В Большой театр для постановки оперы Франческо Чилеа "Адриенна Лекуврер", арендованной у миланского театра La Scala, приехал итальянский режиссер Ламберто Пуджелли (Lamberto Puggelli). После премьеры, которая состоится 17 февраля, пройдут еще четыре представления спектакля, приезжавшего в Москву в рамках знаменитых гастролей La Scala в 1989 году. О своей работе корреспонденту Ъ ЕЛЕНЕ Ъ-ЧЕРЕМНЫХ рассказывает ЛАМБЕРТО ПУДЖЕЛЛИ.
— У "Адриенны" репутация спектакля-тяжеловеса, декорации везут аж в шести контейнерах.
— Эта опера сама по себе очень подробна. Она как узел, где реальная история великой актрисы ХVIII века Адриены Лекуврер переплетена с версией французского драматурга ХIХ века Эжена Скриба и с музыкой Чилеа, которая была написана уже в ХХ веке,— опера вышла в 1902 году. Мы все — автор декораций Паоло Бреньи, художник по костюмам Луиза Спинателли и я — долго изучали весь этот исторический материал. Я много общался с дирижером Джанандреа Гавадзени, который лично знал Чилеа, написал о нем книгу и дирижировал нашим спектаклем. Мы учли, что действие происходит в знаменитой парижской "Комеди Франсез" в 1730 году, а все герои оперы когда-то были реальными людьми. Поэтому и декорации, и костюмы предельно подробны. В нашем спектакле много зеркал, отражений театра прошлого в театре настоящего. Я добивался, чтобы в этих отражениях себя увидели не только певцы и актеры, но и публика. Ведь театр — не одна только сцена. Из исторических фактов, документальных свидетельств, драматургии я хотел извлечь нечто новое.— Вы не боялись угодить в оперные рутинеры?
— Мне кажется, проблемы консервативной или модерновой режиссуры в опере нет. Главное, какой спектакль получился — плохой или хороший. Я ученик Джорджо Стрелера. Мой идеал — его "Похищение из Сераля". Но мне нравятся, к примеру, и оперные постановки Патриса Шеро. Сам я не люблю крайностей — специально осовременивать что-то или быть консерватором. Моя линия — идти посередке и добиваться чего-то третьего.
— В репертуаре La Scala ваш спектакль держится более десяти лет. В чем секрет его долголетия?
— У моей "Адриенны Лекуврер" действительно удачная судьба. Я поставил ее в 1989 году, после чего она поездила по миру: шла в Италии, в Европе, в Москве, в Токио. Есть целый шлейф имен, певших в этом спектакле,— Мирелла Френи, Монтсеррат Кабалье, Даниела Десси, Ольга Бородина... В позапрошлом году эту оперу возобновили на сцене La Scala. И в первый раз именно возобновление, а не премьеру показывали по национальному телевидению.
— Героиня оперы — это актриса. От исполнительницы тут требуется не только петь, но и играть, а от вас — быть и оперным, и драматическим режиссером.
— Я специально не думаю над этим. Я просто показываю, как говорить ту или другую фразу, с какой отдачей, жестикуляцией. Думаю, моего опыта достаточно: я поставил порядка 100 спектаклей в разных театрах, в том числе драматических. Что-то в "Пикколо ди Милано", что-то в La Scala. Всего там 12 моих постановок.
— А как вам работается в Большом? Нет ощущения, что ваше платье надевает человек, которому оно не к лицу?
— Нет. Такого ощущения нет. Музыкой на постановке заведует Александр Ведерников, а он эту оперу знает прекрасно, и он очень хорошо чувствует итальянскую традицию. Я воспринимаю его как соавтора: эта постановка и его тоже.
— А как певцы?
— Кроме меня и Ведерникова с певцами работает вокальный педагог Франко Пальяцци. Результаты впечатляют. Я вообще скажу вам: русские певцы очень быстро учат итальянский. В Милане в 2000 году в этом спектакле пели Сергей Ларин и Ольга Бородина: произношение их было безупречным. Ну а здесь если слышен акцент, то это такой же акцент, какой бывает у англичан, французов или немцев.