Если вы заперли ключи от машины внутри этой самой машины — то молите Бога, чтобы это произошло с вами не на Майорке в сиесту (не путать с фиестой). Открывать придется очень долго. Если же вы хотите в результате этого происшествия насладиться богатством впечатлений, приобрести кучу друзей, да еще при этом сэкономить денег, — то напротив, немедленно поезжайте запирать ключи в машине именно на Майорку.
История знакома всякому, кто закрывал машину, забыв ключи в замке зажигания. Такое происходит в минуты сильного стресса. Так случилось и со мной, когда я в компании молодой спутницы путешествовал на взятой напрокат Opel Corsa по Майорке. Остров этот, как известно, принадлежит испанской короне. Официально. Неофициально же — толпам туристов, которые понятия не имеют, кому принадлежит сама испанская корона. А до этого Майорка долгие годы была форпостом империи вестготов, чьи потомки и ныне приезжают поплескаться в водах, принадлежащих испанской короне.
Про вестготов я не случайно — это из-за них, по большому счету, все и случилось. Мы с моей спутницей заспорили о готическом замке на северном побережье Майорки: стоит ли тратить время, чтобы всесторонне его исследовать и рядом со следами от сарацинских стрел оставить и свой — "Здесь были Вася и Дуся".
Конфликт разыгрывался в бессвязно-хемингуэевском стиле: "Тебе не нравится этот замок? Или тебе не нравится этот город?". "Мне не нравится жара. И у тебя несносный характер". "Так едем в замок?". "Я устала. И вообще".
Тут я останавливаю авто, вылезаю и картинно хлопаю дверцей. Как настоящий хемингуэевский герой. Не забыв опустить кнопочку замка. Спутница вылезает и тоже картинно хлопает.
Я ехидно так спрашиваю: "Не забыла ли ты опустить кнопочку замка?". "Не забыла", — огрызается она. "Поздравляю", — поздравляю я.
На дворе — 40 градусов по Цельсию и 12 часов по Гринвичу (по которому здесь только и живут). Август. Средиземноморье. Центральная площадь средневекового городишка. No parking.
Первое, что пришло на ум,— сходить в ближайшее РЭУ за слесарем. Сработал российский шаблон мышления: как беда — ищи мужика с красным носом и ободранным чемоданчиком. Но не то что мужика — собаки паршивой на улицах было не сыскать. РЭУ тоже. Тут я вспомнил, что после въезда в город нам не попалось ни одной человеческой души. Обойдя город по периметру, мы наткнулись на пару англичан, которые на вопрос, не видели ли они слесаря, ответили вежливо, но отрицательно.
Заходим на автозаправку. Стоит там такой романтический юноша в форменной одежке, шлангом помахивает. Из моих жестов он понял, что у меня горе. И что его причинила мне мрачная девушка, пришедшая со мной с Севера. Из его жестов я понял, что будь у меня машина, он бы налил мне бензинчику. На том и достигли, как говорится, консенсуса.
И еще я услышал страшное слово — "сиеста". Оно означает то время суток, когда суровые идальго забираются в глубь мавританских двориков и под сенью струй предаются чтению рыцарских романов. А их жены запираются в будуарах под балдахинами вместе со своими кабальерами и предаются страсти.
И все это происходит строго с 11.00 до 17.00. Естественно, ни один чертов красноносый слесарь в это время не работает.
Перебрав в уме все варианты действий, я остановился на последнем, крайнем средстве. Телефон моего rent-a-car был прилеплен к ветровому стеклу. Заучив его наизусть, я пошел искать автомат.
Почему-то я верил в легенду о том, что в Европе для каждого клиента держат наготове бригаду ремонтников, "скорой помощи" и "Службы спасения 911" одновременно. Служащий выслушал внимательно. Потом спросил, зачем я запер ключ в машине. Я объяснил, что жара делает несносным любого, и это наша личная проблема, но если ему так надо знать, то мир состоит из противоборства мужского и женского начал, и т.д. На что он ответил, что мне не надо было запирать ключ в машине. И добавил, что если запереть дверь, оставив ключ внутри, то открыть дверь будет нельзя.
"О'кей, что же делать?" — спросил я. "Не знаю", — ответил он жестоко. "Нельзя ли прислать сюда кого-нибудь с ключом?" — "Где вы находитесь?" Услышав где, он присвистнул: "Нет, уж лучше вы к нам". Я взорвался: как же, черт возьми, мы приедем, если машина заперта?! Он сказал: "Ах, да. Ну, тогда возьмите такси". Теперь присвистнул я.
