"Мы создаем дефицит Пенсионного фонда собственными решениям"

Министерство финансов вернулось к вопросу о повышении пенсионного возраста. Глава комитета по социальной политике Совета федерации Валерий Рязанский и замдиректора Института социального анализа и прогнозирования Российской академии народного хозяйства Юрий Горлин ответили на вопросы ведущего Анатолия Кузичева.

Как заявил директор департамента долгосрочного стратегического планирования Минфина Максим Орешкин, эта мера неизбежна, вопрос только в сроках. Чиновник отметил, что в последние годы в стране заметно увеличилась продолжительность жизни. И это усугубило проблему дефицита Пенсионного фонда. В ближайшие 10-20 лет правительство будет вынуждено реагировать на эти изменения.

— Нужно ли повышать пенсионный возраст? Мне кажется, ответ, к сожалению, совершенно очевиден. Вопрос только в сроках. Конечно же, придется. Старение населения — это не только феномен нашей страны, это вообще общемировой тренд, если не брать какие-то азиатские регионы, африканские. В каких параметрах, на сколько нам придется повысить и в течение какого срока этот самый пенсионный возраст?

В.Р.: По крайней мере, на тот срок, на который просматривается утвержденные правительством статьи для развития пенсионной системы до 2030 года, этого решения в проекте не было и нет. Эффект от такого решения минимален. Что касается дефицита Пенсионного фонда — это тоже неправильная формулировка: дефицит Пенсионного фонда образуется только по государственным решениям. Выполнение государственных функций, внесение за военнослужащего в Пенсионный фонд страховых взносов, по определенным категориям взносы. Мы создаем дефицит собственными решениям.

— Поясните мне эту арифметику: разве старение населения не ведет в любом случае к усугублению проблем пенсионных фондов в любой части света? Это, повторяю, не только наша проблема. Разве не так?

В.Р.: На сегодняшний день заметного сокращения числа работающих, — это пропорция работающих к пенсионерам, — пока нет. Это соотношение не меняется.

— У нас, вы имеете в виду?

В.Р.: И никакой трагедии в возрастных параметрах нет. Количество работающих и застрахованных лиц у нас на сегодняшний день 75 млн человек, пенсионеров — около 40,5 млн человек. Так что все пропорции достаточно длительное время держатся на этом уровне, и просчитаны стратегии до 2030 года. И наконец последний завершающий аргумент, на форуме в Сочи был специально круглый стол, на котором анализировалась ситуация с пенсионной системой и были показаны расчеты, по которым совершенно очевидно, что экономического эффекта продления возраста практически системе не дает ничего. Системе эффект дает только единственный показатель — это повышение заработной платы.

— Наш экономический обозреватель Олег Богданов мне показывал очень красноречивую, символическую статистику относительно уменьшения продаж детских памперсов и радикального повышения продаж памперсов взрослых в Штатах. Вот. И он мне показал — с экономической точки зрения это прямо действительно было очень заметно — изменение структуры американского общества и так далее. У американского общества структура меняется.

В.Р.: У нас с вами в соответствии со стратегией 74 года в среднем продолжительность жизни намечена только к 2020 году, поэтому на этом временном плече пока говорить о возрасте смысла нет.

— Вы согласны, Юрий Михайлович?

Ю.Г.: Я в чем-то согласен с Валерием Владимировичем, в чем-то нет.

Я бесспорно согласен, что по поводу ремарки очень правильно и поводу дефицита Пенсионного фонда, что действительно она порождена не то что нехваткой денег в системе, а просто тем, что федеральный бюджет должен, финансировать те льготы, которые законом же и установлены. Но в части того, необходимо ли повышать пенсионный возраст я все-таки не вполне согласен.

Во-первых, мы действительно существенно отличаемся от большинства стран как европейских, так и не европейских. В среднем возраст наш на три-семь лет ниже, чем в других странах, притом, что требования к трудовому стажу, вернее, к стажу, необходимому для получения пенсий, существенно ниже.

Сегодня они — пять лет, начиная с 2015 года, они будут ежегодно повышаться на одного от года до 15 лет. Но при этом средняя продолжительность этого стажа — 20 лет, а в каких-то странах — даже 40 лет. У нас, конечно, это соотношение между населением в трудоспособном возрасте и нетрудоспособном, где-то 2,5 года, а будет полтора.

А еще хуже соотношение на самом деле между теми, за кого уплачиваются взносы пенсионерами, потому что у нас очень большая доля экономики находится в тени. У нас идеальная альтернатива не в том, чтобы повышать пенсионный возраст или не повышать, а чтобы либо при фиксированном возрасте будет ухудшаться постепенно соотношение между пенсией, которую будет получать человек, и его зарплатой, или же при повышении пенсионного возраста стабилизировалось это соотношение. У нас особенная эта ситуация в отношении женщин, потому что сегодня ожидаемый период выхождения женщин российских на пенсию примерно равен тому же периоду для европейских женщин. И он более высокий, чем для развивающихся стран.

Расчеты показывают, что необходимым условием является оптимизация пенсионной системы, как в части повышения возраста, так и в части досрочных пенсий, в части вывода из тени зарплат, которые многие получают в конвертах их различными другими способами. Расчеты показывают, если это сделать, то у российской системы есть огромный потенциал. Мы можем увеличить пенсии там к 2030 году где-то в 1,8 раза, а к 2050 году около трех раз. Поэтому это надо делать. Как минимум, объявить об этом, начать разговоры об этом, чем раньше, тем лучше. Мы создали некий такой миф отчасти, что это непопулярная мера.

— Почему нет, в Германии повышают возраст. То есть это не миф, это проблема.

Ю.Г.: Конечно, нет, и очень полезно, что ваше радио такой вопрос поднимает, и Минфин. Другое дело, и это большой нюанс, что, возможно, Минфин видит в этом экономию средств для федерального бюджета.

В.Р.: Конечно!

Ю.Г.: А вот то, как устроена новая пенсионная формула на самом деле: все деньги должны, сэкономленные от этого, должны оставаться в пенсионной системе с тем, чтобы идти, как ресурс для повышения пенсий пенсионерам. Эффект для Минфина может быть только в сокращении льгот каких-то там социально не оправданных.

— Одним словом, Валерий Владимирович, вы не видите большого смысла в повышении пенсионного возраста, не видите в этом панацеи?

В.Р.: Если это не приводит к реальному повышению самих пенсий — это лишний зажитель на сегодняшний день.

Ю.Г.: Мы получается уже согласились, у нас совпали позиции. Я сказал, — и Валерий Владимирович это прекрасно знает — что в рамках новой формулы, если только соблюдать закон, все деньги должны остаться в системе, и пенсия должна расти в этой связи. А надо повышать постепенно, в течение длительного времени, чтобы люди социально к этому адаптировались.