Многое ли изменилось за сто последних лет?
Утверждения, не соответствующие истине, как известно, существуют в трех видах: ложь, наглая ложь и статистика. Такая формулировка превратилась в крылатое выражение благодаря Марку Твену, а ее авторство приписывают то премьер-министру Великобритании Бенджамину Дизраэли, то либеральному критику и писателю Чарльзу Дилку, то Леонарду Кортни, который, между прочим, занимал пост президента Королевского статистического общества.
Сказано это было в начале ХХ века, и с тех пор многое изменилось, но что-то осталось прежним. Тем интереснее узнать, как жилось сто лет назад, тем более что любимую фразу советской статистики "по сравнению с 1913 годом" многие впитали чуть ли не с молоком матери. Она служила и жизнеутверждающим рефреном, и присказкой, повторяемой как заклинание в упорном стремлении убедить в том, что жить стало лучше и веселее, а выплавка чугуна и стали на душу населения неуклонно растет. При ловком жонглировании цифрами и фактами почему-то постоянно оказывалось, что изменилось все до невозможности в лучшую сторону, пусть даже сравнение социально-экономических показателей доходило до анекдота: "А после сдачи дома здесь будет установлено 750 газовых плит, то есть ровно в 750 раз больше, чем было во всем нашем городе в 1913 году".
Год был выбран не случайно - последний предвоенный, в котором жила Российская Империя. В следующем начнется Первая Мировая - так ее будут обозначать только во второй половине ХХ века, а тогда война именовалась как Вторая Отечественная. Потом случится революция, начнется Гражданская война. В 1913 году эти негативные факторы еще не влияли на экономику страны, которая, как потом было принято считать, в тот год находилась на пике своего развития. Сравнивать царскую и советскую экономику было даже немного лестно, как бы иллюстрируя достигнутое после 1917 года. Естественно, обходя неудобные сопоставления, например, урожаи зерна, поголовье скота или курс рубля, который тогда считался одной из твердых конвертируемых валют, а его золотое обеспечение было чуть ли не самым надежным в мире.
Поэтому любили сравнивать то, чего было мало, а стало много: самолетов, телефонов, тех же газовых плит и, конечно же, автомобилей. Согласно ежегодно издаваемому инженером А.М. Пашкевичем "Автомобильному справочнику" в столице выдали номера на 2036 частных автомобилей - это данные на 13 августа 1913 года. В Москве по информации "Ежегодника автомобилиста" к 1 сентября 1913 года числилось 1283 машины. "Ежегодник Одесского автомобильного общества" приводит сведения о регистрации 313 автомобилей, а издававшийся в Киеве журнал "Автомобильная жизнь и авиация" утверждает, что в городе их было 328. Но и тут даже статистика оказалась обманчива. В том же 1913 году вышел труд Григория Мерцалова "Автомобильное дело в России по данным Русско-Балтийского завода", в котором приводилось сравнение числа зарегистрированных и ввезенных автомобилей за предыдущие годы. Автор вывел "среднюю температуру по больнице" - 41 процент всех машин регистрировали, остальные 59 процентов ездили без номеров. Поэтому точного числа автомобилей в 1913 году ни в Москве, ни в Санкт-Петербурге, ни во всей Российской Империи нам уже никто не скажет, и получается, что мерить их число с последующими годами как минимум некорректно.
Кстати, никогда и никому в советское время не пришло бы в голову сравнить разнообразие марок - результат был бы точно не в пользу "Жигулей" и "Москвичей": в 1913 году только в Петербурге зарегистрировали автомобили от 176 различных производителей. Вряд ли кто-то из их владельцев считал, что тот год потом будут считать каким-то особенным - это был самый обычный год, наполненный самыми разными событиями, о которых мы и постарались рассказать.