"Турецкий поток" станет ключевым газопроводом по поставкам газа в Восточную Европу, заявил глава "Газпрома" Алексей Миллер. По его словам, этот проект — единственная возможность снять риски транзита газа в ЕС, и теперь задача европейских стран — создание необходимой газотранспортной инфраструктуры от границы Турции и Греции. Президент Российского газового союза Сергей Чижов обсудил тему с ведущим Маратом Кашиным в эфире "Коммерсантъ FM".
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
Алексей Миллер также подчеркнул, что на строительство проекта есть всего несколько лет, график очень жесткий. Иначе, как отметил глава "Газпрома", эти объемы газа могут оказаться на других рынках. Речь идет о 63 млрд кубометров российского газа, которые сейчас пока идут транзитом через Украину.
— Действительно ли "Турецкий поток" будет единственным вариантом поставок российского газа в Восточную Европу, или все-таки ключевым, но не единственным?
— Мы можем рассмотреть ситуацию, исходя из некой ретроспективы, которая была у нас ранее. Все мы знаем, что был "Южный поток", который действительно являлся ключевым звеном по поставкам российского газа, в том числе в страны Восточной Европы, и с перспективой выхода в Австрию и, возможно, в Италию. Теперь, исходя из новой ситуации, после того, как российский президент заявил, что эта ситуация невозможна, мы избрали путь в Турцию и создание хаба в Турции, для того чтобы вся инфраструктура других стран была привязана к этому хабу.
С моей точки зрения, это будет действительно являться очень важным пунктом, который можно будет развивать, но я бы, если честно, не исключал возможности, что такой же хаб может быть создан в одной из восточноевропейских стран, и от него будут тоже проложены какие-то газопроводы в страны Восточной Европы. Условно говоря, это может быть либо Сербия, либо Болгария.
— Сергей, расскажите, как может отреагировать Украина, если она перестанет быть транзитером российского газа? Как будет строиться наше газовое сотрудничество?
— С Украиной у нас, как известно, существует два типа отношений. Первый — это некая политическая ситуация, связанная с конфликтом на юго-востоке Украины. Второй — это чисто экономическая ситуация. Мы никогда не скрывали, что из-за того, что у нас возникают периодически так называемые газовые войны с Украиной сейчас и ранее, что мы хотели бы диверсифицировать поставки. С одной стороны это был бы "Северный поток", с другой стороны — "Южный поток".
Понятно, что Украина, естественно, этому противодействует, понимая, что она лишится достаточно больших денег из-за того, что не будет получать плату за транзит. Но, с другой точки зрения, это наше право, и мы можем делать, как хотим. Конечно, Украине это не понравится. Но исходя из общей ситуации, исходя из того, что Украина на протяжении уже полугода не может найти даже инвесторов в свою газотранспортную систему, лично я не вижу какой-то реальной возможности Украине повлиять на этот процесс.
— Сергей, возвращаясь к "Турецкому потоку", почему "Газпром" настаивает на таких жестких сроках строительства "Турецкого потока"? В какие сроки, по вашему мнению, реалистично построить трубопровод?
— Я думаю, то, что говорит Миллер, — это действительно реалистично. Я думаю, что три-четыре года — это та ситуация, когда мы должны завершить. Я думаю, что она диктуется несколькими факторами. Первый фактор — мы уже сделали наземную часть, которая есть на территории Российской Федерации, которую мы планировали использовать для "Южного потока". На сегодняшний момент мы просто должны продолжить строительство уже не "Южного потока", а "Турецкого потока" через Турцию и строительство там хаба.
С другой стороны, мы должны действительно это делать, потому что Европа обдумывает строительство через Турцию других газопроводов, которые завязаны на Азербайджан. Теоретически они могут быть завязаны на Иран и Туркменистан, которые тоже планировалось сделать через Турцию. Если мы построим наш газопровод, то, естественно, он будет являться эксклюзивным, потому что это будет нелогично, если несколько газопроводов пойдут в одну точку.
С третьей стороны, мы четко понимаем, что страны Восточной Европы действительно заинтересованы в бесперебойных поставках газа, и я думаю, что мы могли бы с восточноевропейскими странами договориться до того, что наши совместные предприятия могли бы построить газопроводы к этому хабу, который будет создан на границе Турции и Греции. Это не касается других европейских стран, но касается тех стран, которые активно с нами сотрудничают: Венгрия, Сербия, возможно, другие балканские страны. Я думаю, что это реально возможно, поэтому сроки диктуются этими тремя условиями.
— Но все эти страны, которые вы перечислили, а также Болгария, обращаются по-прежнему к России с просьбами возобновить строительство "Южного потока". Как вы думаете, "Южный поток" — это закрытая страница для России?
— Это тяжелый вопрос, но мне почему-то кажется, что при определенных условиях мы можем его реанимировать. Единственное, я думаю, что срок действия этого возобновления, этого строительства достаточно ограниченный. Если мы, условно говоря, до июня не примем решение, что мы делаем "Южный поток", то я думаю, он уже реанимирован не будет.