Кадры театр
Фото: Коммерсантъ / Светлана Привалова / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Татьяна Кузнецова
Фото: Коммерсантъ / Павел Смертин / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Юрий Мартьянов / купить фото
Вчера в Белом фойе Большого театра министр культуры Владимир Мединский официально объявил о том, что генеральный директор Большого театра Анатолий Иксанов оставляет свой пост. На его место назначен генеральный директор Музыкального театра Станиславского и Немировича-Данченко Владимир Урин.
Грустные почести
Для творческих руководителей Большого отставка гендиректора Иксанова стала полной неожиданностью: о решении министерства они узнали лишь накануне вечером и были явно подавлены. Оба гендиректора, бывший и нынешний, севшие рядом за стол президиума, выглядели откровенно мрачно. Приподнять атмосферу попытались чиновники: Владимир Мединский и вице-премьер РФ Ольга Голодец хвалили господина Иксанова, обещали представить к правительственной награде и звали в министерство советником по театру. Однако тут же отмечали, что ситуация в Большом сложная, а назначение гендиректором Владимира Урина входит в концепцию Минкульта по обновлению кадров. Назначенец Урин выглядел еще несчастнее отставленного Анатолия Иксанова. В своей короткой речи он признался, что решение принять должность далось ему непросто, что сначала он ответил отказом, а согласился после того, как ему позвонил сам Анатолий Иксанов и пообещал ввести в курс всех дел. Владимир Урин заверил, что "не планирует никаких революций" и надеется, что сотрудники Большого театра станут его союзниками. Речь отставного директора была еще короче.
Пара тихих фраз Анатолия Иксанова была прервана выкриком журналистки "Нельзя ли погромче?", после чего он громко произнес: "Спасибо Большому!" — и поднялся из-за стола. Розы, преподнесенные ему Ольгой Голодец, экс-гендиректор передарил Галине Степаненко, исполняющей обязанности балетного худрука, и перецеловался со всей шеренгой творческих руководителей, не скрывавших растерянности и грусти.
Поводы, но не отставка
Произведенный корреспондентом "Ъ" блицопрос основных лиц, задействованных в этом кадровом решении, не прояснил вопроса, почему столь громкая отставка производится именно сейчас, накануне важнейшей премьеры балета "Онегин" и перед принципиальными гастролями балетной труппы в Лондоне. Ведь эти чисто художественные предприятия были призваны укрепить творческую репутацию Большого, а теперь они вполне могут оказаться в тени кадровой сенсации.
Напомним, что в ноябре 2012 года именно министр Мединский продлил на два года директорский контракт Анатолия Иксанова. Буквально через несколько дней после соответствующего постановления было обнародовано скандальное коллективное письмо Владимиру Путину с просьбой назначить гендиректором Большого Николая Цискаридзе, инспирированное, как выяснилось впоследствии, самим танцовщиком, о чем сообщили некоторые из видных деятелей отечественной культуры, подписавших документ. Спустя несколько недель было совершено покушение на худрука балета Сергея Филина, в результате которого он потерял 90% зрения. Подозреваемые в преступлении были арестованы, причем среди них оказался ведущий солист Большого Павел Дмитриченко. Письмо в его защиту подписали 300 членов профсоюза Большого и избрали арестованного танцовщика своим главой.
Одновременно Николай Цискаридзе стал особо активно выступать в СМИ: премьер Большого сомневался в тяжести полученных господином Филиным травм, а во всех бедах Большого огульно обвинял гендиректора. Были суды, на которых господин Цискаридзе оспаривал выговоры, вынесенные ему театром, при полном сочувствии широкой публики к артисту. Внезапно всплыл отчет Счетной палаты об уже довольно давно выявленных многомиллионных растратах, допущенных при реконструкции Большого. И хотя руководство театра не имело к ней никакого отношения, поскольку заказчиком работ являлась специально созданная Дирекция по строительству, реконструкции и реставрации, в которой представители Большого имели лишь совещательный голос,— общественное мнение отнесло и эти злоупотребления на счет господина Иксанова. Для многих наблюдателей все выглядело так, будто идет планомерная кампания по дискредитации одного из лучших, если не лучшего театрального менеджера России, который притом явно проигрывал в публичной полемике своему харизматичному противнику Цискаридзе. И тем не менее Минкульт снес все эти удары по репутации Анатолия Иксанова, своего протеже.
Двойное исчезновение
Но в последние десять дней произошло еще два события, причем отнюдь не криминальных. 30 июня истекли два срочных трудовых договора, заключенные театром с Николаем Цискаридзе как с танцовщиком и как с педагогом. Театр оповестил народного артиста, давно оформившего творческую пенсию, что не собирается их продлевать.
