Украинские силовики заявили, что в ходе наступательной операции взяли три населенных пункта. Как сообщил советник главы МВД Украины Зорян Шкиряк, полк особого назначения Нацгвардии "Азов" идет в направлении Новоазовска на юго-восток Донецкой области. Обозреватель отдела внешней политики ИД "Коммерсантъ" Максим Юсин обсудил ситуацию с ведущей Дарьей Полыгаевой в эфире "Коммерсантъ FM".
Фото: Oleksandr Klymenko , Reuters
Сейчас украинские силовики ведут жестокие бои за Саханку и Октябрь. По словам Шкиряка, во время столкновений уничтожено значительное количество живой силы и техники ополченцев.
— Как вы считаете, с чем связано наступление украинских силовиков на Новоазовск, в этом направлении?
— Наступление украинских силовиков в этом направлении и, главное, именно сейчас связано напрямую с саммитом в Минске, который должен состояться в среду.
Если предположим, что на саммите в Минске удастся договориться о вступлении в действие мирного плана, о перемирии, то это подразумевает замораживание линии фронта в том состоянии, в каком она будет на момент подписания минских соглашений. Соответственно, если сейчас украинцам удастся продвинуться на каком-то из участков линии фронта, получается, что по факту эти территориальные приобретения они за собой закрепляют.
Теперь плавно переходим ко второй части вопроса. Почему именно там? Потому что только там, на южном участке фронта, можно быстро добиться продвижения, эффектных успехов территориальных приобретений. Там нет как таковой плотной линии фронта, нет оборонительных позиций, там гораздо меньше плотность заселения, не столько населенных пунктов, как, допустим, на любом другом участке фронта: около Донецка, около Луганска, в районе Дебальцево, где сейчас идут бои. Поэтому там эту линию фронта можно легко прорвать, можно перевести войну из позиционной в маневренную, можно осуществлять любые эффектные операции, танковые марш-броски и так далее, и потом презентовать общественному мнению эти локальные успехи как триумф украинской армии.
В противном случае, если Петр Порошенко подпишет в Минске соглашение, подразумевающее, я думаю, уступки, компромиссы, которые неизбежно будут с обеих сторон, общественное мнение это может воспринять как капитуляцию, как действия президента под давлением, потому что в последнее время украинская армия только и делала, что проигрывала, отступала, уступала и не в состоянии была провести хоть какую-то внятную атаку, организовать какой-то контрудар.
Надо признать, что с точки зрения тактики это довольно грамотно сделано, момент выбран правильный, направление удара выбрано единственно правильное. Более того, украинцы повторяют то, что ополченцы проделали с ними в конце августа, 27 августа, по-моему, то есть зеркальное отражение ситуации.
Тогда, как вы помните, был взят ополченцами Новоазовск. То есть это все было наоборот: украинцы наступали на главных направлениях, на Донецк и на Луганск, в этот момент неожиданно именно там, где украинская территория, этот выход к Азовскому морю вблизи российской границы, именно там был произведен совершенно неожиданный для украинцев удар.
В результате это, казалось, победоносное, почти триумфальное наступление на Донецк и на Луганск превратилось в катастрофу, превратилось в Иловайский котел и в итоге вылилось в первые минские соглашения, то есть именно то наступление позволило ДНР и ЛНР перехватить инициативу. Сейчас, конечно, нельзя сказать, что украинцы на это рассчитывают, потому что, да, это тактический, локальный успех, но в целом инициатива прочно принадлежит ополченцам. Они теснят, они лучше подготовились к боевым действиям и лучше воспользовались той паузой, которая была после перемирия, после первых минских соглашений.
Конечно, если сейчас предположить, что в Минске не удастся ни о чем договориться, если участники саммита разъедутся по домам с пустыми руками и война продолжится, то в течение дня-двух будет организован мощный контрудар. Часть сил будет оттянута от Дебальцево, откуда-то еще, и эта вытянувшаяся украинская группировка, не такая уж многочисленная, которая сейчас наступает от Мариуполя в сторону Новоазовска, конечно, будет отброшена.
Более того, я успел пообщаться с военными экспертами, в том числе и в Киеве, они считают, что в этом случае, конечно, ополченцы не ограничатся возвращением на исходные позиции, откуда начиналось наступление украинцев, они пойдут дальше, на Мариуполь. Так что лучший вариант для всех будет, если через сутки фронт заморозится, украинцы получат некую моральную компенсацию, что немного облегчит жизнь Петру Порошенко, когда он будет общаться с собственными экзальтированными депутатами, журналистами, общественными активистами и волонтерами и скажет: "Нет, мы все-таки не только проигрывали, мы не только уступали, мы не только отдали донецкий аэропорт, мы не только отдали такой-то населенный пункт, видите, все закончилось именно нашим успехом, мы отвоевали три или четыре населенных пункта". На данный момент, как они рапортуют, может, к вечеру их будет шесть или семь.
Глобально это ничего не меняет, но, как говорил Штирлиц в фильме "17 мгновений весны", всегда запоминается последняя фраза, запоминается последнее действие. А последнее действие, дай бог, в этой войне будет украинское локальное наступление на Новоазовск.
— Но это локальное наступление прямо в преддверии главных, ключевых переговоров не может ли повлиять на переговоры, как-то помешать, стать дополнительным аргументом, что, мол, вы даже договариваться не хотите, продолжаете воевать?
— Думаю, нет, потому что там серьезные люди собрались. Я думаю, что тот же Владимир Владимирович, если бы оказался на месте Порошенко, он бы что-то такое тоже попытался бы предпринять, потому что не должна быть игра в одни ворота. На другой стороне тоже сидят умелые политики и стратеги, они тоже контрудар рассчитывают. Они бьют там, где слабый участок фронта. И из этой, в общем-то, проигрышной ситуации они пытаются хоть где-то, хоть минимальный выигрыш какой-то получить.
Украинцы логично действуют, любой бы на их месте действовал так же. Я не думаю, что сейчас надо бить тревогу. Идет война, противник предпринимает тоже некие действия вполне логичные. Я не думаю, что это помешает заключению соглашения. То, что Дебальцевский котел замкнули, — это, с другой стороны, уже тоже пытаются продавить. Это вполне логично, обе стороны к моменту переговоров хотят застолбить определенные позиции, выступать не с позиции слабости, а с позиции силы.