Неуютная местность — экитела, как ее называют сами карамоджонги, "красная страна". Редкие, иссеченные ветром скалы, чахлая растительность и кактусы... По красной глинистой колее идет человек. В пыли остаются рифленые следы от его сандалий. Они сделаны из автомобильной покрышки и привязаны к подошве ноги жгутами из сухожилий животных... Мужчина почти голый, только короткая накидка небрежно свисает с левого плеча. Все имущество при нем: в одной руке деревянная скамеечка и посох, другая лениво сжимает старый автомат Калашникова. Мужчина сух, как египетская мумия. Он давно уже слышит звук приближающегося джипа и вот теперь неспешно, не оглядываясь, поднимает руку...
Сегодня мы продолжаем серию публикаций путешественников ЛЕОНИДА КРУГЛОВА И ОЛЕГА АЛИМОВА, побывавших в отдаленных уголках Земли в рамках проекта "Исчезающая планета", осуществляемого при поддержке агентства "Интерфакс".
Владельцы белых цыплят как враги народа
Мы послушно останавливаемся, тут же окутавшись клубами красной пудры. Мужчина, на лице которого невозможно прочесть никаких эмоций, спрашивает нас на суахили, не подвезем ли мы его до Котидо? Такому человеку очень трудно в чем-либо отказать. Слава богу, что и нам туда же... Мы в Карамодже, темной стороне Уганды.
Пять дней назад наша группа остановилась на короткий отдых в Форт-Портале. Мы с водителем разложили карту на бампере джипа и изучали предстоящий маршрут. Лучше всего было ехать на северо-восток Уганды через Масинди, Гулу и Китгум. Там имелось хоть что-то похожее на дорогу. "Лишь бы не было дождей!" — и водитель истово вознес руки к небесам.
В двухдневной давности New Vision, центральной газете Уганды, которую в этот день раздобыл мой напарник Олег, на первую полосу было вынесено следующее: "ОПЯТЬ УБИТЫ ВЛАДЕЛЬЦЫ БЕЛЫХ ЦЫПЛЯТ!!!"
"К числу убитых недавно двух велосипедистов добавились новые жертвы. Фанатичные убийцы из отрядов Джозефа Кони считают, что только люди, одержимые злыми духами, могут держать белых цыплят и свиней. Убиты все члены семьи одной из деревень, недалеко от г. Гулу. В одной из своих пятничных проповедей он отнес и велосипедистов к злейшим врагам, подлежащим уничтожению. Этот колдун и двоюродный брат ведьмы Алисы Ловена совсем сошел с ума".
Алиса Ловена несколько лет возглавляла оппозицию нынешнему президенту Уганды Ювери Мусевени. Главным методом борьбы всегда был террор. Из-за знания колдовских приемов она считалась неуловимой. Несколько лет безнаказанно убивала людей на севере Уганды. После попытки государственного переворота в 1987 году укрылась в Кении. С тех пор долгое время об этом семействе ничего не было слышно.
"Колдун заставляет своих боевиков мазаться маслом деревьев в виде распятия. Это должно предохранять от вражеских пуль. А также приказывает пить перед каждым заданием порошок из толченых костей белки, что делает их невидимыми. Фанатик, христианский фундаменталист, сам он имеет 32 жены..."
Здравствуй, оружие
Нужно было срочно предпринимать меры самозащиты. Сгущающиеся сумерки застали нас на заднем дворе какой-то хибары. У хозяина с бегающими глазами можно было купить "кое-какое" оружие. Мы спустились в глубокий подвал через откидной люк. Я ожидал увидеть увитые паутиной пистолеты XIX века или украшенные затейливой резьбой изогнутые восточные сабли, но действительность ошеломила нас: на нескольких рядах деревянных столов было аккуратно разложено около двухсот единиц различного оружия. Маленькие дамские пистолетики соседствовали с толстыми "пушками" — последний раз я видел такие у бандитов в "Крепком орешке". Экспозицию продолжали различные автоматы, винтовки и достойно завершал ее одиноко стоящий в углу миномет.
У Олега загорелись глаза. Я тактично напомнил ему, что в наши задачи не входит государственный переворот, поэтому мы ограничились покупкой двух автоматических винтовок производства США М-16. Наши родные "Калашниковы" были в два раза дороже...
