"Ограничение на взаимодействие с должником — самая неожиданная для нас новелла"

Правила деятельности коллекторов скоро будут зафиксированы в законе о потребительском кредитовании. Каковы плюсы и минусы этого, кто и когда выиграет и проиграет от формальной легализации этого бизнеса и как в связи с этим изменится российский коллекторский рынок, недавно, кстати, потерявший своего самого главного критика, "Ъ" рассказал президент Национальной ассоциации профессиональных коллекторских агентств (НАПКА) Александр Морозов.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Предыдущая фотография

Следующая фотография

1 / 3

Честно говоря, жалобы на неэтичное поведение некоторых компаний, не входящих в НАПКА, поступают на наш ресурс в интернете до сих пор. И это весьма неприятно

Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Лекай  /  купить фото

Агентства упомянуты как "лица, осуществляющие деятельность по возврату задолженности". То есть деятельность как таковая в законе есть, но правовой статус не определен

Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Лекай  /  купить фото

Растет число тех заемщиков, которые платить не могут и не хотят. Налицо явные признаки закредитованности. Это происходит, пожалуй, впервые в новейшей истории России

Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Лекай  /  купить фото

— Скоро состоится второе чтение законопроекта о потребительском кредитовании, в котором деятельность коллекторов будет наконец регламентирована, хотя тема легализации этого бизнеса поднята была еще в 2010 году. Почему работа так затянулась?

— Отрасль профессионального взыскания появилась в России в 2004 году, во время рождения первых профессиональных коллекторских агентств. Их деятельность уже тогда лежала в правовом поле — регулировалась Гражданским кодексом, в котором прописано агентирование и цессионные сделки. По большому счету, этого для регулирования деятельности достаточно и сейчас. Однако со временем у должников стали появляться претензии и вопросы: на что имеют право коллекторы, а чего они делать не должны, поэтому потребовалось дополнительное регулирование — чем больше правил, тем больше дисциплины. Еще несколько лет назад Минэкономики подготовило проект закона, однако до обсуждения в Госдуме он не дошел. Почему? Я думаю, что в тот момент не было политического фокуса на этом вопросе. Потом в начале текущего года свой вариант законопроекта появился у Минюста. Его обсуждение было недолгим: после того, как в диалог включились Минэкономики и Минфин, было решено определить рамки работы коллекторов в законопроекте "О потребительском кредитовании" в виде отдельной статьи...

— ...в которой наконец-то должников оградили от излишне назойливых коллекторов: личное взаимодействие не чаще двух раз в неделю, запрет на частые звонки и проч. Для коллекторского бизнеса это критично?

— Довольно критично: если нет возможности взаимодействовать с должником, эффективность взыскания снижается. Эти ограничения появились из-за того, что должники жалуются на частое беспокойство со стороны взыскателей. Но если посмотреть на статистику, которую ведет НАПКА, то около 65-70% жалоб приходят с фразой "я не тот, кто вам нужен". При этом проблему устаревших контактов и, как следствие, большинство жалоб можно устранить иначе: дать коллекторам доступ к источникам информации и контактным данным заемщика. Было бы правильно, если бы мы могли взаимодействовать с Бюро кредитных историй. Сейчас в законах нет механизма взаимодействия коллекторских агентств и БКИ. В новой версии поправок в закон "О Бюро кредитных историй" такая возможность предусмотрена, но этот документ пока имеет статус проекта.

— Раньше больше всего жаловались не на ошибочные или частые звонки коллекторов, а на угрозы и хамство. Ситуация изменилась?

— Честно говоря, жалобы на неэтичное поведение некоторых компаний, не входящих в НАПКА, поступают на наш ресурс в интернете до сих пор. И это весьма неприятно, ведь тень бросается на отрасль в целом. Но, по большому счету, прямых рычагов давления и воздействия на банк и сторонние агентства у нас нет. Мы надеемся, что банк, привлекающий таких коллекторов, оценит все свои репутационные риски. Если нет, то мы будем рекомендовать должникам обращаться в соответствующие инстанции с заявлениями на неправомерные действия этого агентства.

— Кто выигрывает чаще — заемщики или коллекторы?

