Любовь встретили на ура

Новый балет Бенжамена Мильпье в Парижской опере

Премьера балет

У Бенжамена Мильпье Дафнис и Хлоя (Матьё Ганьо и Летиция Пюжоль) проявляют свои чувства с похвальным целомудрием

Фото: Agathe Poupeney / Opera national de Paris

На сцене Opera Bastille в рамках программы "Баланчин/Мильпье" состоялась последняя и самая рискованная премьера текущего сезона — балет "Дафнис и Хлоя" на музыку Мориса Равеля в постановке хореографа Бенжамена Мильпье и в оформлении художника Даниеля Бюрена. Будущий худрук балета Парижской оперы представил свою новую работу за пять месяцев до того, как сменить действующего директора Брижит Лефевр, что в разы повысило ставки. Результат не разочаровал МАРИЮ СИДЕЛЬНИКОВУ.

"Дафнис и Хлоя" — третья постановка Бенжамена Мильпье для Парижской оперы: директриса балета Брижит Лефевр заказала этот балет еще до его назначения, о котором было объявлено в январе 2013 года. Одноактный спектакль в трех картинах об идиллической любви пастуха и пастушки, сочиненный для дягилевской антрепризы Михаилом Фокиным и Морисом Равелем, пережил десяток версий. Во французской труппе последняя редакция Жоржа Скибина в оформлении Марка Шагала датируется 1959 годом и с тех пор не возобновлялась. Проштудировав вековую историю балета, Мильпье решил не гнаться за оригинальностью прочтения. Либретто и структуру он оставил неизменными, выморил приметы античного времени и пантомиму, в хореографическом тексте последовательно пошел вслед за пляшущими ритмами и размерами великолепной партитуры Равеля, а в оформлении доверился вкусу Даниеля Бюрена.

Нашумевшие полосатые колонны французского художника из парижского Пале-Рояль узнаются мгновенно. Впрочем, как и его страсть к игре с пространством при помощи геометрических форм и монохромных цветов — спектакль напоминает путешествие под цветными зонтами, которыми Бюрен засеял пространство Гран-Пале на прошлой "Монументе". C первыми аккордами на пересеченном черно-белыми линиями занавесе появляются видеопроекции: растущий круг превращается в квадрат, переворачивается в ромб, вытягивается в прямоугольник. Это и есть главные действующие фигуры спектакля: они попеременно выходят на первый план, спускаясь с колосников и выезжая из-за кулис, чтобы под финал устроить дружный парад на сцене. За исключением такой же яркой вакханалии в конце, костюмы (простые легкие платья и укороченные штаны с майками) выдержаны в черно-белой гамме. Обитатели пасторального мира и нимфы — в белом, разбойники, похитившие Хлою под предводительством Бриаксиса, соответственно, в черном.

Контрастные декорации составляют прекрасную пару хореографическому тексту, выстроенному на полутонах. Если Бюрен работает крупными экспрессивными мазками, то Мильпье пишет изящными штрихами. Он естественно и гармонично совмещает классику и современность, нарративность и бессюжетность, коллективное и интимное. Его ровный, легкий почерк, полный стремительных вращений, мелких прыжков, арабесков, смены поз и направлений, идеально ложится на партитуру Равеля — как говорил Фокин, "не оригинальничающего композитора, а оригинального". Так и у Мильпье — никакой нарочитости, никакой претенциозности.

В "Дафнисе и Хлое" будущий худрук Парижской оперы продемонстрировал не только редкую музыкальность, но и тонкое чутье хореографа, сумев прописать характер каждого героя и передать настроение кордебалета. Партии заглавных персонажей полны лирических отступлений, их движения просты и невинны. Страсть, впервые охватившую их, они открывают постепенно, до конца не осознавая своих чувств. Мильпье говорит, что источником вдохновения для него стали этуали Орели Дюпон и Эрве Моро — самая красивая пара Парижской оперы (второй состав — Летиция Пюжоль и Матье Ганьо). В арсенале соблазнительницы Лисион (Элеонора Аббаньято или Эва Гринштайн) — иной набор оружия: для завоевания Дафниса в ход идут решительные туры и властные позы. Влюбленный в Хлою коварный Даркон (Алессио Карбоне или Марк Моро) в своем танце силен и одновременно нелеп. Мощь движений разбойников сменяется нежностью танца нимф.

В Париже, который все еще присматривается к будущему худруку балетной труппы Оперы, премьеру Бенжамена Мильпье встретили более чем благосклонно. Овации не только на премьере, но и на последующих спектаклях, хвалебные рецензии. Однако главной наградой для Мильпье стала поддержка труппы. Артисты — и этуали, и молодежь — работают с таким энтузиазмом, доверием и отдачей, какие в последнее время редко встречались на сцене Opera de Paris.

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...