Желание поторопить сербов с выбором в пользу «демократических проевропейских сил» объяснимо. Диалог Запада с прежним кабинетом Воислава Коштуницы (лидер ДПС — Демократической партии Сербии) зашел в тупик. В его состав входили партии, выросшие из оппозиции авторитарному режиму Милошевича и потому по родословной принадлежащие к лагерю демократов. Но и они оказались недостаточно податливы западным требованиям.
Сами требования не новы. От Белграда добиваются выдачи Гаагскому трибуналу обвиняемых в военных преступлениях лидера боснийских сербов Радована Караджича и генерала Ратко Младича. Правительство Коштуницы от сотрудничества с трибуналом, несмотря на его пристрастность, не отказывалось. Даже арестовало ряд лиц, помогавших скрываться Младичу. Но главных обвиняемых так и не выдало, утверждая, что их в Сербии нет.
Еще одно требование — согласиться с независимостью Косово. 90 процентов жителей этого автономного сербского края — албанцы, давно стремящиеся к независимости, но для сербов эта земля — колыбель их первого государства и святыня национальной истории. После натовских бомбардировок Югославии в 1999-м Косово было передано под временное управление ООН, формально оставаясь под суверенитетом Сербии. Независимость краю намеревались предоставить еще в 2006-м, и косовские албанцы проявляют все большее нетерпение, шантажируя покровителей очередными антисербскими погромами. Нетрудно догадаться, сколь нужна США и ЕС в этой ситуации «своя» власть в Белграде.
Все эти ожидания Запада оказались несостоятельны: выбора между националистами и демократами сербы так и не сделали. Оплот националистической оппозиции — Сербская радикальная партия (25,8 процента голосов и 81 место из 250 в Скупщине) даже прирастила электорат. Вождь радикалов Воислав Шешель, гордящийся репутацией «сербского Жириновского», может быть доволен: шумная голодовка в камере Гаагского трибунала, где он ожидает суда, не прошла даром. Но его политической союзнице — Соцпартии Сербии — не помогла даже драматическая смерть в Гааге ее лидера Слободана Милошевича: она едва перевалила через 5-процентный барьер (16 мест). Сформировать правительство этим партиям не под силу.
Демократы — по совокупности — остались в большинстве. Вперед вышла Демократическая партия (ДП) президента Бориса Тадича (22,7 процента голосов и 64 места). Опора прежней правящей коалиции — Демпартия Сербии Коштуницы — довольствовалась сохранением своих позиций (16,5 процента и 47 мест), что неплохо для партии власти в стране, где улучшение условий жизни для большинства все еще мечта. Для проевропейской «Группы 17+» (19 мест) и блока «западников» (15 мест) их скромные результаты — уже победа. Националисты в целом собрали около 1,4 млн голосов, как и на прошлых выборах 2003-го. Демократы имеют поддержку примерно 2,4 млн граждан. Расстановка сил принципиально не изменилась.
Вряд ли можно рассчитывать и на скорое формирование проевропейского правительства. Демократов разделяют различия в программах, непростые отношения лидеров и сложная предыстория — они не раз успели побывать и союзниками, и соперниками, и даже смертельными врагами. Коалиция ДП, ДПС и «Г17+» — наиболее удачная формула нового большинства, но между партиями Тадича и Коштуницы согласия еще меньше, чем между СПС и «Яблоком». Все предвещает мучительный торг. В 2003-м на это ушло несколько месяцев, после чего ДП осталась не у дел, а правительство Коштуницы продержалось три года благодаря поддержке давних врагов — социалистов. На перебор вариантов и сейчас может уйти весь отведенный Конституцией трехмесячный срок. Пессимисты считают, что дело дойдет даже до новых выборов.
Больше того, каким бы ни было правительство демократов, согласиться с независимостью Косово оно не способно. Для партии Коштуницы, претендующей на соединение патриотизма с демократией, это недопустимо. Остальные демократы не прочь обменять «бумажный суверенитет» над Косово на прием в ЕС, но сил у них мало. Да и место в ЕС — обещание, обусловленное массой оговорок, а уступок от Сербии требуют уже сегодня. Подобной сделки не допускает и недавно принятая на референдуме Конституция: отказ от Косово предполагает ее пересмотр и новый референдум, а на такой отчаянный шаг демократы могут пойти лишь на условиях солидарной ответственности, предъявив населению какие-то весомые выгоды. Увы, и в ЕС, и в Штатах все еще надеются добиться от Сербии всего и сразу взамен на пустые посулы.
Страну ждут трудные времена. Но одного Сербия, распрощавшись в 2000-м с авторитарным режимом, уже сумела добиться — реально работающей демократии. Выборы здесь, в отличие от большинства постсоветских государств, — не договорной матч с известным результатом, а действующий механизм смены власти. Партии при всей невысокой их популярности — реальные игроки на политическом поле, а парламент — место столкновения и согласования различных политических линий. Работает этот механизм непросто. Но большинство сербов, хлебнув лиха с харизматическим вождем, обещавшим осуществления исторических чаяний и приведшим к национальной катастрофе, хотят видеть свою страну в Европе. Хотя пока получают в ответ лишь рассчитанные на простаков обещания.
Фото MARKO DJURICA/REUTERS