|
Господин сама уверенность |
 |
Западный путь
Милан Панич родился в Белграде в 1929 году; отец умер, когда ему было три года. В детстве Милан выращивал овощи — помогал матери и двум сестрам. В 1944 году ушел к партизанам Иосипа Броз Тито. После войны учился химии в Белградском университете и серьезно увлекался велогонками, даже входил в запасной состав национальной олимпийской сборной. В 1955 году, отправившись на соревнования, сбежал и попросил политического убежища в Германии. Вскоре Милан Панич перебрался в США, причем сумел вывезти туда жену Елицу и двоих дочерей. И прежде чем уйти в бизнес, работал в Университете Южной калифорнии.
Панич старательно превращал себя в американца, стремился, по его словам, вписаться в западное общество: "Я переделал себя и стал большим антикоммунистом, чем те, кто всегда жил на Западе. Я перестал говорить по-сербски, есть сербскую еду и слушать сербскую музыку. Я прекратил все отношения с сербами! Ведь они хотели оставаться сербами в Америке, а я хотел стать настоящим американцем. И я им стал! Дело в том, что они подсознательно хотели вернуться, а я знал, что это невозможно". Но здесь Панич заблуждался.
Человек мира
 |
| Согласно философии ICN Farmaceuticals, у кого есть надежда, у того есть все. Однако сам Милан Панич надеждам предпочитает женщин, яхты и виллы |
Следующий случай представился в 1992 году, после того как в апреле Сербия и Черногория объявили, что создают новую федеративную республику — ее президент Добрица Косич предложил Милану Паничу возглавить правительство. Так он стал премьер-министром Югославии — вопреки предостережениям госсекретаря Джеймса Бейкера, который считал, что Панича "съедят заживо", несмотря на болезнь второй его жены Салли (у нее был рак) и с согласия президента Сербии Слободана Милошевича. 14 июля 1992 года Милан Панич принял присягу, прочитав ее текст на сербском с сильным акцентом, а в конце добавил по-английски: "И да поможет мне Бог".
В мире бизнеса, естественно, полагали, что Паничем двигала корысть — незадолго до этого возглавляемая им компания ICN купила 75% акций белградского фармацевтического завода Galenica, который из-за американских санкций против Югославии практически остановил работу. Западные политики были уверены, что Панич — человек Милошевича и будет его прикрывать, добиваясь признания Югославии в качестве респектабельного переговорщика. Югославские патриоты опасались, что Панич станет проводить политику, выгодную Западу. Тем более что он по особому разрешению госдепа США остался американским гражданином, хотя конституция США запрещает американцам занимать государственные посты в других странах.
Панич же сразу после назначения предложил Милошевичу уехать в Калифорнию, получить там должность в банке, солидный годовой доход и гарантии безопасности, но тот в последний момент отказался. Тогда новоиспеченный премьер отправился в турне по Европе, где уверял всех, что он "человек мира". И, в общем, вполне в этом преуспел. В конце концов его начали воспринимать всерьез, хотя поначалу прямота и агрессивный подход, принесшие ему успех в бизнесе, казались неуместными. Терпение и готовность к компромиссам не были свойственны Паничу. Например, его спрашивали: как он собирается добиваться мира, имея под боком такого "поджигателя войны" как Милошевич? Панич, явно мечтая в глубине души об американском президентстве, отвечал так: "Если я президент всей страны, то Милошевич — всего лишь губернатор штата". Использовались и более грозные аналогии: "Я еще не построил ринг, не определил место проведения матча и правила боя. Но в одном я уверен: у него перчатки президента Сербии, а у меня они гораздо больше!" В августе 1992 года в Лондоне на конференции по Югославии Панич во время выступления Милошевича на глазах у всех показал ему лист бумаги, на котором было крупно написано: "Заткнись"! А осенью называл его убийцей и позором Югославии.
 |
| Милан потерял отца в два года. А через несколько лет уже стал основным кормильцем в семье — и кормил мать и сестер овощами и кроликами |
Несомненно, кое-что Паничу удалось. Он остановил гиперинфляцию, признал независимость бывших республик Югославии, спас страну от грозившего ей уже тогда военного вторжения НАТО, наконец, показал, что Милошевичу можно противостоять. Однако это противостояние обошлось Паничу дорого. Парламент, в котором большинство было у сторонников Милошевича, в сентябре и ноябре пытался вынести Паничу вотум недоверия. Его обвиняли в злоупотреблении властью, расхищении государственных средств, в том, что его действия противоречат интересам сербов и вообще опасны для Югославии. Особенно депутатов возмущало, что Панич допустил иностранных журналистов на секретную военную базу. Телевидение и пресса называли премьер-министра агентом ЦРУ, говорили, что "он закончит свои дни в тюрьме" и его "следовало бы расстрелять".
