"Проводя амнистию, мы признаем факт несовершенства судебной системы"

Депутаты от ЛДПР предложили свой вариант амнистии к 20-летию Конституции. Проект внесен на рассмотрение Госдумы. Под амнистию могут попасть несовершеннолетние, пожилые мужчины и женщины, инвалиды и осужденные, которые совершили преступление до 18 лет. Замруководителя фракции ЛДПР Ярослав Нилов и директор Института проблем глобализации Михаил Делягин ответили на вопросы ведущего Андрея Норкина.

Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ

Также депутаты предлагают освободить беременных женщин и матерей несовершеннолетних детей, а также мужчин, у которых есть дети младше трех лет. При этом амнистия не коснется осужденных за тяжкие и особо тяжкие преступления, рецидивистов, тех, кто уже был амнистирован и помилован, однако вновь пошел на преступление, а также злостных нарушителей режима в колониях.

— Ярослав Евгеньевич, никого я не забыл в перечислении?

Я.Н.: В целом, не забыли. В любом случае, у постановления есть несколько чтений, и я не исключаю, что и другие фракции присоединятся и поддержат, может быть, даже будут добавлять свои поправки, и какие-либо еще уголовные статьи могут войти в то, что будет амнистировано. Сегодня это внесение символично — сегодня праздник День государственного флага. Мы давно готовили эту амнистию и давно обещали, что она будет внесена именно в этот день.

Мы считаем, что исключительное право Государственной думы на объявление амнистии в обязательном порядке должно быть реализовано по случаю 20-летия нового парламента, 20-летия Конституции, которое мы будем праздновать в декабре этого года.

— Михаил Геннадьевич, на ваш взгляд, может быть, есть какие-то категории, которые нужно внести в этот проект и, наоборот, нужно вычеркнуть?

М.Д.: Это вопрос к специалистам.

— Но как вы думаете?

М.Д.: Мне очень хочется вычеркнуть из списка людей, которые торговали наркотиками. Понятно, что если человек один раз продал легкий наркотик, то он должен быть амнистирован, потому что это было один раз и это был легкий наркотик. Но все остальное, то есть неоднократная продажа, пусть даже легких наркотиков, или однократная продажа тяжелых, может считаться преступлением малой тяжести, но мы видим вокруг себя, к чему оно ведет. Это первое.

Второе, проводя амнистию, нужно понимать, что мы тем самым признаем факт несовершенства, мягко выражаясь, судебной системы, то есть было бы здорово, если бы, готовя амнистию, уважаемые депутаты заодно готовили бы какие-то законы, которые позволили бы нормализовать деятельность судебной системы. Кроме того, третье, у нас заметное количество людей сидит по обычным уголовным обвинениям, но, по сути, насколько я могу судить, являясь политическими заключенными.

Было бы хорошо создать отдельное судебное присутствие, на него хватит честных судей, и сделать так, чтобы общественные организации и политические партии могли подавать туда просьбы пересмотреть дела людей, которых они считают политическими заключенными. При этом, если такое судебное совещание говорит, что нет, это не политический заключенный, он сидит за дело, тогда нужно будет платить большой штраф за такое обращение, но если человек действительно будет признаваться политическим заключенным, он должен получать права, согласно закону о защите жертв политических репрессий, а те, кто его незаконно упекли в тюрьму, должны караться тоже по действующему закону.

— Ярослав Евгеньевич, три предложения вы услышали. Давайте по порядку.

Я.Н.: Что касается продажи наркотиков, если она попадает под тяжкие, то это автоматом не входит в то, что мы предлагаем. Полностью согласен, что ни в коем случае нельзя таких людей амнистировать. Они будут продолжать, не дай бог, свою деятельность и, соответственно, будут уносить жизни наших граждан. Другое дело, что судебная система, о чем мы говорим, несовершенна. И с этим тоже можно согласиться: у нас многие сидят, исходя из того, что действует у нас "палочная" система, есть судебная ошибка, есть банальная коррупция, есть "шитые" уголовные дела.

Я регулярно посещаю места принудительного содержания — и СИЗО, и колонии — и, знаете, как грустно смотреть, когда сидит мама, у которой ребенок на свободе, сидит за ворованный мешок картошки, потому что она хотела прокормить свою семью, и одновременно нам показывают по телевизору тех, кто нахапал миллиарды из бюджетных средств, пересчитать всю сумму не могут, но продолжают находиться под домашним арестом, к ним приезжают делать маникюр и педикюр, и парикмахеры и прочее.

Что касается политического, это, конечно, уже вопрос вне рамок этой амнистии, это больше, наверное, отдельный проект законов с точки зрения изменения уголовно-процессуального кодекса, закона о политических партиях. Как идея это, конечно, интересно, но, с другой стороны, мы должны понимать, что у нас сегодня больше 50 зарегистрированных политических партий, и еще порядка 100 партий ожидает своей регистрации. Как бы мы здесь, дав такое право политическим партиям, не посеяли некий хаос. Потому как партию создать сегодня очень несложно, и где гарантии, что не будут коммерческим образом создавать эти партии именно для того, чтобы просто дестабилизировать обстановку и, наоборот, использовать в политических целях эти партии.

— Михаил Геннадьевич, этот последний пункт теперь я прошу вас прокомментировать.

М.Д.: Это здравые опасения, безусловно, и здесь нужно хорошо продумать, кому давать такие права. Я думаю, что можно давать такие права не всем партиям, а тем партиям, которые представлены хотя бы в одном региональном Заксобрании, хотя бы в трех региональных Заксобраниях, например.

Второе, такое обращение, безусловно, должно возлагать ответственность на тех, кто с этим обращением выступает. Я вполне допускаю, что это будет штраф, который позволит оплатить напрасную работу судей. Также можно подумать о том, чтобы действительно создать ограниченный список организаций, которые могут подавать такие обращения в новую судебную коллегию, чтобы, грубо говоря, не было сомнений. Например, Общественная палата должна иметь такое право, а Общество филателистов не должно. Это вопрос, который нужно посмотреть и проработать.

Но у нас сложилась ситуация, когда, с одной стороны, существуют обвинения в адрес государства, что у нас много политических заключенных, и это дискредитирует само государство. С другой стороны, я думаю, что у нас действительно достаточное количество людей находится в местах лишения свободы, потому что они просто не понравились какому-то начальству, и их, что называется, упекли.

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...