Другой дороги, кроме как через Гулу, не было. Поэтому пять дней пути, мягко говоря, стоили нам больших нервов.
Карамоджа. Примерно четвертая часть Уганды, граничащая с Суданом. Местные племена карамоджонгов относятся к группе нилотов, которых считают самыми высокими людьми на Земле, а также самыми темнокожими. Пигментные пятна у нилотов встречаются даже на языке... Это полукочевой народ, исторически живущий в состоянии войны, всегда готовый к войне и добывающий хлеб насущный войной. Любой некарамоджонг воспринимается здесь прежде всего как потенциальный враг. Шесть месяцев в году Карамоджа полностью изолирована от внешнего мира, с апреля по октябрь, когда начинается сезон дождей. Каньоны глубоких рек наполняются стремительной водой, красная глина впитывает в себя влагу и превращается в вязкое болото. Даже редкие глиняные колеи, которые есть в этих местах, становятся полностью непроходимыми для любых транспортных средств. И только в сентябре, после месяца нещадного солнца, можно проникнуть в эту страну.
Корова — это жизнь
Хозяйство местных племен основано и полностью замкнуто на коров. Богатство и возможность выжить определяется прежде всего их количеством. Основным питанием является молоко, кровь и изредка мясо все тех же коров. Еще в конце прошлого века, когда Карамоджа начала осваиваться торговцами слоновой костью из Занзибара, здесь бродили бесчисленные стада гигантских слонов, с бивнями по полтора метра. Но сегодня вы не встретите здесь ни одного слона, так же, как и стад диких копытных... С приходом европейцев и после того как у карамоджонгов появилась возможность выменивать оружие на драгоценные камни и бивни слонов, животные эти практически полностью истреблены или ушли в другие места. Все произошло очень быстро — за каких-то 50-60 лет. И сегодня люди с менталитетом каменного века, поклоняющиеся духам предков и сохранившие неизменными все старые традиции, люди, живущие войной, получили оружие XX века — автоматы и ружья. Это и помогло истребить все живое в округе, а военные действия с исконными врагами — племенами покот и туркана — перенести на качественно другой уровень.
Сейчас каждый мужчина (и зачастую юноши от 12-13 лет) имеют стрелковое оружие. Ситуацию в Карамодже очень трудно контролировать. Поэтому в правительстве Уганды имеется специальная должность министра по делам Карамоджи. Господин Дэвид Пулкол сам карамоджонг и опирается на совет старейшин из девяти основных кланов. Если и возможно как-то влиять на людей в этом регионе, то только таким путем. Старейшины контактируют через министра с правительством, а в остальное время занимаются внутренними проблемами: поддерживают закон и порядок, а если нет дождя — вызывают его или делают жертвоприношения...
Министр любезно дал нам рекомендательные письма к некоторым влиятельным лицам в регионе и напоследок сказал: "Еще пять, десять лет назад ни один европеец не мог бы получить разрешение для проезда в этот регион. Это было слишком опасно, но даже сейчас не особенно много желающих — вы одни из первых". У нас было всего несколько недель до начала сезона дождей.
Жизнь между дождями
Вчера прошел "небольшой" дождичек. Сегодня наш джип завяз по брюхо в глинистом русле неширокой речушки. Местный проводник Эндрю (имя, данное ему миссионерами), здоровенный детина, без лишних слов вылез из машины, продрался сквозь грязь и пошел в направлении небольшой кучки деревьев. Вдалеке, на горизонте, в мареве виднелись соломенные крыши. Эндрю отправился за подмогой в деревню карамоджонгов. Через час он явился в сопровождении двух десятков мужчин, женщин и нескольких детей. Деревня находилась недалеко от основной дороги, поэтому люди были одеты и в шкуры животных, и в драные майки. Подходить к нам близко боялись все, не только дети. Чтобы не срывать процесс вытягивания машины из грязи, мы с Олегом были вынуждены толкать с той стороны, где поменьше людей.
