Геологический возраст мрамора — 300 лет, с течением десятилетий теряет свой вид бронза, вред наносят и вандалы, и ухудшающаяся экология, да и просто любители фотографироваться в обнимку со статуями. Какое будущее ждет скульптуру Петербурга?
Транспортировка скульптуры — во многом ручная работа
Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ
За рубежом проблема сохранения городской скульптуры решается при помощи копирования, причем уже давно. Так, микеланджеловского Давида на площади Синьории во Флоренции заменили копией из мрамора еще в 1873 году. Шедевр и так долго продержался — 370 лет статуя простояла под открытым небом, теперь она хранится в музее.
В нашей стране копиисты начали работать с восьмидесятых годов. Возможно, кто-то посчитает копии недостойным суррогатом, но нужно понимать, что, во-первых, дубликат не умаляет гениальности автора, просто позволяет продолжать любоваться его творением, а во-вторых, выбора-то все равно нет. Тем более что оригинал может быть по-прежнему доступен для осмотра — в помещении, а то и под стеклянным колпаком, под которым ему создадут оптимальную среду.
Поэтому проблема не в том, копировать или отказаться, а в том, как копировать, из чего и на какие средства. Этому и был посвящен мартовский круглый стол в информационном агентстве "Балтинфо".
В мире дубликатов
Копии статуй стоят в Летнем саду, замещают многострадальные скульптуры в парках в Петергофе, Царском Селе, Ораниенбауме, даже в Павловском парке сторожат мост кентавры из камнезаменителя. Почему пригородные скульптуры заменяют активнее? Потому что там им угрожает больше опасностей, от туристов до военных курсантов, которые по традиции любят взбираться на безответные статуи.
А вот ангел на куполе церкви Святой Екатерины на Кадетской линии, как выяснили специалисты, — это грубая копия статуи с Александровской колонны: просто дерево, обшитое свинцом, причем дерево уже сгнило. На этот раз бедного ангела сделают более прочным, из бронзы. Скоро объявят конкурс. Также в ближайшее время Флора и Геракл, то есть их копии из сложного материала — полимера с мраморной крошкой в качестве наполнителя, — будут установлены в Александровском саду. Понятно, что сами Флора и Геракл, находившиеся в этом саду с 1830-х годов, тоже дубликаты греческих скульптур.
Что ж, говорят, копии как минимум крепче. Впрочем, и качество дубликатов, и качество реставрации оригиналов могут подвести. Слава Симкина, начальник отдела декоративно-прикладного искусства КГИОП, привела в пример скульптуры Аничкова дворца. Античные воины из чугуна и так страдают от вандалов (в прошлом году у одной из них вырвали лавровый венок), так еще и реставраторы не выдержали технологические нормативы и допустили, чтобы под слоем краски началась коррозия. Результат, мягко говоря, пугает.
"У нас был опыт, — вспоминает Вера Рытикова, главный хранитель Государственного музея городской скульптуры Петербурга, — исполнители поставили не те болты на чугунный памятник, прошел дождь — появилась ржавчина. Звоним им, возмущаемся! В трубке молчание, потом обещают заменить на болты из нержавеющей стали. Кстати, с копиями может происходить то же самое. Если говорить о дубликате мраморной скульптуры, то она, конечно, не простоит более трехсот лет, поскольку эта работа по копированию началась сравнительно недавно, никто вообще не может сказать о сроках и тем более о том, сколько копия простоит, сохраняя художественный вид, — неважно, сделана она из настоящего мрамора или из искусственного камня. Но от мастерства изготовителей и четкого соблюдения технологических требований очень многое зависит! И оно постоянно повышается".
Действительно, если раньше сразу можно было определить копию (ее даже хочется назвать грубее — подделкой) по неестественному цвету, то теперь можно долго смотреть на горельефы на фронтоне Адмиралтейства и не заметить, что теперь там красуются копии. Можно подумать, что раз белые — значит, их очистили от грязи, а не заменили. Впрочем, и они скоро потемнеют под воздействием городской среды.
Дорогой 3D
Копирование — вообще не самый полезный для скульптур процесс. Из-за неосторожности работников, оригинал может быть поврежден дважды — во-первых, частицами силиконового герметика, которым его покрывают, чтобы сделать форму, во-вторых, когда форму разбирают, чтобы впоследствии залить или набить каким-либо наполнителем. Разумеется, бесконтактный способ дублирования предпочтительнее.
