Премьера опера
Тедди Таху Родес в титульной роли Дон Жуана в Михайловском театре играет скорее Мефистофеля
Фото: Николай Круссер/Михайловский театр
Оперы Моцарта — особая статья в репертуаре любого театра, особенно если в последний раз они исполнялись так давно, что изучать партитуры нужно с нуля. Концертное исполнение "Дон Жуана" под управлением Михаила Татарникова в Михайловском 16 и 17 апреля ставит новую задачу перед театром, который прожил без Моцарта десять лет — в последний раз его опера исполнялась здесь в 2002 году, и это тоже был "Дон Жуан". Рассказывает АННА ИНФАНТЬЕВА.
Для этой оперы особенно сложно подобрать солистов — в том числе потому, что герои живут будто в разных измерениях: высокий жанр оперы-сериа то и дело сталкивается с комической оперой-буффа. Решительная и мстительная Донна Анна полностью из оперы-сериа, Лепорелло — персонаж буффонный. А вот Дон Жуан перемещается из одной стилистики в другую — он неуловим. Акцентировать эти переходы или сглаживать — выбор дирижера, и он во многом зависит от способности солистов существовать в этих двух мирах.
Своего главного солиста Михаил Татарников нашел в Национальной опере Бордо, где летом прошлого года дирижировал "Дон Жуаном" — им стал новозеландский баритон Тедди Таху Родес, и на нем-то сошлись все стилистические поиски. Мало того что новозеландец — обладатель мощного густого голоса — на голову превосходит по силе всех партнеров. Его лысый череп, кривая ухмылка и утробный хохот собираются в совершенно хтонический образ. Это не тот Дон Жуан, который переживает кризис и терпит неудачи, это Мефистофель, причем не из Гуно, а прямо из Гете — потусторонняя сила, управляющая судьбами остальных героев. Он иронично посмеивается над неуклюжими попытками противостоять ему.
Этот Дон Жуан — герой романтической оперы, сверхчеловек, и все исполнение строится под него. Михаил Татарников поддержал уклон в романтизм, приводя оркестр к ровному стилю с объемным звуком на протяжении всей оперы и добиваясь тонкой романтической нюансировки. Только в эпизодах с Командором он увеличивал звук, утяжелял тромбоны и нагонял страху.
На фоне такого согласия героя и оркестра был особенно заметен неровный состав солистов — серьезный опыт исполнения Моцарта есть только у Родеса, поэтому вокальное разностилье неизбежно. Донна Анна (Светлана Мончак) и Донна Эльвира (Мария Литке) пели с крупным романтическим вибрато, с сильной раскачкой, а Эльвира еще и с резкими перепадами громкости и нервозностью.
А Церлина (Софья Файнберг), напротив, была ближе всех к моцартовскому звуку — аккуратному и гладкому с простым и точным интонированием. Не отставал от нее и Лепорелло (Дмитрий Ульянов), который удачно оттенял главного героя — этакий секретарь, который педантично фиксирует в списке победы своего патрона. В ансамблях разница, к счастью, сокращалась, и во многом благодаря опять же Родесу, усмирявшему свой голос ради ансамблевого целого.
Единственной равновеликой Дон Жуану силой, единственным противником был Командор (Вячеслав Почапский). Но в гибели Дон Жуана--Родеса не было и намека на поражение. И в последнюю очередь его Дон Жуан был наказанным развратником — скорее он растворился в облаке серы или уступил сцену другой потусторонней силе в лице Командора.
Трактовка, которую предлагает господин Татарников, далеко не тривиальная. Главный дирижер Михайловского рассчитывает, что Дон Жуан в будущем войдет в репертуар театра, хотя судьба "Кармен", которую в июле 2012 года тоже исполнили в концерте (под управлением Василия Петренко), пока так и не определилась. Но новый "Дон Жуан" не должен потерять Родеса: именно с такой музыкальной и драматической доминантой романтизированный Моцарт Михаила Татарникова целен и убедителен.