В России нет политзаключенных. Об этом в интервью пяти телеканалам сообщил Дмитрий Медведев. Данное заявление прозвучало во время обсуждения предстоящей амнистии. Член президентского Совета по правам человека профессор ВШЭ Илья Шаблинский обсудил ситуацию с ведущей Натальей Ждановой.
Фото: Глеб Щелкунов, Коммерсантъ / купить фото
По мнению премьер-министра, при принятии окончательного решения государству нужно "ориентироваться не на фамилии, а на степень общественной опасности совершенных правонарушений и на судьбу конкретных лиц, оказавшихся в этих сложных условиях".
— Ранее пришла "молния" о том, что "в отношении Михаила Ходорковского расследуется несколько уголовных дел, и он вряд ли подпадет под грядущую амнистию".Об этом заявили в Генпрокуратуре. Я вспоминаю, что когда несколько дней назад было объявлено, что президент поддержал проект, предложенный Советом по правам человека, Михаил Федотов заявил, что не исключает, что Ходорковского выпустят на свободу. что правозащитникам ничего об этом не было известно.
— Не было известно.
— Для вас это новость, да?
— Мы могли вносить только наши предложения, но о том, каково будет окончательно решение, мы не могли судить.
— Как вы восприняли эту новость, которую я сейчас озвучила?
— С печалью. Я считаю, это плохо, потому что годовщина Конституции давала надежду на широкую амнистию, которая будет служить в некотором смысле национальному согласию и налаживанию диалога. Но этого не происходит. Это плохо.
Мы думаем о конкретных персонах и о более широких слоях осужденных. Мы думаем и о тех, и о других. Просто освобождение известных персон для миллионов людей служило бы показателем того, что амнистия работает. Кроме того, Лебедев и Ходорковский осуждены по статьям о мошенничестве, о присвоении, о растрате. По этим же статьям осуждены еще десятки тысяч человек. Причем, есть основания в отношении многих из них сомневаться в справедливости приговоров, справедливости и правильности следствия. Но в отношении Лебедева и Ходорковского тоже у нас очень серьезные сомнения есть, поэтому если бы освободили их, то это означало бы, что открывают ворота, двери и для тысяч других людей. По ним можно было судить и о других.
— Вы не до конца разделяете мнение премьера о том, что конкретные персоналии не должны выделяться на фоне массовой широкой амнистии?
— О них мы можем говорить, но это означает, что их освобождение дает основание надеяться на освобождение тысяч других людей. Они служат тут просто ориентирами. Они показателем служат. Они для миллионов людей — знаковые фигуры. Это означает, что тысячи предпринимателей смогут выйти на свободу, такая связь тут есть. Понятно, почему он такие вещи говорит.
— Дмитрий Медведев уже заявил, что и президент, и парламент должны учитывать общественное мнение при принятии решения об амнистии. Вы тоже так считаете? Можно ли рассчитывать на то, что это действительно произойдет?
— Общественное мнение учитывать надо. Я так полагаю, что президент и премьер опираются на ту часть общественного мнения, которая им как-то ближе. Наверное, можно проводить опросы общественного мнения, но у широкого слоя общества есть серьезные сомнения в справедливости нашего правосудия, в том, что у нас нормально работают суды. С этой частью общества нужно вести диалог, для этой части общества очень важно, чтобы вышли на свободу такие знаковые фигуры и вместе с ними еще тысячи других людей. Есть еще часть общества, которая считает, что у нас суды работают нормально или абсолютно не интересуется этим. С ними просто, они и диалога не требуют. Вот такая тут расстановка сил.
— В распоряжении газеты "Коммерсантъ" оказался документ проекта амнистии. Газета написала, что Сердюков, если ему будет предъявлено обвинение и он будет осужден, может подпасть под амнистию, потому что статья "халатность" содержится в документе. Кроме того, восемь фигурантов "болотного дела", Pussy Riot, не подпадают под амнистию. Так ли это, и кто из знаковых фигур может еще выйти на свободу?
— Я надеялся, что Алехина и Толоконникова могут выйти на свободу по другому основанию, поскольку в тех предложениях Совета предлагалось амнистировать женщин, имеющих несовершеннолетних детей. Обычно эти пункты есть в любых актах об амнистии — освобождать такие категории женщин. И у Алехиной, и у Толоконниковой — маленькие дети. Почему бы их по этому основанию не освободить?
Я ничего не имею против того, чтобы освободили Сердюкова. Как бы я плохо не относился к коррупции, но ей богу, мне в этой ситуации важно, чтобы вышли тысячи людей, незаслуженно обвиненные в мошенничестве, и плюс к ним Сердюков — да ради бога, и Васильева его. Для меня важнее, чтобы эти тысячи людей вышли на свободу. Я думаю, при подготовке проекта об амнистии это важно.