В 1920 году прошла проверка первого посла — постпреда РСФСР в Эстонии Исидора Гуковского, обнаружившая поразительное отношение этого бывшего финансиста ЦК РСДРП(б) и наркома финансов к хранению и использованию доверенных ему ценностей и валюты.
Фото: РГАКФД/Росинформ, Коммерсантъ
Фото: РГАКФД/Росинформ, Коммерсантъ
Не так уж часто удается обнаружить в архиве документы о событиях и фактах, ставших широко известными благодаря мемуаристам. О том, что творилось в советском постоянном представительстве в Эстонии, широко известно из воспоминаний представлявшего там Наркомат внешней торговли Георгия Соломона (Исецкого). Однако Соломон в 1923 году отказался вернуться в СССР, и потому долгие годы его мемуары именовали измышлениями изменника. О постпреде Гуковском Георгий Соломон писал:
«Он был невысокого роста, довольно широкоплеч. Он сам, нисколько не стесняясь, с некоторым цинизмом сообщал, что страдает сифилисом... С самого раннего утра по коридорам гостиницы начиналось движение этих темных гешефтмахеров... У Гуковского в кабинете тоже шла деловая жизнь. Вертелись те же поставщики, шли те же разговоры... Кроме того, Гуковский тут же лично производил размен валюты. Делалось это очень просто. Ящики его письменного стола были наполнены сваленными в беспорядочные кучи денежными знаками всевозможных валют: кроны, фунты, доллары, марки, царские рубли, советские деньги... Он обменивал одну валюту на другую по какому-то произвольному курсу. Никаких записей он не вел и сам не имел ни малейшего представления о величине своего разменного фонда.
И эта "деловая" жизнь вертелась колесом до самого вечера, когда все — и сотрудники, и поставщики, и сам Гуковский — начинали развлекаться. Вся эта компания кочевала по ресторанам, кафе-шантанам, сбиваясь в тесные, интимные группы... Начинался кутеж, шло пьянство, появлялись женщины... Кутеж переходил в оргию... Таяли народные деньги...»
Описание Соломона не отличалось доброжелательностью. Но вот что говорилось в отчете члена коллегии Наркомата рабоче-крестьянской инспекции А. Я. Якубова, 12 октября 1920 года завершившего проверку финансовых дел постпредства в Эстонии:
«Произвел ревизию кассы Гуковского. Такого беспорядка в хранении я еще не видел. Более 15 миллионов всякой валюты, в том числе и золотой, держит Гуковский в ящиках письменного стола, в комоде, в шляпной коробке и проч. Причем ящики стола не замыкаются. Все эти деньги свалены в кучу и в беспорядке. И, по-видимому, никогда они не подвергались поверке. Кроме того, имеет довольно большое количество бриллиантов, которые также хранятся в столе. Сколько бриллиантов он реализовал и какое количество их получил из Москвы, нигде не зафиксировано, и приходится ему верить наслово.
Гуковский менял одну валюту на другую, причем обмен царских и керенок, курс которых часто меняется, производился без всяких записей. На мое предложение прекратить такой домашний способ хранения ценностей и сдать все деньги в банк на текущий счет Внешторга, а бриллианты хранить в сейфе он отказался, заявив, что сдаст в банк только советские деньги, которые здесь совершенно не имеют хождения, а бриллианты, золото и иностранная валюта ему как будто бы нужны каждый день. Это заявление ничем не обосновано, ибо расходы по Коминтерну производит тов. N, получающий через Гуковского определенные суммы. Все более или менее крупные переводы заграницу по Коминтерну производятся Внешторгом по телеграфу.
Поэтому не могу понять, почему такие крупные суммы нужны ему на руках, тем более что он с ними обращается небрежно. Кроме всего, Гуковский, имея на руках громадные суммы и производя валютные операции параллельно с т. Соломоном, не считаясь совершенно с меняющимся каждый день курсом, несомненно, или задерживает возможное повышение, или содействует понижению на царские и керенские. Исходя из вышеизложенного необходимо, во имя интересов дела, немедленно обязать Гуковского внести все наличие денег и ценностей в банк и пользоваться на партийные из общей единой кассы Внешторга».
Поведение Гуковского в Москве сочли неприемлемым — и вскоре его тихо отозвали в Москву, где он умер осенью 1921 года, оставшись в истории СССР ленинским наркомом финансов и пламенным революционером. Назло разоблачавшему его Соломону.