"Я всех заставил пострадать"

В Венеции показали картину Бальтасара Кормакура "Эверест", один из героев фильма — российский альпинист Анатолий Букреев, спасший в 1996 году троих американских туристов. "Огонек" поговорил с режиссером

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Предыдущая фотография

Следующая фотография

1 / 3

В горах все равны: фильм не разделяет участников экспедиции на "клиентов" и "гидов"

Фото: Cross Creek Pictures/Universal Pictures

В России, где фильм вскоре выходит в прокат, зрителей в первую очередь интересует один из героев — Анатолий Букреев (Ингвар Эггерт Сигюрдссон)

Фото: Cross Creek Pictures/Universal Pictures

Режиссер Бальтасар Кормакур представил свою версию трагедии, не желая никого стыдить или идеализировать

Фото: Getty Images

Исландский режиссер Бальтасар Кормакур известен по фильмам "101 Рейкьявик", "Прогулка на небеса", а "Пучина" была номинирована на "Оскар". Его новая картина "Эверест" в этом году открывала 72-й Международный кинофестиваль в Венеции.

— Эверест — это очень рискованно. Однако многие люди по-прежнему туда стремятся, не только профессионалы, но и любители. Что, по-вашему, туда влечет обычных людей? Что это за страсть?

— Никто не может ответить на этот вопрос. В этом есть некий фатализм. На Эвересте, например, существует некая точка, переступив через которую ты почти обречен. Начинает давать сбои организм. Возникают проблемы с дыханием, давлением, легкими и головой. Некоторые участники экспедиций рассказывали, что теряли контроль над собой и даже, если хотите, рассудок — как будто над ними становились властны какие-то сверхъестественные силы. Многие из этих смельчаков погибли. Когда наступает такое физическое состояние, выживают немногие. То же "колдовство" происходит, когда они находятся уже близко от вершины, но физически уже не могут преодолеть нужное расстояние. Их словно контролирует кто-то другой. В фильме мы показываем эти ситуации.

Когда я был ребенком, у меня был свой Эверест или мечта о нем. Она была наивной, детской. Похожая на что-то среднее между Рождеством, исландской суровой зимой с метелями и морозами и скромной красотой северной природы. Когда я оказался в базовом лагере Джомолунгмы, эти чувства снова вернулись ко мне. Я никогда не думал, что судьба занесет меня на Эверест. Но я благодарен ей за то, что она этому поспособствовала. Пусть я побывал лишь в базовом лагере, где лишь начинаются первые испытания! И пусть в фильме я лишь "симулирую" подъем на гору — мне не удалось совершить его самому! Я приблизился к тому месту, которое называют "Эверест" настолько, насколько мне позволила сделать это судьба. И этого опыта у меня никто не отнимет. Возвращаясь к вопросу: "Зачем люди идут на Эверест?", отвечу вопросом: "Зачем мы живем?" Ведь здесь также никто не сможет дать на этот вопрос точного ответа. Или другой: "Зачем нам нужны карьера и престиж?" Вы скажете: "Чтобы были деньги. Чтобы был комфорт" и т.д. Но ведь есть люди, которые уже обеспечили себя, свои семьи и своих внуков деньгами и комфортом, и все равно эти люди продолжают работать и говорить о карьере!.. По-моему, вопрос про Эверест — это один из тех, на который невозможно ответить. Или каждый должен ответить для себя сам. Лично я понимаю людей, которых "околдовал" Эверест. Для меня феномен Эвереста заключается в том, что каждый смельчак, решивший его покорить, прежде всего ищет и узнает самого себя, свое собственное подлинное и неподдельное лицо. И с каждым новым подъемом отношения с самим собой — у этого человека — становятся честнее и достовернее.

— Вас пригласили в проект "Эверест", он уже шел полным ходом. Считается, что ваше исландское происхождение, а также умение показать в кино природу — все это способствовало решению продюсеров. А что исландского вы внесли в картину?

— Прежде всего я добавил этому проекту "исландскую погоду" (смеется). Пейзажи и природа являются частью меня. На моей родине люди и природа тесно связаны друг с другом. Многочисленные вулканы и лавины, уничтожающие целые деревни,— это регулярное напоминание о матушке-природе на моей родине! Природу в Исландии трудно игнорировать! Если отправиться в путешествие по стране, то можно ехать долгие часы и даже дни, не встретив и намека на присутствие здесь, на Земле, человека. Но наш фильм "Эверест" не столько о природе. Он — о людях, о том, что составляет суть человеческих отношений. Именно в экстремальных условиях люди узнают себя и других лучше всего. Подъем на Эверест делает из группы незнакомцев одну семью, поскольку без взаимопомощи и поддержки, без того, что мы называем человечностью, эту вершину невозможно преодолеть. Ты никогда не узнаешь лучше своих друзей, не проверишь родственников и даже свою семью, чем в аналогичной ситуации.

— Экспедиции 1996 года были многократно и подробно описаны, имеется многочисленная документация, биографии, фильмы, книги, статьи. Что, вам кажется, составляет зерно этой истории?

