Высокий класс легкого поведения

Гастроли балет

Серией из четырех спектаклей "Манон" на исторической сцене Большого завершились гастроли Лондонского королевского балета "Ковент-Гардена", проходившие в рамках перекрестного года культуры Россия--Великобритания. ТАТЬЯНА КУЗНЕЦОВА посмотрела два из них, и они оказались совершенно разными.

Трехактная монументальная "Манон" (1974), поставленная Кеннетом Макмилланом на сборную музыку Массне,— классика не только британского, но мирового театра. Англичане охотно воспроизводят ее по всему свету: только в этом сезоне балет включил в свой репертуар миланский "Ла Скала", через пару недель его премьера пройдет в Музтеатре Станиславского. Многолюдная, богато одетая, общепонятная ballet story, излагающая сюжет Прево в духе английского романа воспитания,— клад для любого театра: обеспечивает кассу и работу всей труппе. В далеком 1987-м "Ковент-Гарден" уже показывал Москве свое сокровище, и тогда этот балет произвел сокрушительное впечатление. С тех пор здесь повидали многое и многих, ключевой дуэт из "Манон" стал завсегдатаем всех гала, так что эффект неожиданности на этих гастролях не срабатывал априорно: балет разглядывали придирчиво.

И вновь, как и в первой программе гастролей (см. "Ъ" от 19 июня), самых лестных комплиментов достойна сама труппа — ансамбль в целом. В "Манон" балет "Ковент-Гардена" продемонстрировал не только верность фирменному стилю и превосходно отрепетированные танцевальные сцены; здесь надо было действовать по правилам драматического театра. Многофигурный спектакль артисты разыграли со мхатовскими подробностями. Каждая кордебалетная "проститутка", танцуя с безукоризненной точностью в толпе себе подобных, имела свой нрав, свой характер, свое амплуа; каждый сановный любитель "клубнички" умно и яростно охотился за удовольствиями, отнюдь не переставая заниматься этим и во время премьерских вариаций. Блистательный актерский ансамбль возглавили замечательно отвратительные полупантомимные персонажи — Господин Г. М. (Кристофер Сондерс) и тюремный надзиратель (Гэри Эвис). Этой тотальной сочной игре, в которой не теряется ни один заштатный персонаж (даже "прокаженный", бродящий где-то по обочине сцены), не грех поучиться российским труппам, слывущим "актерскими" лишь по инерции.

С сольными партиями дело обстояло хуже. И если обе любовницы Леско (Лаура Мореро и особенно пикантная Элен Кроуфорд) свое дело знали превосходно, то сам Леско, брат главной героини, подкачал в обоих составах. Фактурный брюнет Тьяго Суарес, похожий скорее на сутенера, танцевал откровенно плохо и поправил дело лишь мастерски исполненным "пьяным" адажио с любовницей. Пухлощекий крепенький Александр Кэмпбелл, выглядящий этаким избалованным сорванцом, с танцевальным текстом справился гораздо лучше, однако четкости в поддержках и в окончании комбинаций недоставало и ему.

В первой из четырех "Манон" главные роли исполнили заслуженные премьеры "Ковент-Гардена" Марианела Нуньес и Федерико Бонелли. Однако в балетном деле стаж и опыт — отнюдь не главное: пара выглядела на удивление разобщенной (в актерском плане, с поддержками в шести адажио все было благополучно). Манон Марианелы Нуньес, девушка изящная и расчетливая, казалась неспособной на авантюры и тем более на безрассудную страсть. Весь третий акт ее нетемпераментная героиня, сосланная в Новый Свет, изнасилованная тюремщиком (минет был исполнен с обезоруживающей отчетливостью — интересно, как этот эпизод прозвучит в российской версии балета) и погибающая в болотах Луизианы, проводит в почти бессознательном состоянии, отчего драматизм спектакля иссякает задолго до его финала. Партнер этой Манон тоже не вызывал сильных чувств: Федерико Бонелли четко делил игру и танец, в этом балете существующие нераздельно. Помимировав и пожестикулировав, он усердно, как в классе, выполнял положенные туры и арабески, после чего, переведя дух, искажал красивое лицо для новой порции страстей. По чести, эта пара изрядно засушила весь балет.

Завершавшие гастроли приглашенный премьер Карлос Акоста и Наталья Осипова, впервые танцующая Манон в составе лондонской труппы, оказались антиподами первого состава. К технике их исполнения еще можно было придраться: у перевалившего 40-летний рубеж Акосты арабески были невысоки и несвободны, а неопытность Осиповой сказалась в некоторых шероховатостях многофигурного адажио второго акта — из рук в руки поклонников балерина перетекала не с той идеальной легкостью, что ее предшественница. Но от дуэта Акоста--Осипова нельзя было оторвать глаз: любовное наваждение этой жизнелюбивой Манон, чья короткая жизнь за три часа пролетела на глазах зрителей Большого, было мотивировано мучительной взрослой страстью ее мужественного де Грие.

Наталья Осипова, безусловно, первая актриса современного балетного театра. Ни одна из ее предшественниц не была столь радикальна в трактовке Манон. Три акта — три разные женщины, психологическая связь между которыми очевидна. Любопытная жизнерадостная девчушка, в первом акте радостно познающая первую любовь и первый секс, после антракта превращается в азартную обольстительную авантюристку, обнаружившую всю силу своей сексапильности и готовую пустить ее в дело. В третьем акте отвага балерины зашкаливает за пределы, отпущенные академическим театром. Эта полубезумная Манон с острыми некрасивыми коленками, ребяческими икрами мускулистых ног, мертвым детским личиком и непроизвольно шевелящимися пальчиками бессильных рук — шедевр современной хореографии. Однако пронзительная, на грани натурализма актерская игра Осиповой находится под ее полным контролем , о чем, впрочем, свидетельствует разве что финальный дуэт с сумасшедшими двойными подкрутками в воздухе, после которых тело балерины обмякает в руках де Грие безвольной тряпкой,— такой финт невозможен без высочайшего профессионализма.

Чудо возвращения Натальи Осиповой на родную сцену, пусть и одноразовое (сделать его неоднократным — задача руководства Большого, в чьей власти приглашать балерину на выступления в Москву),— дополнительный и радостный бонус к гастролям лондонского "Ковент-Гардена", лишний раз засвидетельствовавших, что по ту сторону Ла-Манша с балетом дела обстоят более чем благополучно.