К окончанию первого месяца железнодорожной блокады самопровозглашенных республик, возможно, наиболее сложной дилеммой стало, как теперь вести себя еще недавно самому богатому человеку Украины Ринату Ахметову? Журналист Виктор Лошак — о том , как война ставит перед олигархом шекспировские вопросы.
Фото: Геннадий Гуляев, Коммерсантъ
У самопровозглашенных донбасских республик есть повивальные бабки: прежде всего, собственно украинские власти, сначала объявившие войну всему русскому, а потом испугавшиеся ответственного решения о федерализации своей страны; московские политтехнологи «русской весны» и ее исполнители с калашниковыми в руках; наконец, Ринат Ахметов — держатель контрольного пакета донбасской экономики. Для него угроза сепаратизма долго была козырем в торговле с Киевом по самым разным вопросам. Но еще 1917-й учил нас: с революцией и люмпенами нельзя заигрывать. Один из вождей антикиевского бунта Павел Губарев сообщил в свое время буквально следующее: две трети всех пророссийских активистов были на содержании Ахметова. Сейчас, когда в ДНР объявили национализацию всех его предприятий и шахт, перед олигархом в полный рост встало шекспировское «быть или не быть?».
Подозреваю, что в истории восхождения Ахметова этот вопрос встает не первый раз. Ахметову 50 лет, он сын шахтера. Широко известен стал в середине 90-х, когда возглавил футбольный «Шахтер», сменив своего партнера Ахатя Брагина, взорванного прямо на стадионе. Ахметов судится со всеми, кто называет его победителем криминальной войны за Донбасс, и еще ни одного суда не проиграл. Хотя сам же говорил, что 1990-1995 годы — «время неформальной экономики». Кто бы спорил. Время этой экономики дало стране и не вполне формального президента, тоже уроженца Донбасса Виктора Януковича. По слухам, однажды у них состоялся такой диалог на совещании: Янукович напомнил Ахметову судьбу Ходорковского, тогда тот предложил президенту, с которым был на «ты», не забывать, как кончил Кеннеди.
На Украине Ахметова и в последнее время подозревали в симпатиях к сепаратистам. Он хотя и переехал из Донецка в Запорожье, вел себя по отношению к землякам ответственно: эвакуировал около 40 тыс. человек, половина из которых дети, помогал продуктами и лекарствами. Но налоги, как и все предприятия ДНР и ЛНР, платил Украине: 32 млрд гривен получил Киев с Донбасса в прошлом году.1 марта лавирования Ахметова кончились. Он сам определил свою позицию в заявлении, принятом после решения Захарченко о национализации предприятий: «Мы считаем частную собственность суверенной, а требования о перерегистрации и оплате налогов ЛНР и ДНР — неприемлемыми». Следующие шаги обещают быть еще более грустными: остановка заводов и шахт, увольнение рабочих, ну а в первую очередь — директоров. Как только они начинают работать по законам сепаратистов, Киев вправе привлечь их «за финансирование терроризма».
На Украине считают, что Ахметов контролирует более 100 предприятий страны. Но все равно национализация нанесет ему тяжелый урон — разрываются так тщательно создававшиеся промышленные цепочки: значительная часть добычи угля, производства кокса, металлургии — в Донецкой и Луганской областях, а, скажем, вся горнорудная собственность – комбинаты Ингулецкий, Северный и Центральный – на Украине, в Днепропетровской области.
Надо признать, чем ему грозит сепаратизм, Ахметов понял довольно давно. Еще в мае 2015-го его донбасские предприятия остановились на забастовку «За единую страну!», а часть их сотрудников выехала на автомобилях с этим же лозунгом. Но автомобили просто разбили битами. Было уже поздно.