Панич боролся. Он инициировал проведение досрочных президентских выборов, надеясь обыграть Милошевича. Однако его 18-дневная избирательная кампания, обошедшаяся в полтора миллиона долларов, закончилась поражением в первом туре — 20 декабря 1992 года. После этого югославский парламент отправил Панича в отставку — за месяц до окончания его полномочий...
Теперь Милошевич сидит в тюрьме, а Панич, вернувшись в Калифорнию, занимается тем, что ему хорошо удавалось 42 года подряд: руководит фармацевтической компанией ICN Pharmaceuticals.
В поисках болезни
 |
| Политическую карьеру Милан Панич начинал юным партизаном |
Испытания показывали, что этот препарат способен бороться с широким спектром вирусов и при этом менее токсичен, чем его аналоги. Оставалось только подобрать болезни, против которых новое средство было бы наиболее эффективно.
 |
| Серьезное отношение к велоспорту помогло Милану Паничу покинуть коммунистическую Югославию |
Паничу это не понравилось, но спорить было бесполезно. Решив, что победное шествие рибавирина должно начаться с государств, где требования к медикаментам менее строги, он отправился в Мексику и там без особого труда зарегистрировал препарат как средство от гриппа и герпеса. В 1975 году лекарство появилось в мексиканских аптеках под именем "вилона".
В США рибавирин (под названием "виразол") был одобрен только в 1985 году как аэрозоль для лечения определенного вида респираторной инфекции. На радостях ICN немедленно выпустило пресс-релиз, в котором сообщалось о скором начале продаж препарата. Но не тут-то было. FDA нашло в сообщении "неверные и вводящие в заблуждения" утверждения и — редкий случай — потребовало пресс-релиз отозвать. Компании пришлось взять свои слова обратно и составлять его заново.
Через год с виразолом снова случился скандал. По окончании первых полномасштабных исследований лекарства ICN созвала пресс-конференцию. Чиновник из FDA, курировавший виразол, на ней присутствовать не смог. Между тем публике там сообщили потрясающую новость: по данным исследований, виразол на ранних стадиях СПИДа приостанавливает размножение вируса. Буквально через пару дней специалисты в области иммунодефицита назвали эти результаты предварительными и неопределенными, а выводы преждевременными. Тогда Панич устроил слушания по делу виразола в FDA. Однако члены комиссии заявили, что не могут с ходу признать виразол как средство против СПИДа. Разъяренный Панич не захотел тратиться на дополнительные испытания и отозвал свою заявку еще до того, как FDA дало официальное заключение.
 |
| Вместе с должностью премьера Югославии Панич получил и полномочия министра обороны. Но уже через шесть месяцев был разбит в пух и прах |
25 ноября 1994 года FDA письменно известило ICN о том, что виразол не одобрит. Панич устно сообщил об этом письме совету директоров, однако рассылать акционерам соответствующую информацию не велел. 5 декабря вышел очередной пресс-релиз компании, в котором говорилось об изменении прежней заявки: ICN будет добиваться лицензии на лечение гепатита С комбинацией виразола и интерферона. Но еще до того, 29 и 30 ноября, исполнительный директор и президент ICN Pharmaceuticals Милан Панич продал 55 тыс. принадлежавших ему акций ICN за $1,24 млн. О письме FDA акционеры и все остальные узнали только в середине февраля. Курс акций компании рухнул на треть (с $23 до $15), а акционеры подали пять исков против Панича, обвинив его в использовании инсайдерской информации.
Что же касается виразола, то Паничу (и препарату) приходилось довольствоваться респираторными инфекциями (RSV): только они были официально признаны подходящей сферой применения лекарства. Но и тут дела шли не блестяще: виразол разрешалось использовать только в тяжелых случаях, в стационаре под наблюдением врачей.
Панич решил, что вспышка детской RSV в Калифорнии — прекрасный повод напомнить о лучшем лекарстве от этой болезни. И в газетах появилась реклама, придуманная лично главой ICN: "Похоже на простуду? Возможно, это RSV". Население охватил ажиотаж. Все медицинские "горячие линии" были забиты, а клиники осаждали родители, требующие немедленно применить чудо-лекарство. ICN подняла цены на виразол, но объем продаж упал: детские больницы не могли позволить себе использовать такой дорогой и к тому же непростой в применении препарат. При этом врачи последними словами ругали компанию за неуклюжий маркетинговый ход. ICN же продолжала утверждать, что ее поведение и действия в истории с виразолом были "честными, адекватными и достойными".
И все-таки виразол (рибавирин) в конце концов признали. Сейчас он одобрен в 43 странах мира как препарат широкого антивирусного действия (а таких очень мало) и применяется против СПИДа, герпеса, кори, ветрянки, гриппа и прочих инфекций. В Европе его используют как средство борьбы с опасными лихорадками, в частности конго-крымской, которая может иметь летальный исход. Но самое главное, рибавирин одобрен как часть терапии гепатита С (в сочетании с интерфероном). А поскольку этой формой гепатита страдает около 2% населения Земли, у Панича наконец есть то, о чем он мечтал: мировой рынок сбыта для главного продукта его компании. $200 млн, потраченные на создание, испытания и лицензирование виразола, оказались весьма рентабельным вложением.
