Мясо демократии

Оказывается, политический режим в стране зависит от пищевых предпочтений жителей. Лаборатория сравнительных социальных исследований НИУ ВШЭ выяснила: западные демократии растут из особой "европейской диеты"

Мария Портнягина

Установлению демократии предшествует бифштекс. Сочный, из хорошей говядины. Но главное — доступный широкому потребителю. Общим местом стало представление, что в странах демократического уклада и живут, и питаются лучше, поскольку уровень благосостояния населения в них выше. Однако в своей работе старший научный сотрудник Лаборатории сравнительных социальных исследований НИУ ВШЭ (ЛССИ) Андрей Щербак доказывает обратное: хорошее питание не следствие, а предпосылка демократических преобразований, и даже более важная, чем рост уровня дохода.

Протеины — всему голова

Рацион демократа, честно говоря, на любителя. Больше мяса, молока, рыбы, яиц. Меньше злаковых и картофеля. А еще алкоголь и сладости. Именно такой тип питания распространен в странах с устойчивым демократическим режимом. По сравнению с автократиями в них на одного жителя приходится вдвое больше животного белка в день — в среднем 45 граммов.

К такому заключению автор исследования пришел, изучив данные по 157 странам — это статистика Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН (ФАО) о суточном потреблении белков, жиров, углеводов и ежегодные доклады неправительственной организации Freedom House о состоянии демократии и свобод в мире.

— Если питание населения улучшается — это косвенно свидетельствует о том, что в стране растет доля среднего класса,— объясняет Андрей Щербак.— А чем выше доля среднего класса, тем более вероятен переход к стабильной демократии. Именно сильный средний класс дает некоторую страховку, что не произойдет отката назад.

Если путь к сердцу мужчины лежит через желудок, то дорога к демократии, исходя из результатов исследования ЛССИ, пролегает в тех же координатах.

Разнообразный и богатый животным белком рацион, наиболее располагающий к демократии, первыми освоили европейцы. Поэтому автор исследования называет его европейской диетой.

— Европейцы первыми пользовались различными достижениями техники и модернизации,— добавляет Андрей Щербак.— Например, в результате обмена с другими цивилизациями после открытия Нового Света европейцы первыми переняли такие культуры, как картофель, томаты, кукуруза. Первыми выиграли они и от трансатлантической торговли. За счет развитой транспортной сети (речь о железных дорогах, пароходах) многие продукты стали доступнее в первую очередь европейцам. Изобретение двигателя внутреннего сгорания позволило перевозить продукты автотранспортом. Изобретение пастеризации, рефрижераторов дало возможность консервировать продукты питания и транспортировать замороженное мясо.

Европейской диете, преимущественно белковой, противопоставляются диеты с преобладанием углеводов. Это питание, где на первом месте — злаковые, бобовые, картофель. Так что же получается, что щи да каша — пища, которая к демократии не располагает?

Зерно определяет сознание

О роли питания в социальных преобразованиях писал еще в конце XVII века Джон Локк в "Двух трактатах о правлении", ставя его в один ряд с образованием. "Мне не раз встречались в научных трудах такие замечания, что к XVII или XVIII веку в Англии сформировался образованный и хорошо питающийся средний класс,— рассказывает Андрей Щербак.— Но если рост образованности населения представляется как фактор, само собой разумеющийся при переходе к демократии, то влияние питания прежде подробно не изучалось".

Меж тем существует ряд исследований, объясняющих связь доминирующей в стране сельхозкультуры и общественно-политического устройства. Они убеждают: ближе к переходу к демократии те, у кого в основе питания — пшеница и/или картофель, и дальше — где рис или кукуруза.

Так, согласно работе американских исследований под руководством Томаса Талхельма, опубликованной в престижном журнале Science, выращивание риса предполагает преимущественно коллективный труд, в отличие от производства пшеничных культур. Последние способствуют развитию индивидуалистических ценностей и демократического сознания у одинокого пахаря. Ученые также выяснили, что у китайских студентов из "пшеничных" регионов страны преобладают именно такие ценностные ориентации по сравнению с коллективистски настроенными студентами из "рисовых" регионов.

Но на голову выше зерновых оказалась более калорийная по сравнению с ними картошка. Она, вполне вероятно, стала одним из драйверов европейской демократизации. Ученые из Гарварда Натан Нанн и Нэнси Киан установили, что прирост населения в 1700-1900 годах в Европе на 25 процентов связан с внедрением в сельское хозяйство картофеля. Благодаря появлению этого продукта в рационе европейцев доля городов в Старом Свете увеличилась на 27-34 процента. То есть картофель стимулировал урбанизацию — а это одна из предпосылок к политическим преобразованиям.