Мы подвели финансовый баланс. Поездка на такси в родной rent-a-car и обратно обойдется минимум в $200 (в песетном эквиваленте). Такая сумма имелась, но ее было жаль. Тем более, что аренда "опеля" обходилась нам в $40 в день. Я хитроумно предложил было поехать в один конец на такси, а на обратном пути арендовать еще один Opel Corsa, тем самым сэкономив $60. Моя спутница возразила, что "корсы" к концу дня уже наверняка закончились и остались одни "линкольн-стретч-кары" по $300 в день с баром и телевизором. А "линкольн" по своим габаритам не годится для езды по этому городишку. И потом, как мы поедем обратно на двух машинах, если права есть лишь у меня?
Перед поездкой я заучил несколько испанских слов, в том числе periodista, anticommunista и taxista ("журналист", "антикоммунист" и "таксист" соответственно). Я представил, как русский periodista-anticommunista носится по знойному городку в поисках испанского taxista, и мне стало плохо. Но поторопиться стоило: если мы не успеем в rent-a-car до 20.00, то с нас сдерут еще $40, как за следующий день. Итого $240.
Но чу! — о радость, на другом конце площади, возле кафе, я различил сквозь знойное марево что-то желтенькое с черными шашечками. Когда я влетел в кафе и зычно выкрикнул: "Таксиста!", то из-за стола, где старички играли в нарды, кряхтя поднялся типичный таксист. Он не разделил нашего ликования и хмуро начал что-то объяснять про сиесту. Но когда услышал название пункта назначения, то оживился. Он принял поздравления от друзей и бармена, а выйдя на улицу, что-то крикнул в сторону дома, в окнах которого тут же появились женщина и куча детей — все они замахали ему платочками.
Мы сели в авто. Он сделал круг по площади, оглашая городишко бибиканьем, и проехал мимо нашего "опеля". "Мое коче" — вздохнул я. Просто, чтоб разговор поддержать.
Таксиста заинтриговало. На трех языках, но больше знаками я объяснил ему, что машина не едет, потому что у меня нет ключа. А ключа нет, потому что он заперт внутри. Пока он врубился, мы были уже на трассе за городом. А врубившись, он, не говоря ни слова, развернулся и поехал обратно.
Мы вернулись к машине. Таксист оглядел двери. Потом достал огромную связку ключей и со знанием дела начал тыкать в замки. Минут через десять сокрушенно заметил: "Коче нуэво. Эс дифисиле". Трудно, мол, новая модель. Потыкав еще для порядка, сказал: "Буэно, едем в полицию".
Двое молодых полицейских, попивая минералку со льдом, тяжелыми взглядами сверлили меня и мою спутницу, пока таксист скороговоркой произносил длинную тираду. Выслушав, один лениво сказал: "Спроси, зачем он запер ключи в машине". Я уже понимал по-испански и охотно рассказал по-английски о противоборстве мужского и женского начал. Полицейский вздохнул: "О, инглез экстравагантес..." — и стал натягивать портупею с кобурой.
Полицейские, как и таксист, оказались не лыком шиты. Один достал струну и железяку наподобие отмычки. Поколупавшись без успеха с замком, они взялись за стекло. Один продел струну под резиновый обод на стекле и отогнул резинку. Другой стал опускать стекло, пользуясь отверткой как рычагом. Стекло не поддавалось. После получаса упорного труда им со страшной руганью удалось опустить стекло на сантиметр. "Коче нуэво, — сочувственно подсказал я. — Дифисиле". "Си, дифисиле", — согласился взмокший полицейский.
Мимо проходил горожанин. Вначале он встал в сторонке. Потом подошел другой горожанин. Картина была еще та: здоровые полицейские ломятся в автомобиль, а рядом стоят две понурые фигуры в майках "Наш мэр — Лужков!" и дают советы по-английски. Горожане засучили рукава и стали помогать полицейским.
Подошла милая дуэнья, колоритная такая карга, и с интонацией подстреленной вороны заголосила, дескать, что же это тут такое происходит и отчего столько благородных донов хотят сразу попасть в одну маленькую машину? "Милая дуэнья, — ответствовал я ей, — сами-то мы не местные. Но если у вас есть с собой небольшой ломик, то ваш вклад в общее дело будет неоценим". Дуэнья ретировалась.
Подошли два дряхлых аксакала. Один поведал, что аналогичный случай имел место в 1928 году, когда на центральной площади города издохла лошадь. Другой сказал, что небось при генерале Франко такого бардака бы не допустили. После чего аксакалы принялись вскрывать багажник.