Через час совместными усилиями мы выдрали лендровер из грязи и тут же попали в новое затруднительное положение. Наши спасители в полном составе тут же попытались залезть внутрь. Только авторитет Эндрю помог нам освободиться от их компании и поехать дальше. В Карамодже любое транспортное средство подвергается опасности, если не со стороны природы, то со стороны местных жителей. Оставив машину без присмотра в каком-нибудь на первый взгляд безлюдном месте, можно обнаружить ее по возвращении без резины на колесах. Для местных это ценнейший материал для изготовления обуви.
Впрочем, на нашем измазанном до крыши джипе уехать далеко не удалось. Сразу за деревней наших новых друзей начиналась изборожденная глубокими оврагами-морщинами полупустыня. Дальше, к подножию видневшихся на горизонте скал, нужно было идти пешком. Проводить нас вышел глубокий старик, перед которым все с почтением расступились. Уважение и беспрекословное подчинение старшим — одна из основных заповедей карамоджонгов. Старик был одет в темно-синее бывшее пальто, женского покроя. Он прошептал нам какие-то пожелания, попросил передать "поклон" министру по делам Карамоджи и дал в сопровождение двух молодых воинов, а также костяную палицу для вождя другой деревни. Та, в которой мы ненадолго остановились, принадлежала к клану Пей — "дикие собаки", а та, в которую направлялись, относилась к родственному клану Мозенико — "быки". Как тонко заметил Олег, все эти названия чем-то напоминают имена хоккейных клубов НХЛ.
Мы выгрузили весь багаж из джипа и перетянули ремни на поклаже. Теперь нести ее помогали нам самые высокие люди на земле. Им нужны были очень длинные ремни, чтобы закреплять багаж на голове. Два дня путешествия не отличались разнообразием. Вверх-вниз по желтым, цвета львиной шкуры, холмам. Зверьки, похожие на сурков, ястребы и шакалы вокруг.
Приличный кусок моей рубашки остался висеть на первой изгороди, окружающей маньяту (деревню) Калукале, куда мы наконец добрались. Колючий кустарник, в изобилии растущий в этой полупустыне, использовался для строительства крепости-деревни. Три ряда отборных колючек окружали селение. Узкие лазы под ними, куда можно пролезть только на корточках. Полукруглые загоны для скота, днем пустые, и внутреннее пространство с домами, похожими на ласточкины гнезда — с узкими входами, как горлышки у кувшинов; в дом можно проникнуть только ползком.
Дети, держащиеся на почтительном расстоянии, и женщины с дикими взглядами. Смотрят настороженно и пристально — гордость не позволяет им первыми отвести взгляд. Мужчин почти не было в деревне. Большая часть из них, вооруженная до зубов, ушла на полгода в ави (крааль) пасти скот. Поэтому только пожилой вождь и несколько юношей отвечали на наши приветствия. В этой стране очень многое значило, что нас представили как друзей уважаемого в Карамодже человека.
Первая ночь
Мы решили пораньше устраиваться на ночлег, устав от большого количества свалившихся на нас впечатлений. Палатку пришлось поставить недалеко от многочисленных нежилых домиков-ульев, со съемными коническими крышами. Иными словами, мы поселились на коммунальной кухне деревни. Каждый отдельный домик принадлежал какой-то семье, где и хранилась вся нехитрая утварь. Калебасы для воды, кожаные сосуды для хранения пищи и глиняные котлы. Непередаваемый сладковатый аромат окутал нас в тот вечер, и потом мы еще долго не могли от него избавиться. Аромат исходил от запасов мяса, помещенного в мед и какие-то хитрые специи, которое в изобилии хранилось на "кухне". Такое мясо, кстати, не портясь, хранится в меду до двух лет.
Красный закат залил огнем все небо. Мы решительно задернули молнию на палатке, чтобы отдохнуть от агрессивных и пристальных взглядов населения в деревне. "Хоть немного побыть в тишине и покое", — мечтательно сказал я. И тут вдалеке раздался мощный рык. Громкая, сравнимая с раскатами грома, перебранка львов. Их многоголосье продолжалось всю ночь. Иногда казалось, что цари зверей совсем близко.
На ночь каждый лаз-вход изнутри затыкали солидным пучком веток-колючек и сверху набрасывали сухой хрусткой травы и коры. Беззвучно проникнуть в деревню ночью не мог бы ни один враг — четвероногий или двуногий. В дополнение ко всему в деревне дежурили постовые. Так было каждую ночь.
