Погонные мэтры

Игорь Гулин о выставке картин и графики из коллекции МВД в ММСИ

Если точнее, речь идет о работах выпускников художественной студии МВД РФ им. В.В. Верещагина. Это выглядит вполне удивительно. На Гоголевский приходят за интеллектуальным современным искусством, а тут вот выставка художников-милиционеров. Вспоминаешь популярные строки Д.А. Пригова вроде "В буфете Дома Литераторов / Пьет пиво Милиционер <...> Они же смотрят на него / Вокруг него светло и пусто / И все их разные искусства / При нем не значат ничего" и так далее. Думаешь, что это должен быть какой-то иронический кураторский проект, пусть и немного старомодный. Ничего подобного. Все всерьез: сорокапятилетний юбилей студии, выставка лучших достижений, отражающая главные моменты борьбы за покой и благополучие отечества. Только пафос — иногда тихий, заботливый, иногда надрывный. Никакой иронии. В залах звучит песня с рефреном "Просто такая работа, вот такая работа, значит так надо, надо, ааа".

Ну, то есть понятное дело, все это довольно смешно. При взгляде на экспозицию сразу кажется, что работали какие-то ученики Виноградова и Дубосарского. Абсолютно их стиль — героически-плохое искусство, похожее разом на ярмарочный соцреализм и плохо срисованные комиксы. Постепенно, ходя по залам, начинаешь отличать художников друг от друга. Самый выразительный, О.А. Леонов, оказывается начальником студии (должность так и называется). В его манере — борьба между натурализмом (пример: картина "Мы из десанта") и формализмом. В работе "Натюрморт "Прошу садиться"" — пустая комната, клетка обезьянника, стол, папка, кепка, минимализм. Лучшая вещь называется "Вызов принял". Это почти Эдвард Хоппер: усталый милиционер сидит спиной к зрителю, диспетчерская наполовину погружена во тьму, драма чувствуется, но остается для нас неведомой.

Не так, например, у Ю.А. Орлова. На его картине "Ровесники. Свет и тьма" спецназовец прижал к стенке лопоухого человека в цветастом пиджаке и джинсах, из кармана у того падают карты, виден пиковый туз. С этим лопоухим у художника были какие-то свои счеты: ровно в той же позе и в том же наряде Орлов поместил его на полотне "Проигранная партия". На этот раз дело происходит за бильярдом. Есть еще А.И. Теслик, он скорее экзистенциалист — блекл, печален, служители порядка измождены подвигом и будто вот-вот выветрятся из реальности. Есть символист В.Ю. Желваков — любит девочек с крыльями, разрывающих грудь матерей, Спасителя в уголочке. Даже реалистические его работы полны задумчивости. Например, "Вспомнилось": стареющий высокий чин смотрит в окно, на столе молодые яблоки. Есть мастер агитации Г.Д. Копцов, его лучшая картина — "Помни о правилах дорожного движения". Обелиск из покореженных автомобилей, на вершине которого восседает роденовский Мыслитель, а над ним уже — могильный крест.

Еще раз — все это смешно, но смех этот довольно истерический, вытесняющий. Конечно, эти маскулинно-патриотические нелепости висят здесь не для того, чтобы мы над ними смеялись. Но и не для того, чтобы вдохновлять нас, пугать, индоктринировать идеологией (это все — какие-то остаточные, дополнительные функции). Они вообще ни для чего, не для нас. Еще раз — уже с тревогой вместо иронии — "все их разные искусства при нем не значат ничего".

Точнее, между этой выставкой и потребителями "искусств" не может быть диалога. Тут нужно сказать, наконец, вполне очевидную вещь, что это, конечно, заказ, часть каких-то сложных отношений между силовыми ведомствами и ММСИ. О деталях гадать бессмысленно, да они и не важны.

Интереснее другое — посмотреть на всю конструкцию музея на Гоголевском в присутствии полицейской выставки. Вот есть верхний этаж: остроумная, тонкая выставка "Детектив", с постмодернистскими шутками и критическим пафосом, с отчетливой леволиберальной позицией, с замечательными работами. Ниже — маленькая выставка Даниила Галкина, молодого художника из Украины, заигрывающего с немного "порочной" правой эстетикой; это — то, что должно быть немного спрятано. Выходя из здания, попадаешь в несусветный сад церетелевских скульптур, а проходя сквозь этот строй окаменевших отбросов идеологии — входишь во второе здание. Там и расположены художники-милиционеры. Траектория могла быть и другой, но как-то ненароком думаешь, что эта будто бы вытесненная, не предназначенная для наших глаз живопись порядка представляет собой невидимый нижний слой, гарантийную основу существования всей воздушной конструкции русского современного искусства. Вся критика и все остроумие возможны потому, что в условиях договора, в примечаниях,— нарисованная дубинка.

Условия игры в современное искусство — в том, что мы эту дубинку не видим, либо критикуем, ставим под сомнение, показываем, в свою очередь, известно что Большому дому. Эта выставка так не работает, здесь будто приоткрывается завеса условий, и именно в этом — корень пробивающейся сквозь смех тревоги. Выставка студии Верещагина действительно не пытается работать как идеологический аппарат, но зато она с непривычной отчетливостью ставит сам процесс потребления искусства под вопрос.

ММСИ на Гоголевском, до 7 сентября

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...