Евросоюз вводит новый пакет санкций в отношении России. Экономический обозреватель "Коммерсантъ FM" Олег Богданов обсудил ситуацию с ведущим Анатолием Кузичевым.
Фото: Антон Белицкий, Коммерсантъ / купить фото
О.Б: Про банки вообще ничего непонятно. Агентство Bloomberg говорит о том, что в финальном заключении Европейского Союза фигурирует, что российские государственные банки будут отрезаны от рефинансирования европейского, а другое агентство, Reuters, говорит, что, вероятнее всего, в будущем это случится. Пока нет текста и нет названий этих банков государственных, которые будут отрезаны от рефинансирования.
А.К: А сегодня все бесконечно повторяют два слова: Сбербанк и ВТБ.
О.Б: Да, это повторяют с пятницы, потому что уже с пятницы начали давить на Сбербанк и ВТБ, пытаться продавать акции, но 29 июля в первой половине дня тоже было на открытии торгов, акции падали активно, но во второй половине дня их выкупили, Сбербанк и ВТБ выросли.
Итак, санкции. Может быть, пресс-конференция будет, как обещали, но на данный момент мы знаем, что Европейский Союз ограничивает экспорт в Россию оборудования для нефтяной промышленности. Говорят, что это могут быть лопаты для нефтяной промышленности, окрашенные в черный цвет.
А.К: Не очень хорошо ты думаешь о нашей нефтяной промышленности, учитывая, что нам Леонтьев рассказывал про их проект северный, про арктическое бурение, которое уже беспрецедентное по технологичности и так далее, а ты говоришь "лопаты ".
О.Б: Я говорю, что Европейский Союз может таким образом отмазаться.
А.К: А, в этом смысле.
О.Б: Под оборудование для нефтяной промышленности подпадают лопаты. А также "электроника двойного назначения". Это я вообще не понимаю, что такое. И "высокотехнологичное оборудование", тоже непонятно. Наверное, будет все конкретизировано. Кроме того, как сказано в том, что было опубликовано агентством Bloomberg, государственным банкам будет закрыт доступ к финансовым рынкам в Европе, в частности, запрещены продажи облигаций в евро и выпуск акций европейских, дополнительные размещения, если они вдруг понадобятся нашим финансовым организациям, или размещения акций, или размещения облигаций — новые размещения.
Причем, должно быть размещение в $1,5 млрд, где-то €1 млрд, ВТБ и банки, которые размещают, например, Barclays, ждут окончательного вердикта и подробностей, что же в себе заключают эти санкции. Но, судя по всему, даже это они не смогли принять, вопрос о банках остался нерешенным, потому что еще одна информация просочилась утром 29 июля, что итальянская делегация против таких жестких санкций выступала, и до последнего момента итальянцев пытались уговорить, чтобы совместно, коллективно Европейский Союз принял данное решение. Удалось, но пока мы не видим в этом списке наших банков.
А.К: А насколько здесь важен символический аспект совместного принятия решений, или там есть какое-то техническое вотирование?
О.Б: Зная, как принимает решения Европейский Центральный банк, я думаю, у них все по пунктам должно соответствовать неким хартиям законодательства в Европейском Союзе. Если нужно консолидированное решение принимать — значит, оно должно быть единогласным.
А.К: Они будут добиваться его консолидированности.
О.Б: Да, как заседатели присяжные, все вместе.
А.К: Понятно.
О.Б: Пока они не решат все вместе, до тех пор не выйдут. Собственно говоря, что происходит: санкции объявлены, рынок ушел в обратную сторону, я смотрю на Post-Market, рубль даже вырос по отношению к евро на 0,1%, что интересно и замечательно. Помнишь, мы говорили о том, что если так нас обложат со всех сторон флажками и не дадут возможности вообще никаких операций в долларах вести или в евро, то, в принципе, за что тогда бороться, когда компания там платит свои долги в долларах или в евро, она, значит, борется за свой рейтинг, за уважение кредиторов, ну, если денег не дают, то за что бороться?