Национальная кухня
Ночью опять шел дождь, и наутро весь воздух вокруг был наполнен неспешно порхающими термитами. Видимо, они воспользовались влагой, чтобы набраться сил для вылета на новые места. Сначала одна, вторая, а потом все женщины и дети деревни вылезли наружу и разбрелись по окрестностям собирать термитов. К обеду все термитники в округе были разворочены, а усталые, но довольные люди возвращались с калебасами, доверху полными копошащимися насекомыми.
Термитов высушивают на солнце и используют как приправу к различным блюдам. А вообще это одно из желанных лакомств. Поэтому повседневные дела в деревне были заброшены на два дня — каменные жернова пылились без употребления, скот ходил под присмотром самых маленьких детей, женщины два утра подряд не уходили спозаранку по воду за многие километры, а использовали для поения скота какие-то таинственные запасы, вырытые из-под земли. Развешенные для просушки шкуры, забытые на ограде, свернулись в трубочки под нещадным солнцем... Вся деревня лихорадочно собирала разлетающихся термитов.
Имурон, глава старейшин деревни и колдун, ходил по деревне и довольно потирал руки. Все говорило о том, что засушливый сезон закончится без тяжелых последствий. Засухи не будет, и не придется убивать тотемных быков и проводить церемонию "акирикет" — вызывания дождя. Уж слишком это ответственное дело. Известны ведь случаи, когда разгневанные соплеменники убивали своего главного колдуна, если после дождевой церемонии в течение нескольких дней дождь так и не начинался...
Имя твое
Если не будет засухи, дети будут рождаться в нормальных условиях. Независимо от пола младенца первому ребенку в семье дается имя дедушки, второму — имя бабушки и так далее... У карамоджонгов нет женских или мужских имен: главное — хранить память о предках, давая их имена новорожденным. Духи предков фактически и являются главными божествами у этих кочевых племен. Но есть также некий таинственный бог Акуи — податель и создатель жизни. Он повсюду — в траве и коровах, в скалах и песке... А на места захоронений вождей и видных военачальников приходят всем племенем в случае какой-то беды — засухи или войны — и просят их о совете и помощи, принося в жертву скот. Таких ритуальных захоронений немного, так как простых членов племени просто относят в экителу, кладут в кусты, придав позу спящего, покрывают ветками и так оставляют.
"Все хорошо!" — бормотал довольный колдун. Женщины и дети тоже ходили довольные и счастливые. К дождю у карамоджонгов очень серьезное отношение, ведь если его не будет, может начаться падеж скота и начнутся тогда войны за него с соседями — племенами покот и туркана. Будут гибнуть воины, будет умирать скот. Женщины тогда, возможно, должны будут использовать веревку, которую они всегда носят с собой на самом дне кожаной сумки-мешка. Это символ их готовности к смерти в случае гибели мужа или массового падежа скота.
Возвращение стада
Пришло известие, что основной скот племени пасется где-то недалеко. Мы решили предпринять вылазку туда. Нас не остановило даже сообщение, которое очень сильно разгневало население деревни Калукале, о том, что на днях воины покот отбили около двух десятков коров. И сейчас в краале мужчины настроены на боевой лад и готовы стрелять в любого чужака. В числе угнанного скота был один тотемный бык! А это означает начало войны...
Тотемного быка имеет каждый мужчина племени. Обычно он называется именем своего хозяина и таким образом полностью отождествляется с ним. Каждый воин убежден, что если он будет выкрикивать имя быка перед боем или охотой, это добавит ему волшебных сил и храбрости. Священные быки ценятся мужчинами больше, чем жены и вся его семья вместе взятые, поэтому очень плохая примета, если такой бык погибает или его угоняют... Это означает войну. Если же хозяин погибает раньше своего быка, то его закалывают на могиле владельца. Заколоть его может только специальный человек из высшей касты племени.
