В далеком 1980 году в эстафете олимпийского огня принимало участие 5 тыс. факелоносцев. Они преодолели путь в 4,9 тыс. км, проложенный через четыре страны — Грецию, Болгарию, Румынию и собственно СССР.
По традиции огонь московской Олимпиады был зажжен в Олимпии с обязательной церемонией в мемориальном парке Кубертена, после чего факел начал свой путь в столицу СССР. В руки советских спортсменов пламя московских Игр перешло только на пограничном мосту через реку Прут — его вручили олимпийскому чемпиону 1960 года, бегуну на длинные дистанции Петру Болотникову. Торжественное прибытие огня в столицу Олимпиады отмечалось на Советской площади (современной Тверской площади), где олимпийская чемпионка по плаванию Мария Кошевая зажгла от факела огонь в Большой церемониальной чаше в центре площади. Кроме того, за сутки до открытия Игр бегуны пронесли факел по нескольким микрорайонам Москвы, по Московской кольцевой автомобильной дороге, Можайскому шоссе, проспектам Маршала Гречко, Кутузовскому и Калининскому.
Всего олимпийский огонь во время официальных мероприятий на пути следования факела на территории СССР встретили порядка 12 млн советских граждан.
Спустя 34 года россияне снова смогут прикоснуться к олимпийской истории. Причем среди факелоносцев "Сочи 2014" есть те, кто в далеком 1980-м уже нес олимпийский факел. Олимпийский чемпион Валерий Чаплыгин, победитель 33 велогонок мира, так вспоминает свою первую эстафету: "В 80-м я нес факел с юга страны к Москве. Нас встречали очень тепло — люди стояли на всем протяжении пути олимпийского огня, по прибытии нас ждал праздник на стадионе". Как рассказывает еще один факелоносец Олимпиады-80 Валерий Руденко, уже 40 лет тренирующий будущих призеров по легкой атлетике в Центре олимпийской подготовки, его забегу с факелом в 1 км предшествовал целый месяц усиленной подготовки. "Нас собрали заранее в Курске, поселили в центральной гостинице, где мы тренировались целый месяц, репетировали, как зажигать факел, что делать,— говорит Руденко.— Когда я бежал с факелом, было волнительно, чувствовалось ощущение своей значимости". О том далеком участии в важнейших для советского спорта днях Руденко напоминает форма и факел, оставшиеся у него после эстафеты.