процесс
Вчера в суде Северо-Кавказского военного округа были оглашены результаты экспертного заключения о причинах смерти чеченки Эльзы Кунгаевой, в убийстве которой обвиняется полковник Юрий Буданов. А у потерпевшей стороны появился новый защитник из Москвы.15 месяцев назад процесс со стороны потерпевших начинали адвокат Абдулла Хамзаев, защищавший интересы отца Эльзы Кунгаевой Виссы Кунгаева, его дочь Лейла, представлявшая мать погибшей девушки Розу Башаеву, и общественный обвинитель Станислав Дмитриевский, приехавший в Ростов из Нижнего Новгорода. Первым как-то незаметно летом прошлого года "потерялся" правозащитник, сославшийся на "личные обстоятельства". Зимой в хадж к Святым местам убыла Лейла Хамзаева, дважды ходатайствовавшая потом о переносе рассмотрения "дела Буданова" из-за своих религиозных надобностей, а затем в апреле и вовсе под благовидным предлогом отказавшаяся от контракта с подзащитной. Последним в столичную кардиологическую клинику слег ее папа, бывший замгенпрокурора РФ, в этом году вообще не являвшийся на заседания и вновь просивший суд отложить слушания дела теперь уже до июля.
Судья Виктор Костин вспылил и переносить заседания отказался, постановив возобновить рассмотрение после десятимесячного перерыва. В тот же день было зачитано заключение психолого-психиатрической экспертизы Института имени Сербского о признании Юрия Буданова невменяемым в момент совершения им убийства. А уже на следующий день в военный суд СКВО поступила телеграмма от сотрудника межреспубликанской коллегии адвокатов Станислава Маркелова о том, что он собирается представлять интересы семьи Кунгаевых вместо отошедшей от дел семьи Хамзаевых с теперь уже его просьбой отложить слушания до его ознакомления с делом. Судья опять-таки прерываться не стал.
Вчера во время ознакомления участников процесса с заключением судебно-медицинской экспертизы новый адвокат прибыл в суд. Адвокат с четырехлетним стажем, Станислав Маркелов прервал эксперта и с ходу заявил ходатайство о переносе заседания на более поздний срок, мотивируя это необходимостью войти в курс дела. Судья вежливо предложил ему присесть и дождаться окончания чтения документа, на что тот заметил, что все равно ничего не поймет из выводов экспертизы, не прочитав материалов дела. Виктор Костин пообещал ему дать на это время. Но потом.
Корреспонденту Ъ Станислав Маркелов заявил, что с чеченской диаспорой в Москве не общался. А защищать Виссу Кунгаева взялся исключительно по просьбе правозащитников из "Мемориала", "Гражданского содействия" и др., о гонораре за это скромно умолчав. Кроме того, свое появление в Ростове господин Маркелов объясняет желанием лично разобраться в том, "существует ли в Чечне позиция российского права". По его мнению, Чечня — это "зона правового поражения". На что адвокат подсудимого Алексей Дулимов ехидно предложил ему понаблюдать за соблюдением правовых норм не в Ростове, а где-нибудь в Аргуне или Урус-Мартане.
Ставший на днях "невменяемым" Юрий Буданов в полосатой футболке с большим любопытством разглядывал нового оппонента, не проявляя при этом ни малейших признаков сумеречного состояния сознания. Его защита, похоже, пока совершенно не обеспокоена появлением юного соперника — сравнения с многоопытным лисом Абдуллой Хамзаевым начинающий Станислав Маркелов внешне не выдерживал. Хотя и одержал немало судебных побед в делах, где он защищал обвиняемых в терроризме.
В перерывах между всплесками активности нового адвоката сотрудник Российского центра судебно-медицинской экспертизы Олег Будяков зачитал заключение о смерти Эльзы Кунгаевой. По его словам, никаких новых фактов экспертиза не обнаружила, лишь уточнила некоторые выводы предыдущих специалистов.
Производивший первое исследование тела погибшей в марте 2000 года эксперт 124-й лаборатории Минобороны РФ Владимир Ляненко тогда сделал вывод, что разрывы девственной плевы и повреждения заднего прохода девушки носили прижизненный характер, в крайнем случае, могли быть нанесены за две-три минуты после наступления смерти. При этом он писал в своих бумагах о том, что смерть Эльзы Кунгаевой от асфиксии могла последовать как в командирском кунге, так и во время надругательства над телом при его захоронении, в совершении которого признался один из солдат, а также после самого захоронения. Сами бойцы установить этот факт квалифицированно не могли. Более того, на кальсонах двух рядовых, изъятых на следующий день после трагедии, эксперт обнаружил следы спермы. Уже на суде летом прошлого года эксперт заявил, что эти записи были "черновиками", а не официальными документами. Повреждения же в районе половых органов вполне могли быть и посмертными. Более полного обследования трупа он не смог произвести из-за того, что родственники погибшей девушки требовали немедленно выдать им ее тело для захоронения.
Последняя экспертиза, по словам Олега Будякова, установила, что многочисленные ссадины и кровоподтеки на теле Эльзы нанесены прижизненно, а разрывы плевы и ануса произведены уже после наступления смерти, произошедшей именно в командирском кунге Юрия Буданова. Нанесены эти повреждения, скорее всего, черенком саперной лопатки одного из солдат. Почему при этом кальсоны бойцов оказались выпачканы спермой, осталось непонятным.
Ъ продолжит следить за этим делом.
СЕРГЕЙ Ъ-КИСИН, Ростов-на-Дону