Наша попытка дойти до крааля не удалась. Возбужденные плохими новостями, молодые воины умчались в степь одни, не обращая на наши просьбы никакого внимания. Но через неделю крааль придвинулся совсем близко... И вот к утру воскресного дня на горизонте показались облака пыли. Это возвращалось могучее стадо, примерно в 400 голов. Несколько десятков мужчин шли вокруг них. Воины возвращались из полугодичного рейда.
Вечером был большой праздник. У нагулявших силы коров брали кровь из яремных вен и пили ее. Затем начались танцы...
Таких возбуждающих танцев не встретить больше нигде. Мужчины надевают свои парики и становятся на противоположной стороне от линии девушек. По очереди они начинают подпрыгивать как можно выше, подбадриваемые рычащими криками и хлопаньем в ладоши своих товарищей. Рычание усиливается, хлопки становятся все более частыми, все сливается в один гул... И тут первый юноша выбегает в центр круга и навстречу ему выпрыгивает, делая пластичные движения всем телом, девушка. Кожаная юбка, обшитая по краям пулями, хлещет ее по тонким ногам, она маленькими прыжками приближается к юноше и... наклонив голову, бодает его. Затем они разбегаются, и вот уже следующая пара бодается и трется друг о друга головами.
Кстати о париках. Для этих торжественных случаев большинство мужчин имеет парики. Они сделаны из собственных волос и страусиного пуха. Смешав с глиной, им придают форму нескольких шариков, украшая сверху хвостовыми перьями птиц. Таких сложных косичек, шариков и других хитросплетений не делает больше ни одна народность нильских равнин.
"А почему все вы выбиваете себе передние верхние зубы?" — спросил я через Эндрю у одной из запыхавшихся после танцев девушек. — "Потому что мы хотим быть похожими на быков, а не на зебр..."
Они долго еще бодались и танцевали, а Эндрю по секрету сказал мне, что кое-кто жалеет, что нас с Олегом нет в кругу и мы не умеем танцевать. А то бы сразу все встало на свои места — кто кому нравится и так далее.
Карамоджонги очень серьезно относятся к браку. Отношения мужчин и женщин ограничиваются многими запретами. Мужчина может иметь столько жен, сколько ему позволяет богатство — коровы, которыми он платит выкуп семье невесты. Но супружеская измена — это наиболее серьезный проступок в племени. Оскорбленный муж чаще всего убивает обидчика, но если тому чудом даруется жизнь, он обязан отдать все свое имущество оскорбленному соседу. Не только имущество, которое имеется на сегодняшний день, но и все, что он будет приобретать в дальнейшем. До тех пор пока оскорбленный муж не решит, что он удовлетворен. Такое имущество делится между всеми членами его семьи, так как измена затрагивают честь всех родственников.
На следующее утро я проснулся и не увидел Олега в палатке. Какие-то странные звуки доносились снаружи. Я тихонько раздвинул полог. В неясном предрассветном полумраке и отблесках огня я увидел бок и плечо белого человек. Вокруг тела почему-то копошились две старухи. Но самым ужасным было то, что с плеча на землю обильно стекала кровь.
"Они его зарезали!" — мелькнула мысль. Но нет — Олег делал себе племенную татуировку на плече. Она составляется из надрезов на плече и теле, которые, зажив, образуют узор из выпуклых шашечек. Такими узорами карамоджонги покрывают себе многие части тела.
За несколько недель жизни в племени мы стали почти своими. Но каково же было наше удивление, когда за несколько дней до отъезда вождь торжественно объявил, что хочет присвоить нам местные имена. Церемония проходила ночью. Закололи быка, ели его мясо, обмазывались внутренностями и много пели. Олегу дали имя Локап — "нужный", а мне Локаа — "меняющийся"...
Эпилог
Карамоджа — один из последних уголков Африки, где влияние европейской культуры почти незаметно. Древние традиции сохранились неизменными, и люди продолжают жить по своим законам. Парадоксально, но все это возможно только благодаря агрессивности местных народов, а также из-за тяжелых природных условий. Сейчас в этом регионе найдены гигантские запасы золота. Для разработки месторождений правительство планирует привлечь западные капиталы. Через несколько лет регион может полностью измениться. Будут строиться шоссе, железные дороги и каменные города. Люди, живущие здесь древним укладом, не смогут сохранить свою уникальную культуру, и она бесследно растворится в общемировой смеси.