Владимир Путин озаботился ростом процентных ставок. Экономический обозреватель "Коммерсантъ FM" Олег Богданов прокомментировал ситуацию ведущей Ксении Турковой.
"Вызывает беспокойство рост процентных ставок, причем до уровня существенно выше инфляции, что неизбежно сказывается на кредитовании экономики и граждан", — заявил президент на расширенном заседании правительства в Кремле.
В сентябре прошлого года Центральный банк поднял ставку рефинансирования до 8,25% годовых. Это было сделано в целях борьбы с инфляцией. С требованием пересмотреть эту планку уже неоднократно выступали ведущие российские бизнесмены, главы крупнейших банков и корпораций, а так же представители Минэкономразвития.
— После заявления президента ЦБ будет менять ставку?
— Обязаны по идее, если авторитет президента еще имеет значение для нашего руководства Центрального банка, то они должны прислушаться к руководителю нашего государства. Я лишь вот о чем хотел сказать. Эта операция нашего Центрального банка в сентябре произошла в тот день, когда Бен Бернанке объявил программу количественного смягчения номер три. Вот эта операция нашего ЦБ войдет в учебники: на противоходе Федрезерву наш ЦБ повышает процентную ставку за несколько часов до объявления Беном Бернанке программы количественного смягчения номер три. Создается такая амплитуда, разница в процентных ставках, резко растет российская валюта, причем очень резко, и все это перед размещением Сберегательного банка.
Но тот, кто принимал участие в этой операции, он прекрасно понимает, что произошло. Причем в сентябре, когда у нас определенный сезонный фактор на продовольственном рынке присутствует, объясняют все высокой инфляцией, повышают процентную ставку, в общем, все поняли Центральный банк. Те, кто мог понять, те поняли Центральный банк, почему и как он это сделал. Но это реально произошло, Центральный банк наш оказался одним единственным в мире в 2012 году банком, который поднял процентную ставку.
И вообще Центральный банк проводил абсолютно жесткую денежно-кредитную политику, придумав для себя некую инфляционную модель, инфляционное таpгетирование. Хотя инфляция — это всего лишь цены на продовольствие, цены на энергоносители, которые в России не формируются, и тарифы, которые формируются российским правительством. То есть, борьба с ветряными мельницами, которая привела в итоге к замедлению темпов экономического роста.
И об этом озаботились сначала наши промышленники, вот Дерипаска говорил, что всю кровь выпил ЦБ из нашей промышленности. Потом кабинет министров. И вот президент наконец-таки сказал свое слово. Действия нужны конкретные. Как можно при такой ситуации, при спаде укреплять российскую валюту, которая бьет по нашим экспортерам очень сильно, при том, что инфляция у нас на уровне 7%, а ставка 8,25% и, естественно, банковское кредитование абсолютно остановилось, я имею в виду корпоративного сектора. Занимаются чем? Вкладываются под спекулятивные вложения в наши активы, под высокие ставки, естественно, больше в мире таких ставок нет, с такой макроэкономической стабильной ситуацией, вы такой ставки нигде не найдете, все спекулянты сидят в России и сосут соки из нашего населения, можно так это сформулировать.
— А какие-то кадровые решения могут быть?
— Говорили уже, что какие-то кадровые изменения должны быть. Но заход очень похож на японский: в Японии тоже правительство начало шуметь. Там оно поменялось, начали они шуметь по поводу политики центрального банка, который вообще не шевелился годами и держал иену очень сильно, на фоне того, что в Японии никакого роста не происходило, господствовала дефляция. Вот сейчас под давлением правительства японский Центральный банк меняет денежно-кредитную политику. И у нас приблизительно такая ситуация. В Японии руководство пока прежнее, но, говорят, оно сменится. И у нас руководство пока прежнее, но, видимо, оно поменяется. И уже господин Игнатьев отреагировал, наконец-таки, на заявление президента, сказал, что "мы будем пересматривать денежно-кредитную политику и концентрироваться на экономическом росте". Уже индусы даже сконцентрировались на темпах экономического роста, у которых инфляция выше, чем у нас, плюнули они на инфляцию, ростом будут экономическим заниматься. Вот ждем, когда наш ЦБ этим будет заниматься. Потому что здесь уже все чревато социальными последствиями.
— Какими социальными последствиями?
— Если начнется экономический спад, безработица вырастет, особенно в городах промышленных, много людей могут выйти на улицы — это уже социально-политический фактор — замедление и падение темпов роста экономического. Причем доходы падают у наших основных экспортеров. Представьте, люди продавали по одной цене в рублях энергоносители и другое сырье. Теперь у них рубль вырос, выручка меньше, ставки высокие, по кредитам дорого платить, соответственно, зарплаты уменьшаются, уменьшаются расходы потребительские, население страдает, в итоге может потянуться на площади в какой-то момент. Это очень опасно. Понятно, что нужно стимулировать темпы экономического роста.