Личный фронт
 |
| Завод Galenica в Белграде был самым удачным приобретением ICN Farmaceuticals. Однако Слободан Милошевич довольно скоро оставил американца Панича с пустыми руками |
Эти истории очень похожи друг на друга. Молодая женщина приятной наружности, работающая в компании ICN, успешно продвигается по служебной лестнице и в один прекрасный день попадается на глаза боссу. Тот начинает брать ее с собой в командировки, гладить по колену во время совещаний, говорить, что у нее "идеальное тело для занятий любовью", что она "самая сексуальная особа из всех, кого он знает" и что он мечтает "сделать с ней ребеночка". Одной (Мишель Маккини) он велел в первую брачную ночь думать только о нем и пытался оплатить ее свадебный наряд. Другую (Мэри Мартинелли) уговаривал пустить его в душ, чтобы "потереть ей спину и грудь". Содержатся в исках и другие, не менее возмутительные подробности домогательств. Далее события развиваются по одному из двух сценариев: жертвы либо уступают (две из них даже утверждают, что имеют от Панича детей), либо сопротивляются. В любом случае дело обычно кончается увольнением или вынужденным уходом из ICN.
Разумеется, с точки зрения Панича, картина выглядит совершенно иначе. Все женщины сами с ним заигрывали или, по крайней мере, не возражали против его ухаживаний, никакого принуждения со стороны Панича не было. В качестве доказательства он, например, предъявлял фотографию, на которой упомянутая Мартинелли сидит у него на коленях во время корпоративного пикника: "Посмотрите, как она ко мне жмется! Это лицо счастливого человека, а не того, которого принуждают". Тем не менее Панич предпочитает договариваться с истицами вне суда — так были урегулированы шесть исков (размер выплаченных им сумм обычно не разглашается). Это обходится дешевле и меньше вредит имиджу компании — она даже "одолжила" Паничу $3,5 млн, чтобы замять секс-скандалы. При этом сам он утверждает, что ни в чем не виноват, а его бывшие сотрудницы движимы жадностью и просто хотят вытрясти из него побольше денег.
Когда интервьюеры заводят речь о секс-исках, Панич возмущается: "Я помог установить мир в Югославии... Моя компания создала тысячи рабочих мест... Я воплотил в жизнь американскую мечту... И все-таки в этой стране все, словно сговорившись, спрашивают меня про это. По моему мнению, это все ерунда".
Непотопляемый
 |
| До кризиса 1998 года Милан Панич собирался перенести штаб-квартиру ICN в Москву — он даже купил здесь квартиру и пожертвовал Русской православной церкви $200 тыс. А на пожертвования американским президентам Панич вообще никогда не скупился |
Акционеры много раз пытались свергнуть Панича. Аргументы веские. Он слишком много получает, причем независимо от финансового положения компании. Он слишком много тратит на свои виллы, яхты и самолеты, продавая для этого на бирже принадлежащие ему акции и снижая тем самым их курс. Он деспот, автократ, который никого не желает слушать и отказывается уступить другим хотя бы часть своих полномочий. Он вложил огромные деньги в фармацевтические предприятия Восточной Европы (в одной только России были куплены пять заводов), и эти вложения не оправдали себя из-за дефолта в России и потери завода в Югославии (в 1998 году Милошевич отомстил Паничу — национализировал завод ICN Galenika). И вообще, он морочит голову акционерам, приукрашивает действительность и все время попадает из-за этого в неприятные истории.
 |
Милан Панич говорит, что штаб-квартира ICN находится там, где он, и что над его компанией "никогда не заходит солнце". Он уже несколько лет обещает разделить ее на три независимые части — ICN Americas, ICN International и Ribapharm, и оставить себе только международную ICN, но пока дальше слов дело не идет. Панич, которому в декабре исполняется 72 года, с гордостью заявляет, что, по мнению врачей, у него сердце 50-летнего. В 1997 году он со скрипом покинул кресло президента компании, оставшись исполнительным директором. Но к дальнейшим уступкам пока не готов. На вопрос, когда он уйдет и с этого поста, Панич раздраженно ответил: "Когда сочту нужным, а не когда эти клоуны-акционеры мне укажут".
Надо сказать, что политика по-прежнему притягивает Панича. Он и сейчас является одним из лидеров югославского "Союза за перемены" и не прочь возглавить родную страну. Масштаб проблем его не пугает: "За два года можно было бы сделать основное: принять конституцию, Уголовный и Гражданский кодексы". Логика Панича проста: что хорошо для ICN, хорошо и для Югославии.
Журнал Fortune однажды включил ICN в шестерку самых отвратительно управляемых компаний. А в ее штаб-квартире в Коста-Месе посетителей встречает лозунг: "У кого есть здоровье, у того есть надежда. У кого есть надежда, у того есть все".
АНАСТАСИЯ ФРОЛОВА