В исследовании Андрея Щербака говорится, что улучшение питания оказывает несколько эффектов. Во-первых, доступность хорошей пищи приводит к чувству безопасности, люди начинают заботиться не только о выживании, но и об отстаивании своих прав. Во-вторых, сытое население в меньшей степени зависимо от политиков и властей. В-третьих, имеют место социально-биологические эффекты, поскольку качественная еда — основа здоровья. Чем здоровее население, тем оно образованнее и социально активнее.

При этом улучшение питания может быть более важным фактором демократизации, чем даже рост дохода. В исследовании сопоставлены данные по Нидерландам (в топе рейтинга демократичности Freedom House) и Саудовской Аравии (страна c абсолютной монархией). При сходстве уровня ВВП и количестве килокалорий на одного жителя в сутки (3147 и 3122) потребление животных белков в Нидерландах почти вдвое больше, а в Саудовской Аравии почти вдвое больше едят зерновых. Доходы, выходит, не главное на пути к демократии, и традиции, климат, география оказываются барьерами на пути к европейской демократической диете.

Имитируй это

Жители стран, даже весьма далеких от демократии, осваивают западный стиль потребления, который ассоциируется с благополучием. Касается это и типа питания — европейской диеты. В рационе появляются новые продукты, формируются новые пищевые привычки.

По статистике ФАО, энергетическая ценность питания в среднем по миру растет. Так, в 1992 году на одного жителя демократической страны приходилось в среднем 2824 килокалории в день, недемократической — 2358. Через 20 лет (последние наиболее полные данные по странам за 2011 год) эти показатели соответственно 2982 и 2669 килокалорий. При этом потребление животного белка (мяса, молочных продуктов, яиц) за тот же период в странах с демократическим режимом несколько выросло — с 42 до 45 граммов в сутки на одного жителя, а вот недемократии показали рост с 20 до 24 граммов.

Что стоит за этими четырьмя граммами, которыми обогатился рацион жителей недемократических стран? Во-первых, росте благосостояния, с другой — погоня за западным образом жизни и имитация западного рациона. Мы в России это тоже проходили — достаточно вспомнить очереди в McDonalds в Москве в начале 1990-х.

Рацион демократа, честно говоря, на любителя. Больше мяса, молока, рыбы, яиц. Меньше злаковых и картофеля. А еще алкоголь и сладости

Улучшение питания, получается, напрямую связано с доступом к продуктам. Но не только. Дело еще и в укоренении определенного стиля питания. Ключевую роль здесь играют глобализация и просвещение, а инструментом демократического транзита оказываются... супермаркеты.

— Когда рынок становится открытым, люди больше покупают еду не в маленьких магазинах и на рынках, а в крупных супермаркетах мировых торговых сетей (сегодня в среднем российском супермаркете можно увидеть продукты из разных концов света), они также больше питаются вне дома, знакомясь так с новыми блюдами,— разъясняет исследователь.— На определенном этапе, когда у вас становится больше денег, вы не просто покупаете больше докторской колбасы или пельменей. Вы начинаете переходить, условно говоря, на стейки, хамон, пармезан, нерафинированное оливковое масло. Спрос на эти продукты обуславливается уже новой культурой и новым стилем жизни.

В распространении продуктового разнообразия заметную роль играют кулинарные программы, журналы и тому подобное. "Можно допустить, что телеведущая Юлия Высоцкая делает больше для демократизации страны, чем политик Илья Яшин, потому что она прививает среднему классу знания о европейском типе питания",— отмечает Андрей Щербак.

Ушли в отрыв

Изменение пищевых привычек населения может быть предвестником политических изменений, утверждает исследование ЛССИ.

Статистика по России показывает, что в начале 90-х в стране был заметный обвал по объему потребления продуктов, в первую очередь по количеству калорий и объему животного белка. В начале 2000-х ситуация заметно улучшилась, и все же мы в числе отстающих. По словам Андрея Щербака, условно говоря, на один наш стейк в Западной Европе приходится три. Кризис на сегодня не сильно поменял картину. Потребление мяса осталось на докризисном уровне, а вот молочных продуктов стали есть меньше. Все это по данным Росстата. Но надо смотреть глубже, убежден эксперт: вероятно, что вместо говядины стали есть больше дешевую свинину и курицу.

— Ухудшение питания означает уменьшение доли среднего класса,— объясняет Андрей Щербак.

Получается, что снижение качества стола в кризис напрямую связано с риском отката от демократических завоеваний.

В то же время европейская диета тоже феномен не статичный. Мода на азиатскую кухню, вегетарианство и тому подобное — часть изменений, которые она претерпевает. Животного белка европейцы по-прежнему употребляют много, и доля вегетарианцев не превышает 10 процентов населения. Но в отличие от той же Индией, где вегетарианцев, по разным оценкам, от 30 до 40 процентов населения (таковы традиции да и мясо для большинства — дорогое удовольствие), у европейцев своя мотивация. И это постматериалистические ценности: социально ответственное потребление и забота об окружающей среде.

Цифры

Белковый режим

Жители демократических стран потребляют вдвое больше животного белка, чем граждане государств-автократий