Иранец уполз от Рустама Тотрова

Греко-римская борьба

Сборная России по греко-римской борьбе закончила свое выступление на лондонской Олимпиаде завоеванием еще одной — уже пятой — медали. Это было первое ее серебро: во вторник Рустам Тотров добыл его в категории до 96 кг. Не только ему, впрочем, казалось, что в финале с иранцем Газемом Резаи он должен был брать золото и не взял его только потому, что соперника щадили судьи. За соревнованиями классиков наблюдал в Лондоне АЛЕКСЕЙ ДОСПЕХОВ.

Борцы умеют радоваться медалям. И надо было видеть, например, как радовался своей бронзе швед Джимми Лидберг: куча-мала с тренерами прямо на ковре; спринтерский забег к трибуне, где ждет любимая; сумасшедшие танцы... Российские борцы тоже умеют им радоваться. Но — кажется, только золотым.

Серебро душу Рустама Тотрова во всяком случае точно не грело. Волонтерша, сторожившая проход из зала в раздевалку, после окончания финала удивлялась: надо же, на лице такого сурового мужчины увидела слезы. Спустя десять минут, когда Тотров из раздевалки появился, их, правда, уже не было. Но грусть в это лицо впечаталась намертво.

Ему не хотелось ни о чем рассказывать. Скажем, о судьбе, которая когда-то превратила его из вольника (а вольником в Осетии мечтает ведь стать любой) в классика. Об увлечениях. О том, где он будет отдыхать после Олимпиады: "Наверное, на море поеду". Он, похоже, не чувствовал, что его достижение стоит того, чтобы детально пересказывать свою биографию. Это в других странах серебряные призеры — герои, в России — нет.

Классики приносили золото России каждый день. И Тотров мог повторить путь, который до него проделали другие российские дебютанты Олимпиад — Роман Власов и Алан Хугаев. Он тоже побеждал в своих схватках — побеждал соперников, которые имели куда более богатый на разные международные титулы послужной список, вроде того же Лидберга. Он-то всего лишь один раз участвовал в чемпионате мира, на котором в прошлом году завоевал бронзу, и один раз — в чемпионате Европы. Но дефицит опыта для российского борца — не приговор. Гораздо чаще приговоры выносят они.

У Рустама Тотрова все было замечательно вплоть до решающей схватки. В ней ему достался иранец Газем Резаи. Этот день вообще был на ExCel Arena иранским. Иранцев здесь было пруд пруди. Столько не бывает на соревнованиях, по-моему, никогда. Шли, конечно, в первую очередь на ожидавшийся загодя триумф Бехдада Салими в тяжелой атлетике, но и борьбе, где практически одновременно случилась нечаянная радость, кое-что перепало. Тотров выступал почти на чужом поле. И судили его, по-моему, так, будто бы он боролся в Иране.

В первом периоде в партер встал россиянин. И толком ничего с ним сделать у Резаи не вышло. Поднялись на ноги оба. Оба пытались бросить друг друга уже в стойке — причем попытка Тотрова выглядела со стороны, скажем так, более явной. Оба одновременно упали за ковер.

Балл дали иранцу. В борьбе, как в теннисе, существует челлендж — просьба пересмотреть спорный эпизод, и российские тренеры к нему прибегли. Решение арбитров не изменилось. Тотров потом объяснял правила: "У нас так: кто первый заступает за линию ковра, тот проигрывает балл. Я видел, что он первый заступил. Судьи решили иначе..."

Во втором периоде защищался уже Резаи. И защитился, уполз от Тотрова, а вскоре попал в объятия тренера, продемонстрировавшего на нем обратный пояс — весьма своеобразный способ отмечать триумфы. И в этом эпизоде у тех, кто разбирается в правилах греко-римской борьбы, могли возникнуть сомнения.

Вообще-то когда спортсмен ложится в партер, он должен вытянуть руки вперед, не мешать ими противнику. Резаи же, согнув локти, оборонял ими самое уязвимое для захвата место — в области поясницы. "Ну да, прижал он локти,— подтвердил Тотров.— Закрылся полностью. А когда я захватил его, он уже уполз на край ковра. Если бы я там начал что-то делать, он бы переполз за край и нас бы подняли в стойку. Пришлось рисковать, но ничего не вышло".

Тут, разумеется, логично было бы опять прибегнуть к помощи челленджа. Но в борьбе он выделяется каждой стороне один-единственный. Свой россияне уже израсходовали.

"Так была судейская несправедливость или нет?" — уточнил я у Рустама Тотрова. Он, вопреки ожиданиям, не стал говорить, что была. Сказал, что надо смотреть видеоповтор схватки. Интересно, если он посмотрит его и убедится, что проиграл из-за несправедливости, ему будет легче?