаза" предпочитают инвестировать в отрасли, смежные с нефтяной: в нефтепереработку и нефтехимию. Мотивы, определяющие переток капиталов в металлургию или пищевую промышленность, просты: их владельцы стремятся диверсифицировать источники дохода, чтобы защитить свой бизнес от ценовых колебаний, которым подвержен нефтяной рынок. Не последнюю роль играет и желание использовать опыт, накопленный в нефтяной промышленности, для того чтобы резко повысить эффективность предприятия, а затем выгодно продать его новым собственникам.
Проблема в том, что в России нет отраслей, сравнимых по уровню рентабельности с нефтяной. Рентабельность такой компании, как ЮКОС, по международным стандартам отчетности составляет около 40%. В периоды благоприятной конъюнктуры рентабельность предприятий цветной металлургии может доходить до 35-40%, хотя рынок металлов переживает сейчас не лучшие времена. С другой стороны, рентабельность пищевой промышленности, машиностроения и металлообработки в основном не превышает 10-12%, в легкой промышленности этот показатель еще ниже — 7-8%.
Пример — автомобилестроение. "Автомобильная промышленность — это в принципе низкорентабельный бизнес,— утверждает Андрей Кормилицын, аналитик ИК 'Тройка Диалог'.— Среднемировая норма чистой рентабельности составляет 2-3%, а операционной рентабельности — 5-7%. На динамично развивающихся рынках она немного выше и составляет 3-5% и 8-11% соответственно. С нефтяной отраслью не сравнить. Поэтому основным мотивом инвестиций акционеров нефтяных и металлургических компаний в автомобильную отрасль является диверсификация бизнеса. В отличие от экспортоориентированных сырьевых отраслей, автомобильная промышленность ориентирована прежде всего на растущий внутренний спрос".
Примечательно, что уровни рентабельности сырьевых и несырьевых отраслей, как правило, имеют противоположную динамику. Если цены на энергоносители находятся на низком уровне, то рентабельность обрабатывающей промышленности повышается. И наоборот, рост цен на топливо приводит к увеличению издержек в обрабатывающей промышленности, ее рентабельность снижается. Существуют экономические теории, в соответствии с которыми повышение цен на энергоносители на 1% приводит к снижению рентабельности производства на 2-3%.
Фактическое снижение ставок экспортных пошлин на нефтепродукты, которое предусматривается принятыми Госдумой поправками к Налоговому кодексу, означает, что по мере развития экспортных мощностей внутренние цены на энергоносители будут неизбежно приближаться к мировым. Нечто подобное уже случилось в химической промышленности и металлургии, где внутренние цены не ограничиваются экспортными пошлинами и потому по многим позициям приближаются к мировым. Поэтому можно смело предсказать, что ограничение экспортных пошлин на нефтепродукты приведет к росту доходов нефтяных компаний, но одновременно поставит под удар их инвестиции в другие отрасли экономики.
В начале июня Алексей Кудрин пообещал отменить поправки к Налоговому кодексу, пролоббированные нефтяниками. И если принять во внимание последствия, которые может иметь снижение таможенных барьеров для внутреннего топливного рынка и отечественных производителей, нефтяникам, вероятно, имеет смысл изменить отношение к своей инициативе.
ВИКТОР СОМОВ, RusEnergy.com, специально для Ъ
| Страна | Запасы | Добыча | Потребление |
|---|---|---|---|
| Азербайджан | 850 | 5,2 | 8,4 |
| Казахстан | 1840 | 10,8 | 10,1 |
| Россия | 47570 | 542,4 | 372,2 |
| Туркмения | 2860 | 47,9 | 12,9 |
| Узбекистан | 1870 | 53,4 | 51,2 |