"Золушку" довели до блеска

на Pfingstfestspiele в Зальцбурге

Фестиваль опера

"Золушка" стала лучшей оперной постановкой Pfingstfestspiele с момента "ребрендинга" фестиваля в 2007 году (на фото — Чечилия Бартоли и Энцо Капуано)

Фото: Salzburger Festspiele / Silvia Lelli

Зальцбургский Pfingstfestspiele — музыкальный фестиваль, который курирует оперная суперзвезда Чечилия Бартоли, в этом году был посвящен исключительно творчеству Россини. Пять дней в Зальцбурге звучала камерная, духовная и оперная музыка композитора, сгруппированная вокруг двух полновесных постановок россиниевских опер "Золушка" и "Отелло" с участием хозяйки фестиваля. Комментирует СЕРГЕЙ ХОДНЕВ (AD).

Чечилия Бартоли останется лицом Pfingstfestspiele как минимум еще два года: зальцбургский фестивальный менеджмент, не скупясь на превосходные степени, находит, что на этом поприще примадонна вполне успешна. Куда более успешна, чем Риккардо Мути, который был идеологом и куратором Малого зальцбургского фестиваля с 2007 по 2012 год. Цифры не заставили себя ждать: согласно официальным данным, в этом году аудитория Pfingstfestspiele выросла еще на 6%, до 14,3 тыс. человек, что для пяти дней совсем неплохо. Попутно выяснилось, что на Pfingstfestspiele теперь всерьез много русской публики. Австрийцы, немцы, швейцарцы, французы, а на почетном пятом месте мы. Конечно, у госпожи Бартоли и в России фан-клуб, кажется, тоже только прирастает с годами, и все равно несколько неожиданно. Итальянцы за зальцбургские успехи певицы болеют как самые настоящие тифози, да им и до Зальцбурга чуть ближе, но и их каким-то образом оттеснили.

А вот интендант Зальцбургского фестиваля Александр Перейра, который, собственно, и устроил Чечилии Бартоли этот контракт, уходит уже этой осенью, после того как завершится основной фестиваль, июльско-августовский. Насмерть поссорившись с казначеями фестиваля из-за своих амбициозных запросов, он переходит в "Ла Скала", хотя уже сейчас понятно, что это переход из огня да в полымя: предложенная им миланскому театру финансовая комбинация вызвала чудовищный скандал ("Ъ" писал об этом 21 мая). В результате Перейре в Милане со скрежетом зубовным дадут проработать только один год.

Держится при всем том интендант, надо признать, молодцом, говоря, что надо же делать скидку на итальянскую эмоциональность и что сбрасывать его со счетов "Ла Скала" пока рано, авось еще одумаются. В Зальцбурге он даже рискнул в этот раз выступить в явно неудобной для себя роли конферансье, даром что обстоятельства были отчаянные.

Дело в том, что помимо двух опер центральным пунктом программы фестиваля был большой гала-концерт, который должен объединить именитых россиниевских певцов самых разных поколений. Помимо актуальных знаменитостей была обещана невиданная ветеранская команда: Агнес Бальтса, Тереса Берганса, Монтсеррат Кабалье, Хосе Каррерас, Лео Нуччи, Руджеро Раймонди. Блистательные анонсы, увы, сбылись лишь отчасти (Хосе Каррерас был, Руджеро Раймонди тоже, хотя впечатления их вокал оставлял довольно элегические, чтобы не сказать жалобные), и вечер пришлось переверстывать буквально на ходу. И это именно господину Перейре пришлось рассказывать почтеннейшей публике, что программа несколько изменилась, что Монтсеррат Кабалье внезапно сломала руку, а Тереса Берганса внезапно передумала и так далее. Не теряя присутствия духа, интендант даже с относительной непринужденностью шутил — например, по поводу шлягерной арии "La Calunnia" ("Клевета") Дона Базилио из "Севильского цирюльника" заметил, что клевета нынче понятие очень актуальное, правда, не в Зальцбурге, а скорее в Милане.

В остальном монографическая концертная программа фестиваля оказалась и удачнее, и интереснее. Пианист Давид Фрай сопоставлял музыку самого Россини с транскрипциями Листа и Шуберта, а также, что куда более неожиданно, с Бахом. Антонио Паппано, приехавший в Зальцбург с оркестром Римской академии Святой Цецилии, исполнял "Stabat Mater" и "Маленькую торжественную мессу". Самым необычным проектом оказался вечер арий, написанных для Джованни Веллути — последнего кастрата оперной сцены. Раритетные номера из россиниевского "Аврелиана в Пальмире" и мейерберовского "Крестоносца в Египте" в сопровождении ансамбля Диего Фазолиса I Barocchisti исполнял аргентинский контратенор Франко Фаджоли.

Сама Чечилия Бартоли пела Дездемону в "Отелло" и главную героиню "Золушки", оба раза вместе с ансамблем Matheus Жан-Кристофа Спинози: давным-давно распробованная модель "музыка романтизма в исполнении музыкантов-барочников" сработала и в этот раз, но бледно, потому что вкуса и вдохновения дирижеру хватало в основном на поверхностные и случайные эффекты. В "Отелло", спектакле Патриса Корье и Моше Ляйзера, перенесенном в Зальцбург из Цюрихской оперы, театральных банальностей и несообразностей оказалось примерно поровну. Действие разворачивается в Венеции (на сцене появляется и дож в подобающем церемониальном наряде), но притом примерно в 1960-е, Отелло (тенор Джон Осборн) густо загримирован под негра, и предполагается, что главное социальное зло в опере — расизм, но ключевые сцены второго действия разворачиваются в подпольном баре для нелегальных мигрантов с Ближнего Востока. В прошлогодней "Норме" сходные приемы постановщиков работали, "Отелло" же, несмотря на все старания, драматургически довольно вял (тем более что и либретто оперы воспроизводит шекспировский оригинал очень приблизительно). И сколько режиссеры ни заставляют Дездемону-Бартоли изображать большие страсти, прыгая по столу и поливая себя пивом из банки (ну ровно Фарлаф в "Руслане" Чернякова), прекрасный музыкальный материал сопротивляется.

А вот в виде "Золушки" Pfingstfestspiele получил, безусловно, лучшую оперную постановку с момента своего "ребрендинга" в 2007 году. Здесь все сошлось: канонические меццо-сопрановые героини Чечилии Бартоли все-таки более надежный козырь, чем ее сопрановые эксперименты, ее партнеры по сцене тоже подобраны на редкость удачно (включая идеального Дона Рамиро в исполнении Хавьера Камарены), а в смешном и изобретательном зрелище, придуманном режиссером Дамиано Микьелетто, все подогнано без швов. И россыпь остроумных гэгов, и сценографические трюки, один головокружительнее другого, вплоть до натурального превращения убогой закусочной, где горестно моет полы Золушка-Анджелина, в роскошный ночной клуб (дворец Дона Рамиро) и обратно.

"Золушку", как теперь заведено в Зальцбурге, будут показывать и в рамках основного фестиваля. А программа Pfingstfestspiele, озаглавленная "Я воззову к богам" (цитата из "Ифигении в Тавриде" Гете), будет посвящена образам греко-римской мифологии в музыке от Ренессанса до ХХ века. Организаторы, впрочем, дали понять, что даже в таком успокоительно-музейном проекте может найтись место остроактуальным ассоциациям — во всяком случае, рассказывая прессе о событиях следующего года, президент фестиваля Хельга Рабль-Штадлер со значением заметила: "А вы знаете, что такое Таврида? Это же Крым!"

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...