— Шансы на выигрыш в суде у физлиц, которым угрожают недобросовестные коллекторы, высоки. Точную статистику по данному вопросу не ведем.

— Понятно, что коллекторов не совсем устраивает текущая редакция законопроекта. Кроме ограничения взаимодействия с должниками что еще вызывает вопросы?

— Возможное ограничение на взаимодействие с должником — самая неожиданная для нас новелла. Также в законопроекте не нашел отражение юридический статус коллекторов: в документе агентства упомянуты как "лица, осуществляющие деятельность по возврату задолженности". То есть деятельность как таковая в законе есть, но конкретный правовой статус не определен. Еще один момент, который мы уже обсуждали,— доступ к данным БКИ. И так же не до конца ясен момент с возможностью передачи долгов организациям, не имеющим банковской лицензии (в июле 2012 года Пленум Верховного суда постановил, что продажа долга физического лица организации без банковской лицензии возможна только в том случае, если на это есть прямое согласие заемщика.— "Ъ"). На наш взгляд, стоило бы более подробно остановиться на этом вопросе. Впрочем, сегодня практически все банки в обязательном порядке включают этот пункт в кредитные договоры.

— А как обстоит ситуация со старыми долгами, по которым нет такого согласия? Ряд банков даже приостанавливали продажу коллекторам плохих кредитов...

— Объем таких долгов стремительно снижается. После небольшой паузы и осмысления ситуации продажа банками таких портфелей продолжилась.

— Что изменится в работе рынка взыскания, если закон все-таки будет принят в своей текущей версии с возможностью ограничения общения с должниками?

— Могут поменяться методы взаимодействия — станет больше судебных взысканий. Если человек категорически отказывается платить и при этом требует прекратить с ним общение, эффективность взыскания в досудебном порядке снизится в разы. Соответственно, объем работы Федеральной службы судебных приставов, которая и так загружена, но будет вынуждена участвовать в этом процессе, вырастет еще больше. Также изменится логика оценки портфелей: агентство анализирует портфель, который предлагает ему банк, видит, что часть должников отказалась от взаимодействия (договором между банком и агентством предполагается, что банк будет проставлять соответствующие отметки при передаче портфеля), и понимает, что шансов вернуть всю сумму долга меньше, соответственно, цена передаваемых долгов будет порой существенно скорректирована.

— По словам участников рынка, характеристики портфеля меняются уже сейчас. С чем это связано — качество ухудшается после бума потребкредитования?

— И да, и нет. Рост объемов кредитования продолжается, и это означает, что через 6-9 месяцев поступательно растет и объем ранней просрочки до 90 дней. Для эффективности взыскания это плюс. Но растет число тех заемщиков, которые платить не могут и не хотят. Это минус. Налицо явные признаки закредитованности. Это происходит, пожалуй, впервые в новейшей истории России. Слава богу, ЦБ и эксперты рынка вовремя заметили эту опасную тенденцию.

— Какие банки сегодня наиболее активны на коллекторском рынке?

— Все логично: наиболее активны на рынке банки, которые динамично развивают розничное кредитование. Это ТКС-банк, ХКФ-банк, ОТП-банк, Связной банк, "Ренессанс Кредит" и другие. Кроме розничных банков активно работают с коллекторами государственные банки — ВТБ, Сбербанк, Россельхозбанк — в силу того, что занимают значительную долю рынка розничного кредитования.

— Что сегодня для банков более актуально — агентская схема, когда долг остается на балансе банка, или цессия, то есть продажа долга и расчистка баланса?

— Если встать на позицию кредитора, то есть банка, то более серьезной является ситуация с капиталом, то есть более актуальна продажа с баланса по сделке цессии. По подсчетам ассоциации, в 2012 году объем проданных коллекторам долгов составил 130 млрд руб., по итогам текущего года мы ожидаем рост до 180 млрд руб., по итогам 2014 года — до 242 млрд руб. При этом работа по агентской схеме также остается, потому что ее банки все чаще используют для возврата должников в график платежей, что тоже снижает объем начисленных резервов. Если нет необходимости в деньгах, которые можно выручить от продажи, агентская схема тоже выгодна.

--Что выгоднее коллекторам — работа по агентской схеме или покупка плохих долгов?