— Действительно, про тот год написано много. Кроме многочисленных книг, биографий и документации — можете не верить мне — я прочитал их практически все, нам предоставили магнитофонные записи участников экспедиции. Особенно эмоциональными оказались беседы между Робом Холлом, главой компании Adventirous Consultors, и его ожидающей ребенка женой, в том числе беседы, когда супруги общались друг с другом в последний раз и знали об этом. Конечно, каждая из этих историй — будь книга, статья или запись — субъективна и описывает лишь одну сторону событий. Моей задачей было сделать акцент на группе альпинистов, на ее единстве и разнообразии. В этой группе были различные люди, которые по-разному реагировали на сложившуюся ситуацию. Кто-то проявлял самоотверженность, кто-то — эгоизм и думал о собственном выживании. Я не собирался никого осуждать, не хотел и идеализировать. Мне хотелось лишь представить своего рода объективную хронику событий, насколько объективность возможна в художественном произведении. Замечательно, что нам позволили создать художественную картину. Потому что именно в ней возможно показать человеческие эмоции и личное отношение к событиям. Кроме того, речь идет, безусловно, о коммерческом мероприятии, ведь компания Роба Холла получала десятки тысяч долларов с каждого участника экспедиции. Хотя этот момента мы в фильме не скрываем, коммерческая сторона дела не являлась главной этой истории. Роб Холл или Скотт Фишер действительно были альпинистами от Бога. У них были разные спортивные стили, но объединяло их одно — страсть к горам, любовь к альпинизму. Робу было важно, чтобы каждый его "клиент" достиг вершины Эвереста, преодолел и доказал себе. То же касается и российского альпиниста Анатолия Букреева. Поэтому я стараюсь не акцентировать внимание на коммерческой стороне дела или на том факте, что экспедиция состояла из "клиентов" и "гидов".

— Об Анатолии Букрееве достаточно рассказано в фильме, как и о его усилиях по спасению участников экспедиции. И все же — что можете сказать о нем?

— В фильме в целом слишком много персонажей, мне хотелось бы упомянуть их всех, отобразить их разность и необычность, отдать дань уважения их подвигу. В Букрееве есть что-то от исландца, кроме того факта, что в фильме его играет исландец (Ингвар Эггерт Сигюрдссон.— "О"). Есть в нем какая-то северная угрюмость, нелюдимость, какое-то упрямство, то есть черты, которыми обладают настоящие герои. Но не те, которые громко трубят о своих подвигах, а другие, которые делают свое дело незаметно, даже не отдавая себе отчета в своей уникальности. И только потом люди осознают, что они-то и были настоящими, неподдельными героями, чаще, когда тех уже нет в живых.

Такие люди, как Букреев, бывают часто скрытными, себе на уме, интровертами. Они молчаливы, словно копят силы, чтобы максимально проявить себя в деле. Я симпатизирую Букрееву. Уже в первых кадрах картины, где его можно увидеть мельком в базовом лагере, услышать его лаконичные комментарии: "Я не пользуюсь кислородом" — подчеркивают его незаурядность. Букреев предпочитал не пользоваться кислородной маской при восхождении — именно это, а также исключительная тренированность позволили ему совершить свой подвиг. Он сознательно отказался от комфорта, хотел рассчитывать только на себя. Он понял: если слишком зависишь от ресурсов, они могут в любой момент могут закончиться и тебя подвести. У него было достаточно мужества, чтобы отказывать себе в комфорте. Его роль в той экспедиции, без сомнения, исключительная.

— Вы пользовались спецэффектами?

— Да, но не слишком много. Больше мы снимали вживую, а спецэффекты помогли нам довершить картину. Особенно в случае с самим Эверестом. Ведь не зря мы отправились в самый опасный аэропорт мира — Катманду в Непале, добрались до базового лагеря и только после этого продолжили съемки в итальянских Доломитах. Мы запросто могли бы создать аналогичные погодные условия на какой-нибудь студии в Нидерландах, где сымитировали бы мороз и ветер. Во мне сработал инстинкт "независимого режиссера", желание подлинности — чувств, условий, эмоций. Конечно, я не рисковал ничьей жизнью. Это как разница между болью и травмой. Никто травм не получил, но всех своих героев я заставил пострадать. Ведь когда снимаешь драму, посвященную реальным событиям, то самое лучшее — действительно в них окунуться. То же самое в случае с актерами. Несмотря на то что нас сопровождала команда почти в 200 человек, и у каждого из главных персонажей были своя удобная гримерная и теплый трейлер, мы все же не снимали в пригородах Лос-Анджелеса, а поблизости от Эвереста. Когда актеры начинали жалеть себя, я просто напоминал им, насколько тяжелее были условия людей в реальной экспедиции. Мы мерзли при температуре -30 градусов, ощущали недостаток кислорода и испытали тяжелые погодные условия — и все это 12-14 часов в сутки в течение шести недель! И это я дал почувствовать всем, надеюсь также в конечном варианте картины!

Беседовала Татьяна Розенштайн