Леонид Ярмольник о взаимосвязи фильмов «Трудно быть богом» и «Выживший»: «Раз уж заговорили про "Трудно быть богом", мы абсолютно "собаки на сене". Имею в виду, мы — это я опять говорю про нашу страну, про нашу культуру. Этот фильм уже признан лучшим фильмом XXI века — того времени, которое уже из него прошло. Это признали американцы, англичане, французы — только у нас ничего не слышно. Невероятное количество статей. Самое удивительное, что картина, которую уже наверняка все видели, "Выживший" Иньярриту, которая "Глобус" уже получила, наверняка "Оскаров" получит — последнее потрясение Инрьярриту — это он посмотрел картину "Трудно быть богом". И он потрясен этой работой. Те люди, которые чуть сильнее разбираются в кино, если посмотреть фильм "Выживший", увидят, что там есть то, что он насмотрелся у Германа — влияние Германа там чувствуется. В том, как работает камера, как он долго держит эти планы. Вообще, я-то, конечно, хорошо знаю все работы Ди Каприо — он, наверное, моих картин не видел. Но он мне родной человек, потому что, когда он говорит, что это была самая трудная картина в его жизни и физически, и морально — я его сразу понимаю. Потому что сложно придумать какую-то роль труднее, чем то, с чем я справился в "Трудно быть богом". Это была невероятно трудная работа. И по физике, и по всему».
О российском телевидении: «Если мы говорим о каком-то воспитании, то если у нас зритель стал таким — я считаю, что зрителя у нас, в основном, создает наше телевидение, создало за последние 20 лет. Бесконечные ток-шоу и выяснения отношений, кто с кем спит, кто кому должен, кто кого ударил. Все телевидение, в основном, — это одна шняга. А вторая — это то, что, как ни включишь телевизор, все время я или Толстого смотрю, или Соловьева: все время все говорят об одном и том же, с утра до вечера — про политику. И громко! Можно ли на этом воспитать вкус людей? Невозможно! И уже выросло несколько поколений, которые считают, что это нормально, что это и есть нормальное телевидение. Но нет».
О квотах для отечественных фильмов в кинотеатрах: «Вернется совок. Любые ограничения приведут к совку в плохом смысле. Все, что может быть снято хорошего, зависит от таланта человека, от таланта создателя, от режиссера, от автора, а не от чего-либо еще».
О премии «Оскар»: «Я так к премии отношусь: не надо "Оскар" ругать. Он, конечно, изменился, тоже стал конъюктурным, там бывают такие вещи, которые "надо на это обратить внимание". Но круче, чем "Оскар", ничего в мире нет. Будем ли мы его ругать, не ругать, но есть Канны и есть "Оскар". Но "Оскар" — это как бы на большом космическом корабле налетели и все, так и есть. И потом, сама церемония очень симпатичная. Мы все равно такие делать не умеем, когда в одно зале собирается такое количество известных людей. Сейчас посмотрим — тоже ведь интрига, — дадут ли Ди Каприо награду. Ди Каприо — один из лучших артистов. Не потому, что он так много сыграл и примелькался, а по сути — один из лучших в мире. Ну, вот, хочу убедиться в том, что он получит в этом году "Оскар". Я за него болею. Он очень хороший актер».