— Здесь работает то же правило, что и для любого финансового инструмента: выше риск — выше доход. Агентская схема менее рискованная, поскольку вы не выкупаете долг на собственный баланс, но и менее доходная хотя бы потому, что в этом случае есть вероятность, что вы потратите на взыскание больше денег, чем составит ваша комиссия. По сделкам цессии доходность действительно выше: прибыль от работы с выкупленным портфелем примерно в два-три раза выше, нежели взыскание по агентской схеме. Когда коллекторское агентство покупает портфель, оно, по сути, становится кредитором и полностью приобретает права требования по уступленным кредитам. А являясь полноценным владельцем долга, вы можете договориться с должником, предложить ему приемлемый для обеих сторон график погашения. Плюс вы никак не ограничены в сроках: по агентской схеме долги передаются на определенное количество времени, и комиссия агента зависит от того, какую сумму удалось взыскать.

Все это позволяет в конечном счете взыскать полную сумму долга, когда, например, человек решит свои временные финансовые трудности. Размер агентской комиссии варьируется от 10% до 20-25% суммы портфеля. По некоторым видам долгов она может достигать 35% — в случае, если это старая просрочка и она уже два-три раза размещалась в агентствах. Говорить о средней цене портфеля, который продается через сделку цессии, довольно сложно, поскольку на цену влияет множество факторов: молодая просрочка, по которой вероятность взыскания выше, оценивается коллекторами дороже, более старая стоит дешевле, играют роль также тип кредитов, регион и т. д. В целом, сегодня цена портфеля на рынке цессии колеблется на уровне 2-15% портфеля.

— Недавно коллекторов избавили от их главного идеологического противника... Пост главы Роспотребнадзора покинул Геннадий Онищенко. Вы ожидаете улучшения отношений с этим ведомством при новом руководстве? Вам известно, в чем причина его столь негативного отношения к коллекторам?

— О причинах лучше, конечно, спросить у самого Геннадия Григорьевича. Со своей стороны мы не считали и не считаем его нашим идеологическим противником. Разве что некоторые его заявления были, мягко скажем, неожиданными и по какой-то причине все наши попытки построить конструктивный диалог или хотя бы простое общение не увенчались успехом. Что касается нового руководства, то, безусловно, мы настроены на созидательный лад. Давайте дождемся ясности по поводу дальнейшей судьбы ведомства. Замечу, кстати, что защита прав финансовых потребителей переходит в сферу ответственности мегарегулятора.

— Насколько интересен российский рынок с точки зрения инвестиций иностранным компаниям? Приходит ли новый капитал?

— Сегодня иностранные инвесторы уже есть в капитале многих коллекторских агентств: долей в "Столичном коллекторском агентстве" владеет шведская компания Svea Ekonomi AB, кипрской AJ Prospect Capital Ltd принадлежит 100% Национальной службы взыскания, 50% агентства "Линдорфф" в 2008 году выкупила немецкая Investor AB, фонд Baring Vostok является партнером Первого коллекторского бюро и владеет пакетом акций агентства в размере 30%, Goldman Sachs — один из собственников агентства "Секвойя Кредит Консолидейшн", ФАСП принадлежит Люксембургской холдинговой компании и т. д. Если говорить о намерениях профессиональных инвесторов, например из Европы и Америки, то они действительно присматриваются к российскому рынку, но пока без резких движений. В то же время в текущий момент наша отрасль в России не выглядит суперпривлекательной, поскольку законодательно еще не отрегулирована. Хотя тут в основном вопрос в цене, по которой собственник готов продать бизнес или его часть. Я не исключаю, что сделки купли-продажи в ближайшее время могут случиться.

— А сделки по купле-продаже внутри рынка возможны? Консолидируется ли рынок?

— В 2007-2008 годах, когда коллекторский бизнес стал набирать популярность, только ленивый не говорил, что он создаст агентство, будет взыскивать долги и заработает кучу денег. Потом все довольно быстро поняли, что нужно иметь качественную экспертизу, тщательно взвешивать риски. По большому счету, консолидация рынка завершилась два-три года назад, и сейчас рынок ограничен сотней игроков. В каком-то смысле консолидации будет способствовать принятие закона, который определит правила игры и те, кто их не соблюдает, просто не смогут больше работать на рынке, потому что банки откажутся от работы с ними.

