Главным событием 2015 года у нас стала мобилизация душ
Души призвали служить государству. Из абстрактного желания властной пирамиды мобилизация душ превратилась в реальность: пришла в каждый дом, коснулась всех и предупредила, что шутки кончились. Многие любители крещенских морозов, конечно, обрадовались. Но как долго продлится радость? Начались призывы полюбить суровую жизнь. По аналогии с годом великого перелома на рубеже 1930-х: нэп кончился, но еще нет колхозов. Очевидно, суровая жизнь не задержится, встретит нас во всей своей красе. Мы уже окунулись в эту мысль, но еще не привыкли. В этом смысле 2015-й кажется промежуточным. Дальше этот промежуток зачистят.
2015 год — первый год в истории постсоветской России, когда жизнь раскололась на две части, на маленькую жизнь одного человека и на большую, волнительную жизнь государства. К этому разладу дело шло и раньше. Но все-таки главный вопрос, кто кому служит, государство человеку (как обещает западная демократия) или человек государству, решался до сих пор стыдливо и промежуточно в пользу компромисса. Была непоследовательность: один раз так, другой иначе. Теперь, окунувшись в годину испытаний, мы получили четкий ответ: никаких иначе!
Закручивание гаек стало почетным занятием. По всем направлениям: от политики до культуры. Ошибаются те, кто считает, что государство этим ограничится. На повестке дня политический романтизм, новый тренд, который окончательно заменит уставший металл коммунизма. Идеология крепчает: из коммунизма вынули начинку, но скелет принесли назад. Нам с новой силой расскажут, что мы самые лучшие в мире, и потому прикажут вести себя тихо. На место интернационала, а также отказа от либеральной идеи общих ценностей придет гордое чувство самобытности.
В этой ситуации наши элиты должны освободиться от собственных циников и коррупционеров, но циники на то и циники, что многие из них успели уже перекраситься в романтиков. Беда лишь в том, что ни перекрашенные циники, ни истинные романтики не могут быть деятельными хозяйственниками. Градус романтизма растет, рубля слабеет.
Что делать? Наш человек теперь должен сам заботиться о выгородке личного пространства. Семья, дом, вишневый сад — почему бы и нет, но первым делом опять самолеты. Мобилизация душ будет вмешиваться в частную жизнь, которую наш человек за последние 15 лет привык считать весьма свободной. Мы начинаем погружение в хитрость и лицемерие в попытке самообороны. Как и в Советском Союзе, если не ехать за бугор, нужно уже искать компромисс, охранную грамоту, право на выживание. У каждого вновь появляется советская мера индивидуального права. Что позволено одному, другому будет стоить больших неприятностей.
Что же касается моды на Сталина в наш отшумевший юбилейный год, то нельзя же его полностью реабилитировать, иначе это будет победа не государства, а отдельной партии коммунистов. Кстати, Сталин из исторической личности у своих обожателей в 2015 году совсем уж превратился в симулякр — копию того, чему не было и нет оригинала. Сталина отфильтровали до такой степени, что он стал стерильным. Слабое утешение для второй половины страны, которая считает его великим преступником. В этом году я был летом на Соловках, о чем писал в "Огоньке", где понял, что лучшего места, чем Соловки, для памятника Сталину быть не может. Там природа хорошая, хвойная. И для Дзержинского там тоже найдется место.
О 2015-м мало кто будет вспоминать хорошо: напряженный, нервный год, который набросился на нас с реальной, не компьютерной войной. Война не любит плюрализма. Служи и пой! В этом году были минуты жестокой ненависти. Она навсегда останется в исторической памяти страны. Я говорю о подлом убийстве Бориса Немцова. Этот год так и не привел к миру на Донбассе. Этот год в одну секунду из южного соседа с курортами и помидорами сделал коварного потомка Оттоманской империи. Вновь алеет от взрывов Восток. А что, нельзя было еще на берегу учесть все риски?
Мир пока не нашел верного средства от терроризма. Пусть он лучше ищет! Уничтожение нашего самолета на Синае, извращенная месть террора, который бьет по невинным людям,— наша общая беда. Расстрел Парижа — тоже общая беда; мы, если кто забыл, принадлежим к культуре, на которую напали. Но за нас иногда думают, что мы можем найти третий путь. Можем, конечно, но куда он нас заведет?
В 2015 году я читал курс лекций четыре месяца в Берлинском университете о том, что такое быть писателем. Мой скромный вклад в Год литературы, который не слишком удался. Кто-то из писателей уехал, кто-то еще не родился. Одни полюбили тот же Донбасс, другие — Лондон. Разлад со скандалом в писательской семье. Я читал курс без всякой политики. Какое счастье! Боже, как она надоела с ее мерзкими выкрутасами! У меня были студенты из разных европейских стран. Умные, творческие ребята. Вполне духовные. Их волновали вопросы метафизики. Что за вранье, что там все духовное сдохло? Почему бушует беспрестанной ненавистью к Западу наш федеральный ящик? Ведь когда-нибудь все равно придется с Европой мириться. И она того хочет. Стоит ли с этим тянуть? Пора наконец понять, что качество западного автомобиля напрямую связано с качеством западного сознания. Из окопа в окоп переберемся в новый год. Уже сейчас нужно сделать все, чтобы не разгорелась большая война.
Посвятим этому 2016-й. А значит, посвятим его любви и нашим близким. Нет времени откладывать жизнь на потом.