Обычно никому нет дела до теорий, которыми в своих рекомендациях правительствам руководствуются экономисты,— поэтому главное событие 2015 года в борьбе экономических идеологий вроде бы никого, кроме экономистов, интересовать не должно. "Неоклассический синтез" Пола Самуэльсона и его коллег, развивших учение Джона Кейнса в 50-70-х годах XX века в магистральную линию экономической науки, были готовы хоронить вместе с самим Самуэльсоном, умершим в декабре 2009 года,— мировые центробанки были уверены в том, что неокейнсианские модели более никому не интересны. Осенью 2015 года на закрытом семинаре в Банке России один из ключевых сотрудников ЦБ как нечто само собой разумеющееся упоминал, что в основе макроанализа ЦБ лежит неокейнсианский подход.
Фото: Денис Вышинский, Коммерсантъ / купить фото
В ситуации, когда есть мировой консенсус на этот счет, Банку России было как-то глупо шагать не в ногу с ФРС, ЕЦБ, Банком Японии, а в последнее время и с Народным банком Китая. Мало того, у ЦБ есть причины вообще не обсуждать вслух, верит ли он наследию Кейнса, синтезу Самуэльсона, модели Солоу--Свана и ее производным. Базовой идеей Кейнса была невозможность достижения равновесия в экономике при полной занятости: этому, согласно идеям неоклассического синтеза, мешает желание людей сберегать. Поэтому при любом экономическом спаде необходимы действия государства в пользу увеличения объемов инвестиций в экономике и снижения нормы сбережений. В России основная линия знаменитого спора между Джоном Кейнсом и Фридрихом Хайеком о природе безработицы малоинтересна: в первую очередь безработица в России низка в силу чисто демографических проблем, ЦБ неподвластных.
Впрочем, в 2016 году Россия может быть самым интересным полем эксперимента по новой проверке положений Кейнса в мире — условия для него сложились почти лабораторные. С закрытым внешним рынком капитала и при крупной девальвации 2014-2015 годов структурный сдвиг в экономике России очевиден: отрасли четко разделились на "бывшие нужные" и "ранее ненужные". У федерального бюджета просто нет денег, чтобы оказывать сильное влияние на динамику ВВП, а Банк России по чисто политическим причинам не может до 2017 года отказаться от завершения борьбы с инфляцией на последней ее стадии. Если верна идея Кейнса, что важен только объем совокупного спроса в экономике, поддерживаемый усилиями государства, нас ждет год медленного восстановительного роста. Если она неверна, структура предложения в экономике не соответствует спросу, а для роста нужно сначала ликвидировать, согласно Хайеку, множество никому не нужных теперь инвестиций, сделанных ошибочно, это будет год банкротств. К тому же в России фактор, позволяющий неоклассическому синтезу работать и побеждать в остальном мире — полуслепое доверие частных игроков к модели экономполитики, выбранной властью, и добровольное подстраивание под нее, не работает. А к счастью это или к несчастью, увидим.