Вторым событием в самом начале июля стала совсем уж камерная история. Немецкие балетмейстеры-репетиторы из Фонда Крэнко (ответственные за постановку "Онегина") назначили приму Большого Светлану Захарову не в первый, а во второй состав балета. Прима, вероятно, обиделась, во всяком случае, тут же исчезла из театра. Официально объявлено, что телефон ее не отвечает и для журналистов балерина недоступна. По неофициальным сведениям — уехала отдыхать с семьей. Надо отметить, что Светлана Захарова имеет в Большом особые привилегии, предоставленные ей именно гендиректором Иксановым. Десять лет назад, переманивая балерину в Большой из петербургской Мариинки, он пообещал ей свободу личных гастролей, "право первой ночи" на все знаковые постановки театра, бенефисы с избранным ею самой репертуаром и прочие преимущества. И до последнего момента все шло гладко вплоть до того, что в 2009 году на дневную генеральную репетицию личного балета примы под названием "Захарова. Суперигра" нежданно-негаданно приехал Владимир Путин, и это был единственный раз, когда он заинтересовался балетом в Большом. И вот теперь титулованная прима с мировым именем, экс-депутат Государственной думы, давно мечтавшая об "Онегине" и исправно посещавшая все репетиции, оказалась отодвинута на второй план безвестной 21-летней солисткой Ольгой Смирновой.
Разумеется, удаление из труппы Николая Цискаридзе и исчезновение из театра Светланы Захаровой предшествовали отставке гендиректора Иксанова по чистой случайности: все лица, задействованные в смене власти, какую-либо связь между этими событиями отрицают. Однако такое совпадение не могло не дать пищи для кривотолков. И только дальнейшие события — например, появление в театре Николая Цискаридзе — покажут, имели ли под собой основание бродячие слухи, или же Министерство культуры действительно продолжает свой "общий курс на постепенное обновление федеральных учреждений культуры для их развития" (см. интервью Владимира Мединского на этой же странице).
Потери двух театров
В любом случае — инспирирована ли отставка господина Иксанова конкретными персонами, тщательно сформированным негативным общественным мнением или чем-либо еще — смена генеральных директоров станет серьезной потерей сразу для двух театров Москвы. Анатолий Иксанов — превосходный менеджер, за 13 лет вытащивший Большой из руин и сделавший его тем могучим священным чудовищем, которым он выглядит сейчас, обеспечивший не только экономическое, но и художественное процветание театра. Напомним, что гендиректор Большого был обязан формировать художественное руководство театра и что, в частности, именно Иксанов ангажировал на пост худрука балета молодого танцовщика Алексея Ратманского, слывущего теперь лучшим хореографом-неоклассиком всего мира. Гендиректор Иксанов приглашал работать в театре дирижеров Юрия Темирканова, Владимира Юровского, Теодора Курентзиса, композитора Леонида Десятникова, режиссеров Петера Конвичного, Роберта Уилсона, Александра Сокурова, а также дал возможность прославиться Дмитрию Чернякову, самому востребованному на сегодняшний день оперному режиссеру из России.
Да, в художественной политике бывали просчеты, но, когда театр действительно чувствовал свою правоту, Анатолий Иксанов имел редкое мужество не идти на компромисс. Даже тогда, когда против оперы "Дети Розенталя" вооружались патрон "Наших" Василий Якеменко, тогдашний министр культуры Александр Соколов и сама Государственная дума; когда консерваторы ругали на чем свет стоит лучший оперный спектакль иксановской эпохи — "Евгения Онегина" Чернякова; когда привлеченная жареным общественность заранее делала беспрецедентный черный пиар новой постановке "Руслана и Людмилы". (И при этом никто как будто не замечал, что столь дорогие сердцу противников Анатолия Иксанова величественные оперные постановки советской поры никуда, собственно, не девались, наоборот, театр затратил массу усилий, чтобы их сохранять даже в неблагодарных условиях закрытой основной сцены.) И вот теперь человек, протащивший гигантский коллектив сквозь все тернии ремонта-реконструкции, руководитель с огромным опытом и талантом, вернувший работам Большого международный резонанс, станет рядовым чиновником — картонным советником Министерства культуры.
А Владимир Урин, не менее блистательный гендиректор, умный, дальновидный, креативный, тонкий психолог и обаятельнейший человек, за 18 лет своего руководства создавший в музтеатре Станиславского необыкновенно теплую, можно сказать, семейную атмосферу, талантливый организатор, стоявший за всеми масштабными и состоявшимися проектами последних десятилетий — от создания "Золотой маски" и главных танцевальных фестивалей Москвы (ADF, EDF, Dance Inversion) до формирования прогрессивной репертуарной политики музтеатра Станиславского (постановки Джона Ноймайера, Иржи Килиана, Начо Дуато, Кристофера Олдена инспирированы именно им); этот бесценный лидер, обеспечивший музтеатру Станиславского репутацию чуть ли не лучшего музыкального театра страны, будет оторван от своей надежной, проверенной команды и брошен в коллектив, несравнимо более громоздкий, сложный, проблемный, чем его муниципальный "Стасик". И нет никакой уверенности, что господин Урин одолеет этого монстра.