Подошел энергичный студент с разночинской бородкой. Он уже был с монтировкой. Подошли еще несколько донов. Вернулась милая дуэнья с двумя мучачами и с куском проволоки. Кроме того, всеобщий переполох привлек внимание группы вестготских туристов, которые прибежали и защелкали фотоаппаратами.
Я достал деньги из кармана и стал обходить участников операции, выкрикивая: "Кока-кола? Сервеса? Кафе? Аква минерале?". На меня посмотрели как на недоразумение. Мы оказались чужие на этом празднике жизни. А один из полицейских обернулся и сурово сказал: "Посмотри: здесь собрался почти весь город. С тебя бутейя де виски гранда, — и показал руками: — Му-у-й гранда!". Моя спутница забеспокоилась: "А что, разве бывают такие большие бутылки? И сколько такая стоит?". "Дешевле, чем такси", — успокоил я.
Полицейские еще пытались хорохориться, но их лица уже выдавали растерянность. Инициативу перехватили студент и два аксакала, которым удалось опустить стекло со стороны пассажира сантиметра на три. На минуту между ними разгорелся спор относительно дальнейшей стратегии действий. Победили мудрость и опыт. Старик взял у милой дуэньи кусок проволоки, сделал крючок на конце и неверными подагрическими руками стал толкать проволоку в щель в окне. Идея была в том, чтобы зацепить кнопочку на двери, потянуть за нее и открыть дверь.
Тонкая проволока изгибалась, была трудна в управлении и цепляла все что угодно, только не кнопочку (так один раз старичок вытащил наружу полосу "Происшествий" газеты "Коммерсантъ-Daily", иллюстрации которой повергли в ужас полицейских). А потом оказалось, что полицейские успели сломать замок водительской двери, и когда проволока все же зацепила кнопочку, последняя безвольно залипла.
Тут закаркала милая дуэнья, показывая куда-то под руль. Энергичный студент тут же выхватил проволоку и стал пихать ее в указанном направлении. Он пытался зацепить кольцо ключа, торчащего в замке зажигания. Это заняло еще час и мучительно напоминало опыты с обезьянами на сообразительность.
А потом состоялся триумф человеческого разума и упорства. Сначала удалось зацепить колечко ключа. Но крючок вскоре разогнулся и соскользнул. Собрался консилиум, сумевший общими усилиями придать крепость крючку: проволоку на конце сложили втрое и загнули. Еще четверть часа увлекательной игры "попади в колечко" — и вот студент резким рывком выдергивает ключ из замка зажигания. И он падает куда-то между сиденьями.
Тут у всех сдают нервы. Кто-то в истерике рвет на голове волосы. Кто-то злобно пинает автомобиль. Некоторые плачут.
И вдруг я вижу скромного такого дона, который без помпы и криков вытаскивает на крючке мой ключ, как рыбку из пруда. Этот дон не был заметен в толпе зевак, но когда другие отчаялись, он подхватил выпавшую из чьих-то ослабевших рук проволоку и достал ключик. Простой честный испанский труженик.
И вот что было дальше. По старинной испанской традиции я решил немедленно выставить магарыч. Поворачиваюсь к полицейским и объявляю: "Аста маньяна, бутейя де виски гранда!". Они тут же делают каменные лица: "Но, но, трабахо..." — дескать, нельзя, службу тащим. Я оглядываюсь и... никого не вижу рядом! Все молча рассосались. Хватаю за полы последних уходящих с криком: "Wait-wait-wait! Эй, кабальеро... Милейший! Сервеса! Водка! Магарыч!". Один из полицейских строго сказал: "Можешь угостить вон того парня, который ключ достал. Но только стакан пепси, понял?".
Кончилось все дружбой народов. Ибо в конце концов почти вся компания собралась в том самом кафе. "Выставиться" мне не удалось: бармену запретили брать с меня деньги. На выходе из кафе я увидел taxista и спросил, сколько нам "натикало". Он ответил "de nada" — мол, ничего не надо.
... Обратную дорогу отравляла мысль о сломанном замке водительской двери. Сдавая ключи в rent-a-car, я между прочим обмолвился о сломанном замке. Выбежав во двор, служащий подергал за ручку двери и на глазах повеселел. "Чепуха, пружинка лопнула. Заходите еще".
Вот я и решил, что на Майорке в такие передряги попадать дешевле и приятнее, чем дома. Если б не жара и не сиеста.
Василий ПЕТРОВ