Так вот, это было предположение такое журналистское с моей стороны, а сегодня я уже читаю письмо для клиентов банка. Есть такой банк "Альянс", один из крупнейших немецких банков, и там работает известный очень в финансовом мире Мохаммед Эль-Эриан, это бывший управляющий фонда Pimco, а фонд Pimco — это крупнейший в мире по облигациям. Билл Гросс там командует, "Альянс" там вторую позицию занимал. Так вот он говорит, что, а статья называется так, заметка — "Станцует ли Россия аргентинское танго?", а дело в том, что 30 июля, завтра уже, Аргентина должна рассчитаться по своим долгам, там суд американский принял решение в пользу держателя облигаций, если она не рассчитается, то будет дефолт аргентинский, но это локальная история, все уже давно за ней следят, она ни на что не повлияет.
Эль-Эриан в таком же ключе пишет, так вот для России все жестче и жестче становятся санкции, и Россию могут поставить в такое положение, я цитирую, что независимо от наличия международных резервов и управляемого долга, Россия может отказаться от выплаты по своим обязательствам.
Он говорит, что менеджеры многие финансовые учитывают совершенно другие факторы, но не учитывают вот эту политическую волю, которая, может быть, и тогда, вот тогда будет серьезное влияние, потому что сумма может быть и небольшая — $20 млрд, — а накручено на эту сумму различных деривативов финансовых инструментов на триллион может быть вполне. Прямо сейчас выступает Кристин Лагард, руководитель Международного валютного фонда, и говорит, что "дальнейшие санкции по отношению к России, то есть большее количество, more russian sanctions могут привести к негативному эффекту в европейской экономике".
— Имея в виду то же самое.
— Да, приблизительно. И все понимают, что, мы же, понимаешь, мы же как покупатели услуги, они отказываются с нами сотрудничать, мы найдем в другом месте эту услугу, тем более такого добра, как, допустим, валютное фондирование, у нас у самих полно. У нас Центральный банк не знает, куда размещать, где, они размещают, извини меня, $ 100 млрд, — понятно, что это качественное размещение, в американских облигациях государственных. Вот 2%, допустим, десятилетние.
— Понятно, а вот скажи мне, а вот если, например, такая ситуация действительно произойдет, фактически дефолта объявленного, да, это же так?
— Да, это будет дефолт.
— Дефолт. Можно ли откатить назад, это прилично со стороны европейцев?
— Санкции отменить?
— Не отменить, я не знаю, как-то…понимая, чем это грозит.
— Здесь, понимаешь как, если наши скажут: "Вот, ребят, если вы нас вот в последнее, так сказать, мы где вам возьмем валюту?" Мы не будем на международном рынке покупать, потому что это будут издержки дополнительные. Предупредить нужно, что, если еще что-то будет в этом направлении, допустим, рефинансирование короткое, трансакции короткие валютные, от SWIFT кто-то говорил отключают — "Извините, ребята, мы вам и заплатим ваши доллары и даже рубли не заплатим, потому что мы в долларах должны, доллары и должны вам платить". Тогда посыплется вся финансовая пирамида, все будет очень серьезно.
Без поддержки Центрального банка очень сложно будет выстоять некоторым европейским банкам, которые большую экспозицию на наш российский рынок имеют. Но это, конечно, в крайнем случае. Многие говорят: "Как мы это сделаем?". Сколько раз уже дефолт объявляли? И год-два проходит, инвесторы все забывают, а инвесторы ведомы только жадностью и снова приходят на рынок, снова покупают облигации.
— В общем, дефолт — это не конец света?
— Нет, не конец. 1998 год мы прошли спокойно, причем, в 2001 году уже все начало расти темпами очень приличными и хорошими. В данном контексте, подобного рода санкции и ограничения для России различного вида услуг на этом этапе совершенно управляемые, переживаемые вещи.
И теперь, если они будут нарастать, это будет бить конкретно по европейским банкам. 29 июля была история с компанией BP, потому что санкции относительно нефтяного сектора на треть, на 30% уменьшат доходы компании ВР, это фактически удар по своим же, своего рода харакири получается. Не знаю, как долго эта история будет развиваться, и насколько глубоко она дойдет, но она дошла до той точки, когда они уже начинают бить по себе, и где-то они должны остановиться.