Выбор Ольги Федяниной

«Доходное место»
Московский драматический театр им. А.С. Пушкина, режиссер Роман Самгин

Одна из самых известных русских театральных формул — это формула Станиславского о «предлагаемых обстоятельствах», в которые должен уметь поместить себя актер, чтобы в конце концов — из соединения человека и образа — появился сценический персонаж. В качестве предлагаемых выступают, разумеется, обстоятельства пьесы, как угодно осмысленные или переосмысленные режиссером. На самом же деле одна из самых живых и увлекательных особенностей театра состоит в том, что помимо этих самых сценических предлагаемых обстоятельств существует еще множество других, никем не предлагаемых и не предполагаемых, которые сами вмешиваются в ход действия, иногда заставляя спектакли рассказывать не совсем те истории, которые планировали создатели. Вот, к примеру, в премьерном «Доходном месте» в театре Пушкина что-то в этом роде, кажется и происходит. Сюжет, в центре которого находится молодой человек, не желающий выслуживаться, пользоваться протекцией и брать взятки, для русского театра всегда был испытанием суровым. «Мы будем жить бедно, но честно»: кто это говорит — слабоумный, фанатик, или просто очень изощренный подлец? Я не знаю, разумеется, каким именно видел героя пьесы режиссер Роман Самгин, но особенность текущего момента такова, что честного и порядочного Василия Ивановича Жадова в спектакле почти не слышно — и это нисколько не вина молодого актера Александра Дмитриева. Таковы наши обстоятельства, кем-то предлагаемые: как только речь заходит о порядочности, добросовестном труде и честно заработанных деньгах, в зале как будто разверзается акустическая дыра. Не слышно. Кто герой? Где герой? О чем он говорит? Все пустое. Зато очень хорошо слышно двух других персонажей, которые и оказываются настоящими героями этого спектакля. Во-первых, Аристарх Владимирыч Вышневский, дядюшка Жадова, чиновник старого (или вечного?) образца – актеру Игорю Бочкину здесь, наоборот, внимание и понимание зала обеспечено, резонирует каждое слово роли. Ссорится ли Вышневский с женой, или шпыняет подчиненных, он все равно весь как на ладони, большой барин и государственный человек: всю жизнь играл по-крупному, много рисковал, много имел, и, теряя все, готов признать поражение, но не пожалеть о том, что было. Вторая же роль, может быть, самая запоминающаяся в спектакле, и в то же время самая неожиданная — невеста Жадова, Полина, в исполнении выпускницы ГИТИСа Анастасии Мытражик. Вообще-то именно этот персонаж в постановках «Доходного места» нечасто оказывается таким заметным. Ибо что ж здесь играть? Просто молодая наивная девица, которая хочет выйти замуж за любимого человека, а выйдя, понимает, что честность и красота не кормят и не греют. У Анастасии Мытаржик наивность, молодость и милота героини спаяны в какое-то райско-адское целое, ее Полина парит над сценой, будто балетная Сомнамбула, не сознающая ни добра, ни зла, не имеющая ни воли, ни совести, ни, в конце концов, души. Взятки брать плохо? – О, да! – А купцы нам не будут красивые ткани привозить? – Как жалко! – Какая красивая шляпка! – Что же вы на меня кричите? У этой Полины все на одном дыхании, противоположности в ее хорошенькой головке не борются, а сразу сливаются в единство. А то, что ее любимый, а заодно и вся семейная жизнь оказались на краю катастрофы, Полина Анастасии Мытаржик просто не замечает, как не замечает лунатик, что стоит на оконном карнизе пятнадцатого этажа. Впору затаить дыхание: не дай бог разбудишь. Ничего не поделаешь, если наяву такие предлагаемые обстоятельства, что просыпаться опасно.

