Владелец компании Hermitage Capital Management, в которой работал юрист Сергей Магнитский, УИЛЬЯМ БРАУДЕР рассказал корреспонденту “Ъ” ЕЛЕНЕ ЧЕРНЕНКО, с какими трудностями столкнулся «закон Магнитского» в Конгрессе США и каковы перспективы его принятия в других странах.
— Первая версия «закона Магнитского» была внесена в Конгресс более чем год тому назад. Почему, по вашему мнению, его рассмотрение затянулось на столь долгое время?
— Прохождение законопроекта через Конгресс — это обычно дело не одного дня и не одного месяца. И даже не одного года. Возьмите законопроект, по которому в США в свое время была принята поправка к торговому законодательству, известная как «поправка Джексона—Вэника» о поддержке свободы эмиграции. У него была долгая история. Он прошел много препятствий, прежде чем стать законом.
Сначала эта идея появилась и была оформлена в виде самостоятельного законопроекта. Он был внесен в Палату представителей Конгресса в 1972 году. В Сенат же он попал уже в виде дополнения к другому законопроекту — «О торговых отношениях между Западом и Востоком». Но ни в том, ни в другом виде он так и не был одобрен в 1972 году. В следующем, 1973 году он был внесен вновь на рассмотрение Конгресса нового созыва, далее обсуждался в течение двух лет во времена администрации президента Никсона, а подписан был только в 1975 году другим президентом — Фордом.
Так что в данном случае сроки рассмотрения «закона Магнитского» в чем-то совпадают с его знаменитым «предтечей» в сфере защиты прав человека.
— Вы утверждаете, будто администрация Барака Обамы активно препятствует прохождению через Конгресс «закона Магнитского». Чем, по вашему мнению, руководствуется Белый дом?
— У представителей американской администрации, конечно, нет намерений помогать мучителям Сергея Магнитского и уличенным им коррумпированным российским чиновникам получать визы в США. Просто у них есть дипломатические ограничения, а также естественное желание иметь больше возможностей для маневра при защите американских интересов в мире и поменьше повседневного контроля со стороны Конгресса по конкретным вопросам.
Поэтому администрация, с одной стороны, еще в прошлом году публично объявила о своем решении отказать (нескольким.— “Ъ”) чиновникам из списка Магнитского во въезде в США, несмотря на явное неудовольствие Москвы. А с другой — одновременно пыталась задержать рассмотрение «закона Магнитского», поскольку он наделяет Конгресс новыми возможностями контроля в отношении того, как эти меры реализуются практически.
Около года администрации удавалось блокировать рассмотрение законопроекта, в том числе через председателя комитета по международным делам сенатора Керри, который просто не ставил законопроект в повестку заседаний комитета, отдавая приоритет иным вопросам — морскому законодательству и охране африканских слонов. Но на сегодня это препятствие уже преодолено, и главный результат состоит в том, что законопроект Магнитского был одобрен этим летом профильными комитетами двух палат Конгресса США, получив их единогласную поддержку, что, в свою очередь, также придало дополнительный импульс аналогичным инициативам в разных странах мира.
— Тем не менее Конгресс не успел рассмотреть этот вопрос до каникул. С чем, по вашему мнению, связаны проволочки?
— Сегодня основные разногласия существуют внутри самого Конгресса. Они связаны не столько с самим «законом Магнитского», сколько с различными мнениями о том, стоит ли увязывать его принятие с предоставлением России недискриминационного статуса в торговле. И с тем, идти ли на предоставление России недискриминационного статуса вообще (пусть даже и в пакете с «законом Магнитского») из-за последних событий в России. Имеется ввиду позиция РФ по Сирии, арест за художественное выступление и мирное выражение своих взглядов девушек из панк-группы Pussy Riot, неприкрытое давление на Навального и других оппозиционеров. Многие члены Конгресса не готовы одобрять «нормальный торговый режим» с Россией в таких условиях и предлагают рассматривать «закон Магнитского» отдельно, а голосование по торговым вопросам отложить. В любом случае не исключено, что «закон Магнитского» может быть поставлен на голосование в Конгрессе уже в сентябре.
Хотя я и не берусь предсказывать точную дату принятия законопроекта Магнитского, со всей определенностью могу сказать: когда это произойдет, он будет принят единогласно. Против этого законопроекта не будет подано ни одного голоса. А когда он будет принят Конгрессом, он будет подписан президентом США.
— А имеет ли значение, когда произойдет голосование по этому законопроекту — до выборов или после?
— Это принципиального значения не имеет. Единственное, на что может повлиять подписание закона после президентских выборов, так это на то, чья подпись будет стоять под ним — Обамы или Ромни.
— Сенат предлагает расширить действие закона помимо России и на другие страны. Как вы к этому относитесь?
— Чем шире действие закона — тем лучше. Законодательная инициатива имени Сергея Магнитского о введении адресных санкций начиналась с тех, кто участвовал в его преследовании и истязаниях и кто был вовлечен в раскрытую им схему хищения бюджетных средств. Затем было предложено распространить инициативу и на другие случаи нарушений прав человека и незаконного преследования оппозиционеров, журналистов, религиозных деятелей, борцов с коррупцией и т. д. Это вызвало широкий отклик, дало надежду многим людям, которые на себе испытали чиновничий произвол и несправедливость. Именно тогда и было предложено не ограничивать действие закона только Россией.
— Если «закон Магнитского» будет одобрен, последуют ли примеру США другие страны, например, члены ЕС?
— Страны Евросоюза и другие цивилизованные государства уже принимают меры по запрету на въезд на их территорию и аресту активов лиц, входящих в список Магнитского. В прошлом году такая резолюция была единогласно принята парламентом Голландии. В марте прошло голосование в парламенте Великобритании. В мае проект резолюции по санкциям по делу Магнитского был внесен в парламент Италии. В июле аналогичная резолюция была внесена фракцией зеленых в немецком Бундестаге. Ну и наконец, самым серьезным международным шагом в этом направлении стала «Резолюция Магнитского о верховенстве права» о запрете на въезд и аресте активов чиновников по делу Магнитского, поддержанная этим летом депутатами из 55 государств—членов ОБСЕ.
Показательно, что на обсуждении этой резолюции, представлявший российскую делегацию, Николай Ковалев в духе советской пропаганды пытался дезинформировать делегатов, заявив, что Сергей Магнитский якобы не жаловался на отказы в медицинской помощи и не разоблачал чиновников, причастных к хищениям миллиардов рублей из бюджета. И это несмотря на то что собственноручные заявления Сергея Магнитского давно опубликованы в российской прессе и доступны широкой публике.
Те российские официальные лица, которые исполняют данные им свыше указания или делают это по собственной инициативе, пытаясь повлиять на принятие международных санкций Магнитского, просто не понимают, что времена изменились. Это в XX веке можно было выступать на трибуне международной организации и безнаказанно представлять любую ложь от имени государства как истину в последней инстанции. Сегодня в условиях глобализации и век интернета реальная информация становится мгновенно доступна, и если российские чиновники сообщают своим зарубежным коллегам не соответствующие действительности сведения, это только ставит самих этих чиновников в глупое положение и никак не помогает им повлиять на мнение зарубежных парламентариев. И никакой статус депутата или представителя МИДа помочь здесь не может.