В Pechersky Gallery открылась выставка "Закрытые территории" с работами фотографа Данилы Ткаченко, где можно увидеть покрытую снегом коллекцию секретных объектов со всех концов бывшей Страны советов — штаб-квартиру Коммунистической партии из Болгарии, тропосферную антенну с российского дальнего Севера и несколько заброшенных обсерваторий из Казахстана. Рассказывает МАРИНА АНЦИПЕРОВА.
Фото: Глеб Щелкунов, Коммерсантъ / купить фото
Данила Ткаченко — номинант и лауреат, кажется, всех главных премий в фотографии: он получил премию World Press Photo, был финалистом Leica Oskar Barnack Award, 30 under 30 от агентства "Магнум", участвовал в параллельной программе последней "Манифесты" и номинировался на премию Кандинского. На "Манифесте" его показывали в рамках "12 задумывающихся фотографов", но его также можно было бы вслед за "медленной архитектурой" и "медленной журналистикой" назвать "медленным фотографом": на "Закрытые территории" точно так же, как и на свой предыдущий проект "Побег", он потратил три года. Для "Побега" он разыскивал людей, которые добровольно ушли в отшельничество: звонил в газеты и лесничества, узнавал подробности у местных жителей. Места "забытых территорий" он столь же серьезно выбирал летом, а зимой приезжал на каждое из них в ожидании погоды и нужного света.
На фоне зеленого, по-тропически интенсивного "Побега" "Закрытые территории" кажутся контрастнее, минималистичнее и строже. Но при всей хроматической дистанции они довольно близки, и даже не столько в медитативной отстраненности, сколько в своем сюжете — оба проекта рассказывают про растворение человека и того, что остается после него в природе и во времени. Этот переходный момент из одного состояния в другое — ткаченковский лейтмотив, который раньше можно было увидеть и в его проекте про подростков "Переходный возраст": то человеческое состояние на границе детства и зрелости, когда ты не представляешь собой ни одно ни другое — но несешь в себе обе модальности сразу.
Идея "Побега" была связана с размышлением о том, почему люди уходят от общества, что происходит с человеком, когда он теряет свою социальную маску. "Закрытые территории" показывают, что происходит с покинутыми объектами большой советской утопии, которая как будто бы погрузилась в вечную мерзлоту — и продолжает одновременно существовать и разрушаться, присутствуя в зимнем пейзаже в этом непонятном качестве.
Одиннадцать заснеженных работ превращают "белый куб" Pechersky Gallery в замкнутое на себе эстетизированное пространство с богатой фактурой: здесь есть секретные объекты, военные памятники, ступени космических ракет и даже экран биозащиты от излучения радиолокационной станции, напоминающие в выбранном ракурсе руины древней цивилизации и несущие в себе весь веер смыслов, которые в этих постпохоронах оказываются заложены. Для фотографии руины — фактура легкая и от этого зачастую соблазнительная, а "Закрытые территории", с одной стороны, следуют тренду переосмысления модернизма (с пиком на последней, XIV Архитектурной биеннале в Венеции), с другой — идут вслед за большим запросом на постапокалиптическую Россию, приводя к экзотизации страны. От этого фотографии от искусства меняют свое качество и начинают напоминать репортаж, пусть и эстетизированный, но актуальный.