Ближайший спектакль: 5 декабря

«Золушка»
Театр «Практика», режиссер Марфа Горвиц

Только что номинированная на «Золотую Маску» и включенная в программу фестиваля «Новый европейский театр:NET», «Золушка» оказалась таким образом самой «замеченной» из недавних премьер театра «Практика». Замеченной, надо сказать, совершенно заслуженно. Вариация классической сказки, созданная французом Жоэлем Помра, разрабатывает, так сказать, психоаналитическую линию — создавая вполне современную историю о девочке, которая не может пережить потерю матери. Режиссер Марфа Горвиц и молодые актеры «Практики» нашли для жесткого и несказочного текста Помра удивительно парадоксальную исполнительскую технику, сложную и лаконичную, сдержанную и яркую одновременно, а, главное, очень детальную, но совершенно лишенную «психологизма». И это невзирая на то, что, в некотором смысле, главным героем спектакля является психология подростка. Надежда Лумпова играет свою Золушку как бы «снаружи», показывая ровно столько, сколько может увидеть посторонний человек, наблюдающий за трудным подростком, который в мире взрослых не просто предоставлен самому себе, но еще и пребывает в каком-то совершенно безвоздушном пространстве. Потому что есть такой возраст и такие ситуации в жизни, когда воздух, подходящий для всего остального мира, становится для тебя чистым ядом. И, как ни странно, когда вы видите этого самого трудного подростка, со всеми причудами и срывами, показанными без капли сказочной сентиментальности, понять происходящее становится гораздо легче. А встреча двух трудных подростков — Золушки и Принца — несмотря на весь лаконизм и иронию, оказывается к тому же еще и невероятно трогательной.

Ближайшие спектакли: 4 и 5 декабря

«Декалог»
Театр им. Вл. Маяковского (сцена на Сретенке), режиссер Никита Кобелев

Спектакль-променад, приготовленный к открытию отремонтированного филиала театра, знакомит зрителей с новым универсальным театральным пространством, в которое сцену на Сретенке превратила реконструкция. Так что теперь здесь при желании можно обустроить десять разных площадок—– вполне в соответствии с тенденцией современного театра, который любит нетрадиционные отношения с публикой, поэтому при любом удобном случае завлекает ее то в буфет, то в подсобку, то за кулисы, то в коридор или на лестничную площадку. Чтобы связать все это, вполне увлекательное само по себе, путешествие по внутренностям театра в одну историю, режиссер Никита Кобелев и драматург Александра Денисова сочинили вербатим в десяти главах, основанный на реальных историях реальных жителей той самой Сретенки. Внутри каждой главы к тому же содержатся отсылки к одной из десяти заповедей — «не убий», «не укради», «не прелюбодействуй». Если говорить откровенно, то это единственная часть замысла, которая, кажется, не работает вовсе,— ни Денисова, ни Кобелев, ни их актеры не имеют в виду никакого морального или дидактического послания человечеству, а в том обстоятельстве, что на одной-единственной улице можно повстречать все смертные грехи, в общем-то не слишком много удивительного. Но с другой стороны, заповеди решительно ничему и не мешают. А самое удачное и выразительное в спектакле — это соединение документального текста с предельно условной манерой игры, сочетание, в котором практически нет никакой фальши, несмотря на то, что разворачивается все действие в большинстве эпизодов даже не на расстоянии вытянутой руки от зрителя, а гораздо ближе.

Ближайшие спектакли: 21, 23 и 25 ноября

«Три года», 100-й спектакль
театр «Студия театрального искусства», режиссер Сергей Женовач

Спектакли-юбиляры в московских афишах встречаются гораздо реже премьер — постановка, которая в наши дни доживает до сотого представления, по праву считается исключительно успешной. Ну или же речь идет о театре, отличающемся исключительным постоянством. А такой театр — slow, в хорошем смысле слова — в Москве один-единственный. В театре «Студия театрального искусства» до сих пор с успехом идут и постановки пяти-шести-летней давности, и замечательные «Мальчики» (по Достоевскому), которые были в репертуаре первого сезона. И речь в данном случае не о спектаклях-«консервах»: у Сергея Женовача и его учеников спектакли удивительным образом не сохраняются, а живут. Это самым прямым образом связано с тем, что в «Студии» стараются не допускать зазора между «что» и «как», между процессом работы и ее результатом. К инсценировке чеховских «Трех лет» все это имеет самое непосредственное отношение, потому что это один из самых ясных примеров того, как одно сливается с другим — метод работы становится ее темой. Репетируя, актеры честно и пристально вглядывались в реальную биографию писателя, и в его персонажей — и сделали спектакль о том, что любая жизнь хороша, если в нее кто-то честно и пристально вглядывается. А то, что жизнь эта еще и безысходна, обыденна, что нет в ней места ни подвигу, ни порыву, ни экстазу,— повод не для пессимизма, а для мужества совершенно особого рода. И это мужество, которое хочется назвать «типично чеховским», в спектакле почувствовали и выразили замечательно. Потому что «жизнь проходит» — это не только вздох сожаления, но и задача для решения: как в первый раз, так и в сотый.

Ближайший спектакль: 23 ноября