— Но банки — основные потребители коллекторских услуг? Ведь есть же корпоративные клиенты, которым, например, не платят контрагенты?

— Помимо традиционной банковской задолженности, коллекторы работают с задолженностью по жилищно-коммунальным услугам, есть в портфелях агентств задолженность за телекоммуникационные услуги. Но если в работе с банковской задолженностью у коллекторов процесс уже отлично налажен, то, например, с долгами по ЖКХ часто возникают сложности. Коммунальный рынок развит достаточно слабо, он имеет огромную социальную значимость. Если при получении кредита клиент самостоятельно подписывает договор и таким образом соглашается с предложенными ему условиями и процентными ставками, то тарифы на услуги ЖКХ устанавливает государство. Соответственно, возникают случаи, когда человек просто не согласен с суммой задолженности и прийти к общему мнению на этот счет довольно проблематично. Плюс в этом секторе пока не так много частных управляющих компаний, которые адекватно понимают цену задолженности и готовы ставить ее продажу на поток. У взыскания задолженности перед телекоммуникационными операторами тоже есть свои особенности: слишком маленькие суммы по сравнению с банковскими долгами, и еще меньше контактных данных, с помощью которых можно было бы работать с должником.

— Насколько активно работают коллекторы с микрофинансовыми организациями (МФО), которым такое взаимодействие по идее должно быть актуально?

— По итогам прошлого года объем рынка микрофинансирования был оценен членами НАПКА в 50 млрд руб. Просрочка составила 30%. При этом доля аутсорсинга — 50%. Объем аутсорсинга по долгам МФО на конец 2013 года ожидается на уровне 6 млрд руб. В отличие от банковской системы, где уже несколько лет действуют отлаженные процедуры возврата просроченных средств с помощью профессиональных коллекторов, в микрофинансировании работа с просроченной задолженностью пока регламентирована плохо. Процедуры не отлажены, профессиональные методы управления просроченными портфелями не имеют широкого распространения, а взаимодействие с ведущими коллекторскими агентствами только начинает носить системный характер. Поэтому на начальном этапе коллекторы сталкиваются с трудностями, связанными с системой больших процентов и штрафов, начисленных на первоначально небольшие кредиты и соответствующей реакцией должников. Профессиональные взыскатели работают с МФО по агентской схеме, а также предлагают услуги по покупке портфелей просроченной задолженности с одновременным списанием их с баланса МФО. Оптимальный размер портфеля при покупке — от 500 счетов.

— Насколько на рынке активны кэптивные банковские агентства? Становится ли их больше? Составляют ли они реальную конкуренцию независимым агентствам?

— Больше кэптивных агентств не становится, сегодня на рынке работают не так много таких агентств, среди крупных - "Сентинел Кредит Менеджмент" Альфа-банка и "Актив Бизнес Коллекшн", принадлежащее Сбербанку. Появление последнего, пожалуй, стало самым значительным событием на рынке кэптивных агентств. "Сентинел Кредит Менеджмент" сейчас постепенно выходит на рынок. Часть работы по взысканию задолженности такие агентства действительно берут на себя, но чаще всего речь идет в основном о взыскании долгов одного банка — материнского. А говорить о том, что они каким-то образом вытесняют остальные агентства, я бы не стал: они просто входят в число десятков игроков на коллекторском рынке.

— А в чем эффективность своего коллекторского агентства для банка? Что это дает по сравнению с привлечением внешних коллекторов?

— Это своего рода посредники между материнским банком и внешним рынком профессионального взыскания. Поэтому у наших кэптивных коллег есть возможность отфильтровывать наиболее перспективную для взыскания задолженность себе, а более сложную — передавать другим. Это нормальная ситуация. Помимо этого, у кэптивных компаний чаще всего имеется более полный объем информации о должнике от материнского банка. В каком-то смысле разница между департаментом сбора задолженности и отдельным кэптивным агентством — в юридическом статусе.

— В чем отличие российского коллекторского рынка от сопоставимых зарубежных, кроме пока еще отсутствующего регулирования?

--- Мы развиваемся быстрее, чем наша отрасль развивалась в других странах.

Интервью взяла Нина Власова