"Мы наблюдаем отложенный кризис 2008 года"

Владимир Мау о том, почему ЦБ не должен повторять западный опыт: "Ужасно забавно наблюдать, как те, кто обычно критикует правительство, или деньги в американской валюте держит, или вообще слишком ориентируется на западные страны, все время кричат: "Почему вы не повторяете опыт западных стран?". Но ситуация прямо противоположная. Эта ситуация в Европе и США чем-то напоминает 30-е годы, то есть дефляция и торможение экономки из-за не роста цен. Наша ситуация — скорее, это западные 70-е годы, когда там было торможение экономики и рост безработицы, у нас его, к счастью, практически нет, и инфляция росли одновременно, этого раньше в истории никогда не было. И мы знаем, что из этого удалось выйти Рейгану уже в начале 80-х как раз через повышение ставок. Американская экономика впала не некоторое время в рецессию, после этого начался бурный рост. Они оздоровили макроэкономику, остановили инфляцию, и у них пошел бурный экономический рост. Поэтому мы просто решаем другие проблемы. Именно поэтому, скажем, у нас предположены бюджетные ситуации, если на Западе бюджеты обременены большими долгами или дефицитами — у нас как раз наоборот: бюджет практически сбалансирован, минимальный дефицит и исчезающий государственный долг. Внешний долг вообще 2%, что вообще ничего, в то время как в развитых странах от 60% до 200% ВВП. У нас в этом смысле гораздо более здоровая бюджетная ситуация. Именно поэтому мы скорее обсуждаем возможности поддерживания экономики через бюджетный метод, но не через денежный, денежный — это была бы катастрофа".

О причинах снижения рейтинга России по версии S&P: "Сегодня Шувалов как раз в Думе сказал, что это один из ярких показателей политизации этой проблемы. Я склонен думать, что он прав. Конечно, S&P тоже в двусмысленном положении, им все говорят: "Вы там давали высокие грейды всем американцам, американским корпорациям перед 2008 годом и проспали кризис. Вот вы должны быть более жесткими". Очень легко быть жесткими тогда, когда от тебя этого политически ждут. Несомненно, в моем понимании это один из элементов погони за санкциями, потому что в общем российская макроэкономика достаточно здорова. Трудно говорить "здорова" при такой девальвации, но я хочу напомнить, что девальвация в 1998 году была существенно больше, более чем в три раза, ну и наши макроэкономические показатели, кроме инфляции, достаточно приличные. Cейчас модно кусать Россию, вот модно. В другой ситуации этого бы не было, а здесь "почему бы и нет?" — это в тренде".

Владимир Мау о ключевой ставке: "Ключевая ставка отражает макроэкономическую ситуацию в стране. Если вы хотите иметь ключевую ставку ниже уровня инфляции, то добро пожаловать в первую половину 90-х годов. Мне кажется, дискуссия о ключевой ставке поверхностна, она не по существу. Вопрос о компетенции ЦБ стоял бы, если бы у нас ключевая ставка была 10% или 5%. Нынешняя ставка в нынешней экономике могла бы быть и выше. Правительство не отвечает за ключевую ставку. Это в пределах ответственности и компетенции Центрального банка. Я не знаю, какая должна быть ставка. Я знаю, что она должна быть выше инфляции, но какая она должна быть с точки зрения настроения рынка, я не знаю".

О возможном отключении России от системы SWIFT: "Это не проблема экономического анализа. Мне представляется, что это было бы серьезной дестабилизацией экономической жизни не только в стране. Честно говоря, после этого я не очень знаю, кто бы и как доверял системе SWIFT, которая, напомню, является частной компанией. Если частная компания, обеспечивающая мировые финансовые трансакции, может так себя повести, то я не удивлюсь, если после этого появится ряд альтернативных компаний. Да, SWIFT уже отключала Иран. Но Россия с ее финансовой системой не является Ираном. Решение об отключении от системы SWIFT — это не экономическое решение, но последствия его будут вполне экономическими. SWIFT — это не то, что существует вечно и является имманентным свойством банковской системы".

Владимир Мау об "отложенном кризисе" российской экономики: "Весь кризис, начавшийся в 2008-2009 годах, на мой взгляд не завершившийся, — это кризис турбулентного десятилетия, как бы было в 70-е или в 30-е годы на Западе, он поставил вопрос о структуре и модернизации перед всеми развитыми экономиками, Соединенными Штатами, например, и Россия, и Китай в этом смысле являются развитыми странами. Соединенные Штаты справились с этим несколько лучше, и там в четвертом квартале вообще было уже 5%, а в среднем — 2,3-2,5% по прошлому году. Европа — сильно хуже: Британия — хорошо с собственной валютой, страны евро – хуже. У нас — отложенный кризис, мы благодаря отскоку цен на нефть провели только часть реформ в 2008-2009 годах, потом это дело отложилось, сейчас мы стоим перед ними. Но одновременно у нас есть большая специфическая особенность — это внешний шок, причем двойной внешний шок: цены на нефть и санкции".

О преимуществах "экономики предложения": "Экономическая модель, которая сформировалась к началу 2000-х годов и которая была достаточно успешна, исчерпала свои возможности. Эта модель была связана с восстановительным ростом, большими ресурсами и быстрым ростом спроса в экономике – неважно, инвестиционного или потребительского. Эту модель можно назвать "экономикой спроса". Она хорошо известна. После кризиса 70-80-х годов западные страны, в особенности США и Великобритания во главе с Рейганом и Тэтчер, поставили вопрос о необходимости перехода к экономике предложения, основанной не на том, как раздувать расходы, а на том, как стимулировать доходы. Это проблема более низких налогов, гарантированных прав собственности, развития частной собственности и так далее. В значительной мере суть той структурной проблемы, которая стоит перед нами, и состоит в том, чтобы перейти от экономики спроса к экономике предложения. В принципе, если не будет источников мощного генерирования спроса в виде, например, тех же цен на нефть, переход к экономике предложения почти неизбежен".