Казалось бы, чего проще: произвести сканирование объекта, создать его трехмерную виртуальную модель, а потом распечатать на 3D-принтере или хотя бы загнать данные в станок с ЧПУ, и пусть тот вырежет из куска мрамора то, что потребуется. За рубежом этим уже десять лет как занимаются. При Ливерпульском национальном музее, например, действует арт-центр, который специализируется на копировании. Четыре года назад для нашего Царского Села выполнили сканирование бюста "Примавера": файл передали в Италию, там вырезали из мраморной глыбы копию и вернули в Петербург. Почему же эта технология не поставлена на поток? Тем более что и времени на подобную процедуру требуется меньше.
"Когда мы говорим о единичной вещи, — поясняет Георгий Глотов-Давыдов, директор творческой архитектурной мастерской "Коринф", где делались копии для Павловского парка и Адмиралтейства, — даже смысла нет поднимать вопрос о трехмерном сканировании и копировании. Аппарат для сканирования стоит не один десяток миллионов рублей. Работа человека, который создает файл, тоже дорогая. В результате получается сумма, сопоставимая с полноценной работой скульптора, если не больше. Другое дело, если вам нужно сто статуй Венеры. Однако чаще необходимо просто скопировать одного кентавра или Геракла. Конечно, можно приобрести аппарат для 3D-сканирования, но он окупится, только если вы будете изготавливать на потоке садовые статуи или большое количество декора".
Возможно, проблема была бы решена, если бы город, а, скорее всего, и федеральные власти всерьез озаботились бы вопросом сохранения скульптурного наследия Петербурга. Неважно, в какую форму бы это вылилось — в систематические заказы на 3D-копирование, в основание собственного центра, как в Великобритании. Ясно, что работы много уже сейчас. Однако даже на реставрацию и тем более на контактное копирование средств выделяется крайне мало. В 2014 году бюджет расщедрился на реставрацию трех памятников: Лермонтову на Лермонтовском проспекте, пионерам-героям в Таврическом саду и Георгию Димитрову в сквере Димитрова, а также на замену 25 мемориальных досок.
По словам Веры Рытиковой, больше всего реставраторы любят разного рода исторические и литературные юбилеи — под них выделяются средства: "К юбилею Пушкина в 1999 году — сколько было отреставрировано памятников! А также для меня огромная радость, что тогда появились средства на приведение в порядок надгробных памятников друзей и современников Пушкина. 2014 год — юбилей Лермонтова, поэтому мы сможем заняться его памятником. В 2015 году мы масштабно будем праздновать День Победы, так что уже составляем список всех военных памятников и мемориальных досок, нуждающихся в реставрации. Если говорить о "гражданских", то уже несколько лет мы не в состоянии помочь памятнику Чернышевского. Там проблема в том еще, что нужно не только реставрировать бронзовую фигуру, но и восстанавливать благоустройство прилегающей территории — фонари, отмостки, скамьи — это смета на несколько миллионов! Увы, очень мало ведомств, компаний и меценатов готовы помочь, буквально единицы. Помощь "Газпрома" — это небывалое событие. Геракла и Флору копируют на их деньги, они же финансировали реставрацию Китайского дворца, порфировых ваз с Адмиралтейского спуска, Ростральных колонн. Что до других примеров... В прошлом году был отреставрирован памятник первому министру финансов Васильеву — на средства Министерства финансов. Но нужно понимать, что если речь идет о работе с маленьким мраморным бюстом, то стоимость начинается от 200 тыс. рублей, с чугунным — от миллиона. Все это очень дорогостоящие процедуры".
Еще один пример частной инициативы (они так редки, что нужно говорить о каждой) — восстановление распятия для собора святой Екатерины на Невском. Этим занимается мастерская "Коринф"; планируется успеть к Пасхе.
Получается, что пока забота о скульптурном наследии полностью зависит от доброй воли и финансовой состоятельности частных компаний. Между тем, какое могло бы развернуться поле для бизнеса — Ливерпульский центр взаимодействует со всем миром, а время только играет ему на руку.
Судьба оригиналов
Не менее важный вопрос: куда девать те статуи, что уже не могут стоять под открытым небом? Сослать в запасники — все равно что погубить. Обеспечить достойные экспозиционные условия (а перед этим хотя бы минимально отреставрировать) — в городских музеях просто не хватит места и средств. А ведь, как известно, в Петербурге 248 памятников и полторы тысячи надгробий некрополей Александро-Невской лавры и Литераторских мостков.
Пока депутат ЗакСа Константин Смирнов предлагает оригиналы все-таки оцифровать — для виртуального музея, а учредитель "Коринфа" Игорь Бурдинский — выставлять оригиналы в его реставрационных мастерских (речь идет о помещениях бывшей трикотажной фабрики "Красное Знамя" на Петроградской стороне), там можно было бы демонстрировать и копии, да и весь процесс работ.